Посланник Ориона - Людмила Милославец

– Прошу вас в дом, – пригласил я девушку, – проходите. Джек приготовил вам комнату, но прошу извинить нас, мы старые холостяки и не очень разбираемся в том, что нужно для юной леди.

– Ратри удивлённо взглянула на меня:

– Леди? Вы считаете меня равной себе?

– Конечно! – воскликнул я искренне, – я с первого взгляда увидел, что вы не принадлежите к цыганскому роду, а ваш рассказ только подтвердил мои догадки. Я обещаю вам, Ратри: мы разгадаем тайну вашего рода. Девушка улыбнулась и согласно кивнула головой.

Как только мы подошли к двери, Иша сел у входа и настороженно зарычал.

– Не бойтесь, проходите, он не приблизится к вам, – сказал я и отпихнул пантеру ногой, – на него иногда находит, но он не злой, он всё понимает и скоро успокоится.

Джек встретил нас за порогом дома и, поклонившись девушке, провёл к комнате, подготовленной для нее. Вчера мы постарались устроить всё как можно лучше. Я привёз из Нью-Йорка необходимые для молодой леди вещи, собранные владелицей магазина «Для дам» по моей просьбе. Коробки с модными платьями, шляпками и прочим стояли на её кровати.

– Отдыхайте, сеньора Ратри, спокойной ночи, – тихо проговорил я и склонил голову, прощаясь.

– Спасибо вам, месье Мишель, – так же тихо ответила она и прикрыла за собой дверь.

Я повернулся и быстрым шагом направился к входной двери.

– Иша, иди за мной, – бросил я пантере, как только увидел его, всё ещё сидевшего на пороге, и прошёл вглубь парка, разбитого вокруг дома. – Объясни, какого чёрта ты вытворяешь? – проговорил я, присаживаясь на скамью, сделанную из ствола поваленного дерева.

Иша уселся рядом, посмотрел на меня своими голубыми, как небо, глазами и моргнул.

– Ну что моргаешь? Что за причуды? В русской общине вёл себя как идиот, не дал мне притронуться к той девчонке, отпихивал, как мог. В чём дело? Занялся моим воспитанием? Ну, хорошо, там я понимаю: жалко стало новобрачную. А что здесь? По-твоему я не могу ухаживать за понравившейся мне девушкой?! Я ведь не собираюсь ею пообедать! В этот раз я сдержусь, чего бы это ни стоило. Будь уверен! Но так, я думаю, будет лучше для всех. Она мне нравится, Иша. Я одинок, она тоже. Ей некуда идти, я же могу дать ей всё: кров, защиту, семью, наконец! В конце концов, почему мои друзья могут иметь семью, а я нет?! Почему? Ты можешь мне сказать? – Я раздражённо встал и заходил по дорожке. Иша сидел и только следил за мной, поворачивая голову. – Молчишь?! Вот и молчи дальше! Кстати, Атер её одобрил! Так что не путайся под ногами! Понял?!

Иша рыкнул, приподнявшись на задних лапах, и смешно взмахнул передними. Это было так похоже на всплеск руками, что я не удержался и, улыбнувшись, присел перед ним.

– Иша, ты же знаешь, что происходит. Прошло почти десять лет с тех пор, как я отпустил Диану. Я старался забыть её, но из этого ничего не вышло. Я топил грусть в вине, старался расцеловать любовь по чужим постелям, но всё напрасно. Никакие жаркие объятия не смогли согреть мою холодную душу. Даже совершённые безумства не помогли стереть память о ней. Мне всё ещё больно. А Ратри… она единственная, кто смог заставить моё сердце биться сильнее. Так разреши мне попробовать наладить свою жизнь.

Иша сердито зарычал, не принимая мои доводы. Я повернулся и пошёл к дому. Он остался сидеть у скамьи.

С самого утра следующего дня моя жизнь круто изменилась. Дом наполнился весельем и суматохой. Освоившись, Ратри взяла управление нашим холостяцким жилищем в свои руки. Вместе с Джеком, уже изрядно постаревшим, перевернула весь дом и через несколько часов упорной работы, смешанной со смехом, песнями и шутками, он заблистал идеальной чистотой и тем непередаваемым уютом, который бывает только там, где царит опытная хозяйка.

Прошло всего пару дней, а Ратри уже стала неотъемлемой частью моего существования. Джек, одинокий старик, так привязался к девушке, что тайно в мыслях называл её дочкой. Она могла по нескольку часов сидеть рядом с ним и рассказывать смешные и грустные истории. Я не мешал им, устроившись неподалёку и наблюдая за девушкой, всё больше проникался мыслью о создании семьи. Ратри, смущавшаяся поначалу в моём присутствии, вскоре привыкла и теперь смотрела на меня без опаски. Я же удивлялся той перемене, что произошла с ней. В таверне она была совсем другой. Там была богиня любви и танца, умеющая укротить любого, даже самого грубого из мужчин. Здесь же была кроткая и милая девушка, далеко не простушка, но знающая себе цену юная леди. Именно леди, со всем присущим ей благородным достоинством. В её облике, осанке, разговоре, повороте головы и взмахе тонкой кисти было столько изящества и возвышенности, словно она всю жизнь провела в высшем обществе. Платье, сшитое по последней моде, и высокая причёска как нельзя лучше подходили ей. Сейчас мне даже с трудом верилось, что я видел её когда-то в простом цыганском одеянии.

