Владычица тигров - Жан Рэ

Как раз в эти дни издательство „Грейп и сыновья“ объявило о том, что оно опубликует книгу об экзотических приключениях.

Я переписал рукопись, кое-что прибавляя, кое-что выбрасывая.

„Грейп и сыновья“ заплатили мне пять фунтов и придумали автору новое имя — Адельсон Летхем.

Обидно, что моя откровенность ни на йоту не продвинет Вас в интересующем нас деле.

Постскриптум. Готовясь к экспедиции в „запретную зону“, я обнаружил тайник, куда Петерс прячет свое виски. Я накапал в эти виски капель тридцать снотворного, которое мне очень расхвалил один аптекарь.»

Спенсер-Холл погрузился в сон. Последним погасло окно Шортена. Энди выскочил из дортуара, где спали его ученики, и направился в правое крыло здания.

У него был карманный фонарик, но зажигать его он не стал, так как все коридоры были залиты лунным светом.

Проходя по часовне, он едва не споткнулся о темный мягкий предмет, который вначале принял за кучу тряпья. Но приглядевшись, он узнал пальто отца Дилмотта, сшитое из грубого черного драпа. Позади аналоя, где во время службы восседали Спенсер, Галлант и Шортен, находилась низенькая дверь, ведущая в правое крыло. Она не была заперта, и Энди беспрепятственно миновал ее. Он очутился в холле, едва освещенном венецианским фонарем, и снова чуть не споткнулся, но на этот раз о тело Петерса.

Слуга храпел словно орган, от него разило крепчайшим виски.

Энди Грейг огляделся. В холл выходило три двери, но одна из них сразу приковывала внимание — великолепная позолоченная дверь с резными фигурками азиатского типа.

Он приблизился к ней и, преодолев последние колебания, толкнул ее. Дурманящий аромат ладана и цветов пахнул ему в лицо, а ярчайшие краски заставили на миг зажмуриться.

Странное видение! Вначале ему показалось, что он оказался в самом центре громадного кристалла авантюрина. Только через несколько минут ему удалось выбраться из призрачного мира и различить окружающие его предметы.

Огромные пузатые Будды, восседавшие среди цветов, искоса смотрели на него, повсюду высились чудовищные божества со звериными ликами, а к потолку клубами поднимался голубой дым с одурманивающим запахом.

Вдруг он с ужасом отступил — из цветочных зарослей выполз розоватый питон-гигант и стал медленно сворачиваться в кольца.

А ведь Энди сделал всего несколько шагов в этом невероятном месте, и до него сквозь позолоченную дверь еще долетал вульгарный, но успокоительный храп слуги!

Неожиданно этот страх стих, и Энди услышал имя, повторенное несколько раз: «Сарепа… Сарепа…»

Бам! Молодой человек подскочил на месте — воздух вокруг него дрожал от звуков исполинского гонга, и тут же фон декорации, бывший скорее всего ярко-пестрым театральным занавесом, внезапно исчез и незваный гость увидел…

…Три или четыре ступеньки, на которых стояли Спенсер, Шортен, Галлант и Дилмотт.

Только Шортен смотрел на него своими светлыми сумасшедшими глазами. Галлант смотрел вниз; взор Спенсера был устремлен куда-то вдаль, а Дилмотт медленно перелистывал страницы какой-то книги.

Но вот священник запел своим козлиным фальцетом и Энди узнал отходную молитву.

В голову Энди пришла нелепая в этот момент мысль:

— А свое черное пальто он забыл в часовне…

Мысль исчезла, он поднял взгляд вверх и содрогнулся.

В кресле, больше походившем на трон, восседала женщина ослепительной красоты.

Ему вспомнились слова Мендавена: «Гувернантка… она — негритянка».

Женщина не была негритянкой, это была одна из сказочных малайских красавиц, героинь древних легенд, которые до сих пор рассказывают в странах, лежащих вокруг Индийского океана. Но Энди Грейга потрясла не ее трагическая красота. Он узнал в ней женщину, которая в тот холодный и голодный вечер была его соседкой в Народном лектории и чью сумочку он тогда украл.

Он довольно долго не мог сообразить, что Спенсер говорит, обращаясь к нему. И тут же заметил стоящего перед ступеньками Петерса, облаченного в черно-красный саронг малайских палачей. Спенсер говорил тихо и быстро.

— Эндрю Грейг, вы дважды предали принцессу Сарепу. Вначале похитив ее записки, а затем опубликовав их. К счастью, ваши читатели сочли их обычным приключенческим романом, плодом разгоряченного воображения и бесталанного ума. Кто сможет поверить в то, что принцесса несравненной красоты на самом деле тигрица, принявшая человеческий облик? Даже те из ученых, что верят в ужасающих оборотней, не разглядели истины.

К несчастью, к нашему несчастью, случилось так, что один из лучших сыщиков Скотленд-Ярда прочел вашу противную пачкотню и подослал вас сюда в надежде погубить нас. Частично он в этом преуспел, и, может быть, сия мысль послужит вам утешением в ваш смертный час, Энди Грейг. Вы сейчас умрете, а посему мы вам откроем истину.

Мы, служители принцессы Сарепы, были вынуждены покинуть наш древний Лингорский лес, ибо нас начали преследовать английские, французские к голландские власти.

Владычица тигров, пищей которой служит не человеческое мясо, а человеческая кровь, существо реальное. Она перед вами. Какова же тайна Спенсер-Холла, где нам удалось найти укрытие? Теперь вы имеете право узнать ее — здесь никогда не совершалось убийств. Мы брали только немного свежей крови у учеников, которых воспитывали. Они не очень страдали от этого, клянусь вам.

Теперь мы должны покинуть сей приют и двинуться с нашей принцессой навстречу неизвестности. Может быть вы, Эндрю Грейг, будете последним человеком, наполнившим кубок ее жизни. Смотрите!

Молодая женщина сидела не шелохнувшись, веки ее были сомкнуты.

Она медленно-медленно разомкнула их…

Энди закричал от ужаса.

Два горящих зеленых глаза — ужасные тигриные зрачки — вперились в него, губы разошлись, обнаружив огромные клыки.

Вместо сказочной темноволосой принцессы Энди увидел гигантского тигра с оскаленной мордой, который готовился к прыжку…

И который хрипло прорычал: «Эй, соня, завтрак готов!»

Энди увидел склонившееся над ним лицо с пышными усами и в тот же миг ощутил аппетитный запах свежесваренного кофе и жареного сала.

Он с трудом узнал сторожа стройки, который вчера вечером растаял во тьме.

— Уже не впервой разные бедолаги проводят ночь в моей лачуге, — проговорил старик, — поэтому я всегда оставляю в печке огонь. Я видел, как вы входили, но вернулся только через час. Вы спали как убитый, и я не смог вас ни разбудить, ни прервать ваши сны. Вы несколько раз говорили о тиграх… Брр, бывают сны приятней. А теперь, за стол!