Кирпичики 2 (СИ) - Тамбовский Сергей

- Так точно, практически в такой же, где и вы жили до… до 78-го кажется года.

- До 79-го, - поправила она. – Хорошо, я зайду на днях. Мартини если угостишь. Заодно про новые возможности расскажешь, - оказывается она эту мою фразочку не пропустила мимо ушей.

-----

А я вернулся в свою постылую комнатушку, сел к подоконнику и не долго думая накатал несколько рекламных заготовок для Сани-кабельного магната. Первая была такая:

Сегодня я не пью Агдам,

Когда поёт Жан-Клод Вандам.

Далее шло:

Отоварил все талоны?

Ждёт тебя Сильвестр Сталлоне.

Ну и такое ещё:

Уважаешь Брюса Ли?

Наше подключай Ти-Ви!

Хотел был и Эммануэль приплести, но ничего не придумал и плюнул, хватит пока. А вместо этого дописал главный слоган в прозе:

Открой окно в мир своих фантазий! Кабельный оператор… (а как, кстати, он называется-то? Надо придумать… ну пусть будет «Видео-бум») демонстрирует новинки мирового кино и классику, проверенную десятилетиями, ежедневно с 15 до 24 часов. Подключись, и все горести и невзгоды нашего непростого времени обойдут тебя стороной! Только сегодня и завтра скидка 25%!

Хорош, остановил я себя, вышел на улицу к телефонной будке (её ещё надо было найти, работающую), набрал номер Сани и продиктовал ему только что сочинённое.

- А чего, пойдёт, - ответил после минутного размышления Саня, - только не очень понятно, как там может петь Вандам – он же вроде не певец…

- Да, это я маху дал… - честно признался я, - а с другой стороны интрига будет – народ может подумать, что он ещё и запел.

- Завтра распечатаю всё, кроме Вандама, и развешу на подъездах. С каждого вновь подключившегося тебе 20 процентов, - решительно сказал Саша, - ну бывай… да, что там у тебя с этой кассетой-то?

- Сыграла, - лаконично ответил я, - немного не так, как я предполагал, но и так пойдёт.

И я опять поплёлся домой размышляя по пути о своей бывшей супруге – раз уж все остальные женщины меня киданули, может имеет смысл вернуться к Ирочке? Ничего не придумал на этот счёт, плюнул и оставил эти размышления на завтра. А в квартире на кухне меня поджидал тот самый озабоченный алкоголем сосед.

- Ну чо, паря, - спросил он меня, - как насчёт остограмливания?

- А давай, - махнул рукой я, - всё равно хуже уже не будет.

Глава 3

- Деньги тогда давай, - хитро прищурился он, - за бесплатно даже птички не поют.

- Хватит? – я сунул ему два оранжевых червонца.

- Хватит, - эхом отозвался он и исчез за дверью.

Долго ждать его не пришлось, минут десять он всего отсутствовал – вернулся с бумажным пакетом, где что-то позвякивало.

- Во, два пузыря Агдама, как раз в эту сумму уложились, - и он гордо продемонстрировал свой улов.

- Не, Михалыч, - честно ответил я, - на вторую я не претендую, можешь себе оставить.

- Что, не по нраву тебе Агдам? – спросил он.

- Да пойдёт, конечно, - ответил я, - только в больших дозах тяжело потом переваривается.

- Заходи, - распахнул он дверь своей комнаты, - будь, как дома.

Я огляделся – комната у него была чуть больше моей, но ненамного, и такая же вытянутая, чуть ли не шесть на три метра. В ней, в комнате этой, имел место стол, крепкий такой, явно в сталинские времена сработанный, три жестких венских стула, продавленный диван, этажерка с разным барахлом, телевизор Горизонт на длинных чёрных ножках в углу и собственно всё. Куда ж он одежду-то складывает, подумал я и тут же узрел два встроенных шкафа… точнее две кладовки, как их называли в этом времени. Ага, сюда, значит, складывает.

- Чего озираешься? – спросил он меня, - садись. Я щас закусь с кухни принесу.

И он вышел на минутку, а когда вернулся, в руках у него был полбуханки ржаного, кусок докторской колбасы и пара свежих огурцов.

- Наливай, чего тянуть-то, - скомандовал он, выставляя на стол два гранёных стакана.