Единственное, что огорчало меня, так это поведение Иши – он никак не хотел смириться с Ратри, и моё острое постоянное желание её крови. Я надеялся, что это пройдёт, как только я свыкнусь с её присутствием, но чем дольше она была рядом со мной, тем тяжелее мне становилось. Чтобы смирить себя, я уезжал на несколько дней, но от этого становилось только хуже. Мне не хватало Ратри, как воздуха. Я не мог подолгу оставаться вдали от неё и не мог находиться рядом с ней. Я мучился, становясь мрачнее день ото дня.

– Сеньор Мишель, мне очень хочется прогуляться на вашей яхте. Как вы думаете, это возможно устроить? – спросила однажды Ратри.

– Конечно, я с большим удовольствием прокачу вас. Вам, наверное, крайне скучно здесь? Если пожелаете, мы можем тотчас отправиться в путешествие.

– О, нет, что вы, – воскликнула Ратри, – у вас очень славно! Сказать по правде, я устала от постоянных переездов и сейчас наслаждаюсь отдыхом. Я так вам благодарна, господин Мишель, вы даже представить себе не можете, как мне здесь хорошо.

– Я чрезвычайно рад служить вам, сеньора, – склонил я голову, – прошу, не стесняйтесь и приказывайте мне всё, что вам захочется, и я клянусь с радостью исполнить все ваши пожелания.

Ратри улыбнулась и подала руку:

– Вы мой рыцарь-спаситель, я не смею приказывать, могу лишь просить.

Я прикоснулся губами к её маленьким пальчикам и, зажмурившись от отчаяния, быстро отпрянул в сторону. Ею запах сводил с ума. Если так будет продолжаться, мне придётся расстаться с Ратри, и это будет самым чёрным днём последних лет моей жизни.

На причале, у самого трапа, сидел Иша. Он смотрел на меня, и в его глазах был немой укор. Ратри неуверенно остановилась, не решаясь приблизиться к пантере.

– Иша, пропусти, – я подошёл к нему и подтолкнул рукой. Но он только рыкнул, показав острые зубы, и уставился на девушку злобным взглядом.

– Мне это надоело, ты понял? – прошептал я сердито ему на ухо. – Пошёл отсюда прочь или я оттащу тебя за хвост, паршивый кот!

Иша поднялся и, не спеша, с достоинством направился к лесу. Я оглянулся. Его одинокая фигура кольнула сердце запоздалым раскаянием, но я отогнал это чувство: тоже мне нянька.

Свежий бриз весело мчал маленькую прогулочную яхту вдоль берега. Она, как босоногая девчонка, с лёгкостью перескакивала с волны на волну, и перед нашим взором открывалась величественная и прекрасная картина крутых берегов, покрытых непроходимыми первозданными лесами.

Ратри сидела у борта и с восхищением смотрела на окрестности.

– Я так вам благодарна, сеньор Мишель, вы даже представить себе не можете. Ведь такое происходит впервые в моей жизни. Здесь, с вами, я чувствую себя по-особенному, не как пленница или наложница. Мне так легко и свободно, что одновременно хочется плакать и смеяться, – Ратри подняла на меня свои огромные чёрные глаза, полные неприкрытой нежности, – расскажите мне о себе, если это возможно, конечно, – тихо попросила она. Я почти ничего не знаю о вас. Люди по-разному вас называют. Кто чёрным всадником, истребляющим нечисть, кто пособником дьявола, и приписывают вам всяческие зверства. Я же, признаться, не могу понять, кто вы, Мишель. Вы внезапно исчезаете на несколько дней, а вернувшись, ничего не рассказываете, только молчите и смотрите. Мне порой бывает неуютно от вашего взгляда.

– Вам не нужно бояться меня, Ратри, – грустно проговорил я, – я не причиню вам вреда, но вы правы в одном: вы ничего не знаете обо мне. Я одинокий путник, бредущий по бесконечной дороге жизни, не знающий ни её цели, ни смысла. Когда-то у меня была цель, хоть как-то оправдывающая мою не нужную никому жизнь. Но я растерял всё по дороге, не смог сберечь этот драгоценный дар, призывающий к действию. Теперь я остановился и стою на распутье. И куда бы я ни кинул взгляд – кругом пустота. Мне некуда больше идти и не за что бороться.

– А ваши друзья? Что они думают по этому поводу?

– Мои друзья – большие оптимисты, – усмехнулся я, – они всё ещё верят в меня и ждут, когда я вернусь.