Единственный шанс мессира Хаоса (СИ) - Виктория Вера

группы по пять-шесть человек, уйдёт месяц. Не меньше. Но я все равно намерен проконтролировать процесс до конца. Отвоевать у Хаоса все, что он успел захватить.

Помимо людей меня интересуют большие северные шахты. Нельзя допустить остановку добычи минералов. Это обернется большой проблемой для всего континента и для моих личных планов.

Я так зол на наследника. Его беспечность не раз оборачивалась для Короны головной болью, которая, в итоге, превращалась в мою личную головную боль. Я зол на смотрящих над благосостоянием и на Верховный Совет. На тех, кто должен был проконтролировать ситуацию или, по крайней мере, доложить мне. Но им некогда думать о процветании континента! Верховный Совет озабочен разделением власти.

Пока правитель болен и практически не встает с постели, аристократы, как свора голодных псов стараются вырвать друг у друга самые лакомые куски. А наследник, который может их остановить… лишь развлекается, глядя на это.

Мы продвигаемся в сторону шахт. Староста селения Килиасс, что ближе к горной гряде, приглашает меня поселиться в его доме. Но я предпочитаю оставаться в лагере на берегу ручья, со своими людьми. Наши шатры зачарованы и практически не пропускают стужу внутрь. В центре каждого — магжаровня. В отдельном шатре всегда накрыты столы.

Сегодня дам своим ребятам отоспаться. Им понадобятся силы. А с рассветом выйдем группами. Для каждой группы свой план, свой маршрут. Вечером — совещание и корректировка.

Необходимо полностью разобраться с этой дрянью. Вот только… это несколько недель в северных землях. Светлые Небеса, как же здесь холодно!

Глава 4. Копилка

Дэниэлла. Северные территории.

Ещё немного монет в копилку.

Рассматриваю в своей руке мелкие пятиугольные пластины с зачарованными кристалликами в центре. Открываю обитую железом коробочку и высыпаю в неё монетки.

Все ещё далеко до необходимой суммы. Пока что мне не хватает даже на дорогу отсюда до столицы Северных территорий. Там расположен ближайший портал, который перенесет меня в Даанавэр — столицу всего континента. Если я, конечно, накоплю достаточно монет. Зато в Даанавэр я смогу оформить небольшое наследство и снять себе приличную комнату. Никто из местных не знает об этой моей маленькой тайне. Считают бесприданницей. И это к лучшему, не хватало еще прослыть богатой невестой.

А может воспользоваться воздушным крейсером? Хватит ли мне тогда монет на билет до столицы? Ближайший порт располагается в городке, что ближе к шахтам. Я могу сэкономить, если отправлюсь туда пешком. Но смогу ли я дойти? Нет, пожалуй, это слишком опасно. И пугает меня не лес. Дороги ведут через селения и в одном из них меня могут нагнать или намеренно задержать…

Закрываю крышку, поднимаю половицу и прячу коробочку в потайную нишу под полом. Передвигаю столик и только потом встаю и иду к окну, чтобы раздвинуть занавеси, впуская в старенькую хижину немного света. По привычке окидываю цепким взглядом открытый двор. Вроде пусто.

Я стала умнее после потери всех наших с дедушкой сбережений. Если бы только раньше я не была столь беспечна! Если бы только предположила, что раз я нужна здесь, то меня не отпустят, а чтобы удержать, обязательно что-нибудь придумают.

Они придумали… подожгли наш дом. Всего через неделю после гибели дедушки. Это представили несчастным случаем.

Неужели считают меня настолько наивной, чтобы поверить в случайность? Или тем, кто стоит за поджогом плевать на это? Дело сделано, а без денег мне не выбраться, уж это здесь все прекрасно понимают. Улыбаются, расплачиваются вещами или едой, а монеты… монеты приходится отстаивать и дается мне это не просто. Здесь и впрямь не у всех они есть, а оставить селян без помощи только потому, что у них нет монет… я не могу.

Подхожу к покосившейся печи, чтобы погреть руки. Сегодня за окном метель и в щели под крышей задувает ветер. Живое пламя так прекрасно, но оно вновь и вновь вызывает в памяти тот страшный вечер…

Огонь взметается ввысь ядовитыми языками сжирая всё, что у меня есть. Все, что осталось от прадедушки. Воспоминания. Дорогие сердцу вещи. Мои надежды на скорое возвращение в город. Деньги.

Я осталась лишь с тем, что было на мне. И еще чудом сохранились документы, хранившиеся в зачарованном тубусе. Помню, как после пожара голыми руками разрывала пепелище, пытаясь сквозь пелену слез разглядеть хоть что-то из того, что могло уцелеть. Хоть каплю памяти о нашей с прадедушкой прежней жизни.

Староста предложил переселиться под его крышу. Но из-за Сарида меня этот вариант не устраивал. Я предпочла заброшенную покосившуюся хижину на окраине деревни. Хоть какая-то иллюзия свободы.

Чтобы прервать тяжкие мысли, бреду к кухонному уголку, намереваясь заварить бодрящего цветочно-травяного отвара.

Стук в дверь заставляет меня встрепенуться и начать испуганно озираться.

— Кто там?

— Это я Дани, открывай. — Голос старосты не предвещает ничего хорошего. Неприятный холодок тревоги проходит по спине.

Отпираю засов и дверь отворяется.

— Ну здравствуй, девонька. Разговор у меня важный. — Староста без приглашения проходит внутрь хижины, стряхивая с себя налипший снег. Устраивается на колченогом стуле и сверлит меня тяжелым взглядом.

Отворачиваюсь и завариваю полный чайник. Меня немного трясет. Чтобы скрыть дрожащие руки беру теплый шерстяной плед — дар от жены старого пастуха из соседней деревни.

— Догадываешься о чем речь пойдет?

— Да мало ли вокруг происходит, — пожимаю плечами, как ни в чем ни бывало.

Возвращаюсь к столику, наливаю большую чашку отвара себе и предлагаю такую же гостю.

— А должна бы знать, что о тебе в селении судачат.

— Злые языки любят посудачить, так нешто мне все сплетни собирать?

Староста еще больше мрачнеет и всматривается очень пристально. Но и я не лыком шита, улыбаюсь открыто и слегка наклоняю голову. Нет за мной вины, вот она я вся как духу.

— Ладно, девонька. Что бы там ни говорили, а доля резона в тех разговорах есть. Негоже молодой девице одной жить. Опасно, да и пример плохой для молодок. Тебе бы в дом хороший, к мужу под крыло, а не в косой хижине прозябать.

Ну вот и настал этот момент. Без дедушки Фицжерэна моим единственным заступником стал староста. Из уважения к памяти прадеда. Но и у его доброты есть пределы. Особенно, когда дело касается общего блага селения.

Итак, сегодня я потеряла последнего заступника…

Моя наставница, айтесс Нирия, покинула Северные территории ещё осенью, отправившись навестить внуков и правнуков. Быть рядом с близкими — мудрое решение в её почтенном возрасте.

Но мне теперь совсем не к кому обратиться. Ни в селении