Схватка - Даниил Сергеевич Калинин

class="p1">Киевское княжество, потеряв большую часть своих ратников, так и не возродило былую мощь, повторим сим судьбу Смоленска.

Глава 2

Субэдэй повел заметно поредевшие после Калки тумены в земли Черниговского княжества, откуда ему пришлось спешно уходить: с северо-востока к стольному граду княжества подошло сильное владимирское войско (включая рязанскую дружину). К сбору ратей юго-западных княжеств владимирские вои не успели — на свое счастье! И счастье жителей Чернигова. Татары не решились еще на одну большую сечу — а вскоре и вовсе были разбиты булгарами в Бараньей битве. Но то уже совсем другой сказ…

Даниил же Романович, в душе сильно корящий себя за собственное малодушие, трусость и подлость, с тех пор сильно ожесточился, огрубел сердцем, в борьбе с голосом совести в своей душе. И ему удалось его победить — не иначе как позабыв про жалость и сожаления…

Но с тестем с тех пор у него не было мира. Пусть не сразу, но после катастрофы на Калке Даниил Волынский и Мстислав Удатный начали вражду, длившуюся едва ли не до самой смерти Удатного. Под конец же своей жизни последний принял схизму в попытке замолить многочисленные грехи — и оправдаться за десятки тысяч сгинувших по его вине русичей у урочища Липицы да на Калке, да в прочих междоусобных войнах…

То, что Русь заметно ослабела к появлению Батыя у своих границ — во многом заслуга именно тщеславного и необычайно гордого Удатного.

…Все эти воспоминания промелькнули перед глазами Даниила Волынского, после того, как он услышал предложение Михаила Черниговского, переданного галицким боярином Гордеем:

— Помоги мне в борьбе с сынами Всеволода Большое Гнездо — и я отдам тебе Галич. А татары помогут нам в сече!

При упоминании о татарах, воскресившем в памяти Даниила Романовича кошмарные картины разгрома на Калке, князь едва сдержался, чтобы не дать гневной отповеди боярину! Но, во-первых, Гордей Твердиславич был одним из немногих, кто пытался поддержать Даниила три лета тому назад. В те черные дни, когда прочие галицкие бояре после разгрома князя под Торческом, изгнали его из града, переметнувшись под руку Михаила Всеволодовича — бывшего врага, предлагающего ныне союз… А во-вторых, Даниил считал Галич своей родовой вотчиной и страстно желал собрать воедино Галицко-Волынское княжество! И ведь пятью годами ранее он сумел разбить венгров и освободить заветный град, возродив могучее княжество, созданное еще отцом…

Эх, если бы могучий отец остался бы жив, если бы не начал пустой вражды с ляхами, из-за которой так глупо и внезапно погиб… Кто знает — быть может, сегодня старший сын Романа Мстиславовича не о подачках вчерашнего врага размышлял, а привычно примерял на голову венец ромейского базилевса!

Сын порфиророжденной принцессы Анны и внук императора Исаака II Ангела, Даниил ведь имел законное право на Цареградский престол. А отцу, основавшему самое могучее в западной Руси княжество, силой забравшего Киев, много раз громившего половцев, в том числе и во Фракии (помогая ромеям), наверняка хватило бы верных воев сокрушить безбожников-латинян и поднять над Святой Софией Православный крест!

Особенно после того, как франкские рыцари-крестоносцы потерпели жестокое поражение от болгарского царя Калояна.

Несбыточные мечты…

— Михаил что же, из ума выжил? Или князю Черниговскому память отшибло, что Калку позабыл? Звать на помощь татар… Все равно, что лису прямо в курятник впустить!

Гордей, рослый и еще крепкий муж, хоть и заметно потучневший за последние годы, и сам неплохо помнил Калку — ибо был со своими воями подле Даниила в той страшной сечи. Но сейчас он только хитро сощурил зеленые кошачьи глаза, да улыбнулся в рыжую бороду:

— Поганые сами ищут нашего союза. А разве остались бы они в большей силе, то обратились бы к Мстиславу Всеволодовичу, смиренно прося о мире и помощи? Да, царь агарян Батый пришёл к Итилю с великим войском, раз разгромил Булгар и его многочисленных союзников, да прогнал половцев из степей. Но и потери в войне с булгарами и кипчаками какие понес?! Зимой напал на Рязань — но постоял под ее стенами не солоно хлебавши, и ушел, убоявшись владимирской рати! А уж летом, как примирились Юрий с Ярославом, взбунтовавшимся было против новоявленного базилевса, так Всеволодовичам и вовсе хватило ратников сокрушить поганых в самом Булгаре!

Чуть переведя дух, боярин продолжил — да горячо, страстно, убежденно:

— Нет уже у татар той силы, чтобы против всей мощи братьев выступать, нет — они сами то и признали, прислав в Киев гонцов с прошением о мире и союзе!

Даниил Романович согласно кивнул, вынужденно признавая здравое зерно в словах Гордея, после чего показно равнодушно ответил:

— Меня уже как-то звал на помощь один Галицкий князь… Того раза мне на всю жизнь хватило, посейчас Калку позабыть не могу! Что плохого мне сделали Всеволодовичи? Отец мой был дружен с их отцом, вражды меж мной и Юрием да Ярославом нет. А вот Михаил Черниговский как раз мой враг. Пусть он татарам помогает, мне до того какое дело?

Гордей покачал головой, после чего с жаром воскликнул:

— До седин дожил, княже, а разума, выходит, и не нажил! Ты знаешь, что Юрий себя базилевсом прозвал, словно на Царьградеский престол сел?! Что князья земли рязанской и муромской первыми ему присягнули, еще зимой — за помощь против татар. А новгородцы и Ярослав — за поддержку против крестоносцев германских… Причем новгородское вече распустили, вечевой колокол вывезли — когда такое было?! Александр же Ярославич, прозванный за победу над свеями «Невским», громит теперь литовскую чудь на севере. Полоцкое княжество он в царство Всеволодовичей уже привел, побив литовцев и женившись на Параскеве, дочери Брячислава Васильковича. Ныне же вступил и в Смоленские земли! А присягнувший базилевсу Мстислав Глебович, князь Новгорода-Северского, за помощь против татар получил от Юрия Всеволодовича Чернигов. Чернигов, принадлежавший до того Михаилу! Да вся Русь уже под Всеволодовичами, осталось только Киев забрать с Переславлем, да Туров… И твое княжество последним останется, Даниил. Думаешь, собрав воедино все вотчину Владимира Святого, от Червонной Руси Юрий откажется?! Червенские города лакомый кусок, одни солеварни чего стоят!

Хитрый Гордей умело направил разговор в нужное русло, подразумевая, что Червенские города уже под рукой Волынского князя, включая и земли Галича… А кроме того, наудачу (а то и с умыслом, боярин-то прозорлив!) надавил на больную мозоль — ведь Даниил Романович никогда не забывал, кто его мать и дед по матери. Видя, что князь молчит, размышляя над его речами, посланник Михаила Черниговского