Я и налил примерно наполовину. Выпили без тостов.

- Как жизнь-то, паря? – спросил он меня, схрумкав половину огурца, - что-то ты пропадаешь часто.

- Жизнь идёт, Михалыч, - уклончиво отвечал я, - как паровоз. То ускорится, то постоит возле полустанка. Бывает, что и в тупик заезжает.

- Девка-то твоя куда делась? – задал он наболевший вопрос. – Красивая была, зараза.

- Была, да вся вышла, - отвечал я, наливая по второй, - нашла себе другого хахаля, с деньгами и должностью. У тебя самого-то жены не было что ли никогда?

- Была жена, - с грустью сказал он, допивая второй стакан, - как же без жены-то… померла только… лет десять уже как. Второй раз не женился, поздно уже мне. Я тебе вот какой совет могу дать, - и он почему-то сразу замолчал.

- И какой совет ты мне дашь? – уточнил я, - чего замолк-то?

- Иногда надо остановиться и отдохнуть. А когда всё само собой уляжется, опять что-то делать можно…

- Мысль глубокая, - задумался я, - ну давай по последней, да пойду я спать – завтра тяжёлый день ожидается.

31 августа 1990 года, пятница

Утром я газетку почитал, Известия – кто-то забыл её на кухонном столе, а я умыкнул. Узнал, что вообще в мире делается. А делалась там сплошная война в Персидском заливе… если кто-то забыл, напомню – Саддам Хуссейныч в июле еще взял и захватил Кувейт, мировая общественность возбухла и решила отомстить тирану. И весь август там шли боевые действия, кои, кажется, уже были близки к завершению. А кроме Хуссейна в мире объединились, наконец, две Германии, и ещё товарищ Горбачев реабилитировал всех диссидентов, включая Солженицына. И стартовала программа «500 дней» имени Явлинского-Шаталина… бред, конечно, собачий, впихивать такую сложную проблему, как переход от социализма к капитализму, в узкие временные рамки. Оно и не вышло ничего, как мне подсказывает память – пустобрёх и балабол этот Григорий Алексеевич, и больше никто.

Из культурных новостей почерпнул для себя что меценаты нынче куда-то все подевались – некая Паола Волкова лила крокодильи слезы на этот счёт. А Михаил Михайлович Жванецкий тиснул удивительно несмешную юмореску под заглавием «Там, где нас нет»… что поделать, Михал-Михалыч был продуктом жизнедеятельности страны, которая умирала на глазах. Жванецкий тоже умер в 91 году вместе со страной, а дальше это была уже какая-то загробная жизнь.

Ну и в разделе «Спорт» имела место длинная статья о том, как живут футбольные федерации республик, отказавшихся играть в чемпионате СССР, а именно – Грузии и Литвы. Ничего хорошего у них не наблюдалось, если коротко. А если длинно, то Ахалкаци, текущий футбольный лидер Грузии, бодрился и подпрыгивал, как у них все отлично – 18 клубов играет, скоро в еврокубках будем побеждать… ага-ага, за пределы отборочных туров никто из грузинских клубов за последние 30 лет не выходит. Сборная тоже играет среди таких корифеев футбола, как Албания, Лихтенштейн и Мальта.

А литовский футбольный функционер, бывший тренер Жальгириса, честно признавал, что в общей лиге уровень футбола был гораздо выше, чем в отдельных курятниках. В графе «программа передач на сегодня» обещали четвёртую серию загадочного сериала «Лифт для промежуточного человека», а после программы «Время» совсем уже непонятных «Глембаев». И уже ближе к ночи ожидался очередной «Взгляд» под управлением Листьева, Захарова и Любимова. Да, искусство в большом долгу, вздохнул я и отложил газетку, потом сполоснулся под душем, пока его никто не занял, и побрёл выполнять программу на сегодня.

А сегодня мне надлежало утрясти программу выступления знаменитых рокеров, раз, договориться о встрече на высшем уровне по банковским проблемам, два, и что-то ещё там… ах да, стрясти деньги за иномарки с Гены, а то ведь он и замылить их может, это на два с половиной максимум тянет. И с кабельным предпринимателем Саней тоже можно бы порешать наболевшее… о, кстати по его каналу можно толкнуть рекламку концерта. Насчёт рекламы в других местах это отдельная большая тема, её под третьим номером засчитаем.