Причастие мёртвых - Наталья Игнатова

— Крылья есть. Не может не быть. Но хрен с ним, сделаем вид, будто я тебе поверил. Если б у меня были крылья, я бы тоже их первому встречному не показывал. Так что ты спрашивал? Что я делать умею? Чувак… — он ухмыльнулся, — да буквально всё. Не проси меня писать стихи, рисовать или загорать, а с любым другим делом я справлюсь. Если же говорить о предпочтениях, — он ненадолго задумался, — я программист, но в сраной Небывальщине это никому не нужно, а еще я инженер, и это по-любому нужно где угодно, даже в Небывальщине.

Мартин очень сильно сомневался, что Эрте нужен инженер. Или программист. Что-то этот упырь мог еще. Но «что-то» в списке, состоящем из слов «буквально всё», могло оказаться чем угодно.

— Слушай, — сказал он, раздумывая над тем, что собирался предложить, — у нас с женой тут… агентство. Разовые контракты на… разную работу. Не на Тарвуде. Там и программист может понадобиться. Хотя обычно нас больше хакеры интересуют. У тебя с этим как?

Лицо у Занозы стало скучным, а улыбка — натянутой.

— Я, на хрен, без понятия, о чем ты говоришь, — отбарабанил он голосом, который больше подошел бы роботу, а не парню, который только что буквально искрился от эмоций, — взлом данных это нарушение закона. Но если, скажем, ты проимел какую-то свою информацию, или доступ к каким-то своим базам, или контроль над каким-то своим бизнесом, то, — он снова улыбнулся по-настоящему, и снова показался живым, — без проблем. Честно, чувак, не написано еще кода, который я бы не смог сломать. Я лучший, — он помолчал пару секунд и добавил задумчиво, как будто не хвастался, а констатировал нечто общеизвестное, — в этом лучший, и во многом другом.

С бахвальством и излишней самоуверенностью Мартин сталкивался не раз. Они с Лэа выпроводили из конторы немало придурков, воображавших о себе невесть что и не способных подтвердить хотя бы десятую часть заявленных талантов. Даже если делать поправку на Тарвуд, превращавший профессионалов в неумех, а неумех — в полное ничтожество, люди все равно переоценивали себя так же часто, как недооценивали. А придурки еще чаще. Но вот с таким хвастовством, вдумчивым, сдержанным и притом ну совершенно же разнузданным, раньше встречаться не приходилось.

— В таверну мы всегда успеем, — решил Мартин, — а сейчас пойдем-ка дойдем до конторы. Там есть анкеты, тесты, сориентируем тебя… профессионально. А может, от Эрте уже пришло что-нибудь, тогда разберемся, чего он от тебя хочет.

Город был большим. Мартин не знал точно, сколько в нем жителей, но места хватало всем, а в сложные времена, когда пришлось столкнуться с нападением извне, из-за пределов Тарвуда, внутри городских стен удалось разместить всех или почти всех обитателей острова. За исключением охотников, живших семьями на отдаленных хуторах. Но до тех и солдаты, занимавшиеся эвакуацией, не добрались, куда уж там пришельцам. Как хуторяне сами находили тропинки к своим домам в глухом лесу, оставалось для Мартина загадкой. Он не лесной демон, он городской, ему ночные безлюдные улицы милее самых веселых солнечных лужаек.

— Тут не заблудишься, — объяснял он Занозе на ходу. Упырь помалкивал, даже, кажется, по сторонам не смотрел, только щурился, когда выходили на освещенные фонарями участки. — Вон там, далеко, видишь? — черное, высоченное. Это Пик Генри, он у нас считается севером. Вместо Полярной звезды. Его отовсюду видно.

Он надеялся, что не ошибся, что Лос-Анджелес — это земной город, и Калифорния — земное название. Заноза его догадок насчет Полярной звезды не подтвердил и не опроверг, только кивнул.

— Мы с тобой идем по Средней слободе. Скоро придем в Ларенхейд, это деловой район, нежилой. Их два, Южный и Северный, по обе стороны от рыночной площади, — Мартин достал сигареты, вытащил одну и на ходу протянул Занозе пачку: — Забери себе. У меня еще есть.

— Ок, спасибо, — упырь вытянул сигарету и снова, как в первый раз, ощутимо напрягся, когда Мартин поднес ему зажигалку.

Что с ним такое? Как он вообще курит, если для него сигарету поджечь — проблема?

— Нам с тобой в Северный Ларенхейд, — сказал Мартин, чтобы не задумываться о том, что и так выяснится рано или поздно, — как раз на границу между ним и Средней слободой. Можно было бы напрямик пройти, но в Ларенхейде светло слишком. Фонари, витрины, реклама, еще и некоторые офисы всю ночь не закрываются — те, что с Портом, например, дела ведут. Мы с Лэа тоже иногда работаем по ночам. В общем, лучше обойти и по переулку к дому пробраться. А там, — он махнул рукой на маячившие слева башни и шпили, — замок Хартвин. Туда пойдешь, когда княгиня тебе аудиенцию даст, возможно, уже завтра после заката. Еще в замке разные службы: казначейство, госпиталь, казармы Гарнизона, казармы Стражи…

Наверняка было еще что-то, что-нибудь, связанное с налогами там, или с экономикой, с управлением островом, короче. Мартин не очень представлял, что именно. За Гарнизон и Стражу мог поручиться: и с теми, и с другими приходилось иметь дело. А все остальное было как тот лес. В нем вроде и есть тропинки, но где они и как их искать — непонятно. Да и зачем вообще в лес ходить?

— Квартал к югу от замка называется Замковым. Особняки, парки с фонтанами, своя охрана на улицах. Не стражники, а нормальные. Там жить дорого, но приятно. Хорошие соседи, если тебе нравятся соседи, которые к тебе не лезут.

— Идеальные, — заметил Заноза. — Но я тебе скажу, Мартин, если все так, как ты говоришь, то соседи друг к другу должны не просто лезть, а, мать их, ввинчиваться. В дорогом районе у всех со всеми отношения зашибись, и все про всех буквально всё знают. Если, конечно, это не Англия. Но это не Англия, это Тарвуд. Так с фига ли в Замковом квартале соседи друг друга сторонятся?

— Нет, ну я не сказал «сторонятся»… — Мартин задумался.

Соседи у них были неплохие. Через улицу жила семья Венцки, Захария и Магда. Их сын, кажется, служил в Гарнизоне — Мартин пару раз видел его в форме. А дом рядом принадлежал эльфийке Сагите, красивой и полностью сумасшедшей. Сагита иногда закидывала к ним во двор куски протухшего мяса. Не со зла, а потому что была уверена: тухлое мясо — любимое лакомство демонов, а холодильника в ее доме не водилось.

Мясо Мартин неизменно убирал. Сагита, наблюдавшая за ним из диких зарослей, в которые давно превратился ее сад, убеждалась, что он и правда любит тухлятину — других причин для того, чтоб забрать и унести со двора двух-трехкилограммовый кусок вонючей оленины, она не видела — и выхода из этого порочного круга Мартин не находил. Даже если подарить Сагите холодильник, часть оленины она все равно будет держать в тепле в качестве особого демонского угощения.