Кровный враг - Саймон Скэрроу

немногое, что у них есть. Он сплюнул в канаву и медленно покачал головой. - В нынешнем состоянии это хранилище  -  все, сто осталось  между нами, местными жителями и голодом в зимние месяцы. Это еще одна из  причин, по которой местные жители нас презирают.

Фигул поджал губы, огляделся и увидел робко улыбающегося ему мальчика стоящего на улице:- Местные жители кажутся мне достаточно дружелюбными, господин.

- Не дай себя обмануть, оптион. Некоторые из них, возможно, пошли по нашему пути, носят тоги, пьют вино и что там еще, но под всем этим они британские подонки, и единственная причина, по которой они не зарятся на хранилище и не нападают на моих людей, заключается в том, что Когидубн продолжает держать  их под контролем.

Фигул глубокомысленно кивнул. Когидубн, вождь племени регни, был одним из первых местных правителей, который пошел на соглашение с Римом почти сразу же после того, как легионеры ступили на здешние земли. Он продал себя Риму душой и телом в обмен на защиту  римских захватчиков.

Скрофа продолжал: - Пока Когидубн остается вождем, эти неблагодарные ублюдки будут вести себя прилично. Но если бы не он, эта шайка разорвала  бы нас на части. - Он сделал паузу, злобно ухмыльнувшись Фигулу. – Но существует и такой факт, что римский легион дышит им в затылок. Поверь мне, оптион, цивилизация тратится на бриттов.

Фигул потер щетинистые щеки и нахмурился. Останутся ли туземцы навеки противниками Рима? Он не был так уверен. Фигул был галлом по происхождению и вырос в бедном поселении Лютеции на землях племени эдуев. Хотя он родился римским гражданином и его преданность никогда не вызывала сомнений, иногда он задумывался над тем, что его естественные симпатии связаны с народами, которые Рим считал своими заклятыми врагами. Его предки, храбрые кельты, много лет бросали вызов Риму, прежде чем,наконец, сдаться. Теперь такие люди, как Фигул, сражались на его стороне в войнах, говорили на его языке, поклонялись его богам. Ходили даже разговоры о нескольких галлах, служивших в сенате. По мнению оптиона, бритты находились в той же ситуации, что и его галльские предки, и в то время как старшее поколение уносило свою ненависть к Риму с собой  в могилу, последующие поколения постепенно поглощались империей, пока не наступал день, когда туземцы стали считать себя гордыми подданными императора.

Но любая попытка интегрировать Британию в империю обречена на провал, если основные потребности местных народов не будут удовлетворены, Фигул знал, что пока над туземцами нависала угроза голодной смерти, у них оставался шанс восстать против своих римских завоевателей. Чем скорее будут обеспечены линии снабжения и пополнены запасы зерна, тем быстрее можно будет справиться с любыми волнениями в местных поселениях. Тогда Рим мог бы обратить свое внимание на оставшихся врагов к северу и западу от острова.

В конце улицы Скрофа повел галла по разбитой тропе между голыми полями. После короткой прогулки они подошли к входу в резиденцию Когидубна. Пара туземных стражников стояла на страже у главных ворот, держа в руках широкие копья с листовидными наконечниками. За ними Фигул мог видеть большое здание, расположенное на огромной огороженной территории, построенной на берегу небольшого залива у гавани. Дальше в глубине суши, но все еще в пределах поместья, Фигул увидел обширную строительную площадку. Рабы работали группами, кряхтя под напряжением камней фундамента, которые они таскали по участку, в то время как другие копали землю в насыпи. Огромный масштаб строительной площадки был поразителен, и, судя по планировке, готовое здание затмило бы даже дворец губернатора в Лютеции.

Пока Фигул осматривал территорию, Скрофа коротко кивнул стражникам, и они тут же опустили копья и отошли в сторону. Центурион провел оптиона через ворота в поместье. В то же время дородный слуга поднялся со своего табурета и приблизился, выпуклость его живота была видна из-под  римской туники. Его маленькие черные глаза были прижаты, как пуговицы, к густым складкам лица, а губы сложились в приветливую улыбку.

- Чем могу я вам помочь, господа? - спросил он на латыни с легким акцентом.

Скрофа указал на Фигула:  - Оптион Фигул явился к Нумерию Сцилле. Посланник ждет его.

- Но конечно.  Рад вас видеть! Вы, должно быть, возглавляете эскорт Его Величество Тренагаса?

- Да, это я, - ответил Фигул.

- Имперский посланник ожидает вас, господин. Я провожу вас в его апартаменты.  - Слуга повернулся к центуриону Скрофе и приподнял бровь.

- Верно, - кивнул Скрофа. - Я пойду.

Он повернулся на каблуках и быстро удалился, а слуга направился к большому зданию посреди поместья. Помимо главного здания, внутри ограды было несколько небольших построек для приема гостей, а также несколько коровников и загонов для животных и большая конюшня. Но Фигул обнаружил, что его взгляд вернулся к строительной площадке, и он на мгновение закрыл глаза, пытаясь представить, как будет выглядеть дворец, когда будет закончен. Слуга заметил, что он смотрит на это место, и улыбнулся.

- Дворец Когидубна будет прекрасным зрелищем, когда его  закончат. Я видел планы, знаете ли. Когда строительство будет завершено, во дворце будет более пятидесяти комнат, напольная мозаика, созданная по заказу лучших художников империи, сады с экзотическими растениями и редкими животными, колоннады из лучшего дакийского мрамора. Не говоря уже о самых последних достижениях в области гипокаустового отопления.

Фигул присвистнул: - Звучит дорого.

-  Да, это не дешево. Все должно быть привозным, естественно. И планы постоянно меняются. Когидубн говорит, что хочет, чтобы дворец был самым величественным зданием за пределами Рима. Важно быть в курсе последних тенденций в столице.

-  Кто платит за все это?

Слуга рассмеялся. - Конечно. Или, вернее, ваш Император. Это подарок от него людям Когидубна, которым каждый мужчина и женщина регни могут гордиться. На самом деле Тренагас был очень впечатлен планами. Он даже подумывает о чем-то подобном в Линдинисе.  - Он ухмыльнулся. - Как только он установит свою власть, конечно.

- Э-э, это разумно?

- Почему бы нет? Я думаю, это замечательная идея. Что может быть лучше для правителя, чтобы объявить о своем триумфальном возвращении, чем построить новый дворец?

Фигул поджал губы, но ничего не ответил. Одно дело построить роскошный дворец в таком мирном поселении, как Новиомагус, где местные жители были достаточно ручными. Однако туземцы на западе были намного беднее, и даже Фигул понимал, что строительство дворца, в то время как простые мужчины и женщины голодали, не пойдет на пользу. Он отбросил эту тревожную мысль