Сантехник 4 - Иннокентий Белов

— И как, смогли девушки-наемницы произвести нужное впечатление на местных дворян? — вот что мне очень интересно.

— У нас оказалась довольно простая история, которая позволила сестрам безбоязненно казаться время от времени недостаточно воспитанными в глазах местного дворянства. Они — мои двоюродные сестры, как бы мать девушек и моя матушка — родные сестры, но дальше идет как раз повторение истории родной тетки настоящего норра Альфирила. Типа, их мать вышла замуж в столицу Гальда, родила двух дочек, потом умерла, отец женился снова, противная мачеха настояла на отправлении девочек в монастырь. Обычная в общем-то история с ненужными детьми, поэтому какую-то излишнюю простоту и не совсем приличные поступки молодых красавиц вполне можно понять и простить. Потому что они настоящие красавицы. Что они получили воспитание не в своем доме с лучшими воспитателями, а при монастыре, где им никто никакую скидку на благородное происхождение не давал. Проблема еще была в их ладонях с конкретными такими мозолями профессиональных лучниц, но тут Ксита придумала из своего опыта, конечно, что они в монастыре работали в уходе за деревьями и кустарниками, вот и натерли руки тяпками и мотыгами. Мозоли на ладонях нам пришлось срочно срезать и стирать всякой местной пемзой. Но потенциальных женихов все эти сложности никак не остановили по итогу.

— А, ну да, мозоли от лопаты и копья немного похожи! — у самого от служебного копья через пару месяцев такие же образовались, как будто всю жизнь землю копал.

— Так что назвались они сестрами Волерин, по фамилии своих знакомых и на несколько лет моложе, прямо сразу семнадцатилетними. Понятно, что история беспощадно разграбленного монастыря позволяет много чего придумать и домыслить. Как бы выжили чудом во время захвата монастыря и смогли добраться к своему дяде в Империю с большим трудом на последние деньги, там не прижились, потому что не знают совсем имперский язык, а жена дяди, естественно, очень сразу же заревновала его к таким хорошеньким, фигуристым племянницам. Ну и остальное ближайшее женское общество тоже быстро почувствовало реальную угрозу своему семейному положению, поэтому собрали немного вещей и отправили девушек устраивать свою судьбу поскорее с глаз долой. Еще и я, как необыкновенно благородный двоюродный брат, отправился с ними и своими слугами, с парой быстро нанятых стражников, в соседнее королевство, чтобы помочь девушкам устроиться в новой жизни. В свое королевство они возвращаться не захотели, очень уж плохие воспоминания от той жизни остались. Какая-то примерно такая история у нас получилась, — рассказывает граф.

— Вполне нормальная история. Нагнали тень на плетень! Как все пошло с женихами то? — интересует теперь меня. — И недостаток воспитания объясняет, и мозоли на руках, и отсутствие родственников, и то, почему к родному отцу ехать не собираются. Раз он уже от них отказался, значит может снова упрятать в другой монастырь, а они созревшие девицы и хотят нормальной семейной жизни!

— Да налетели сразу же, как вороны! Мы понемногу рассказали всем слушателям, что бесприданницы полные, что карета принадлежит родственникам из Империи, что платья тоже оттуда, в общем имеется только благородное происхождение, невинность, молодость, красота, а еще большая скромность и огромное желание выйти замуж за владельца своего замка, даже на самой окраине королевства. Что совсем не избалованные почти сиротки.

— И этого, конечно, хватило? — улыбаюсь я.

— Ну, скажем так, на благополучных по жизни баронов, еще имеющих все перспективы на нормальную семью из своих таких же соседок, не очень хватило. А вот на всяких других граждан с сомнительной репутацией садистов, насильников или прочих маньяков видимая первому взгляду невинность и свежесть юных барышень подействовали очень даже. Ведь отвечать будет не перед кем серьезно, если ты приведешь такую невесту в свой замок, а она почему-то быстро умрет. Двоюродного брата с всего парой стражников при себе никто особо не испугался конечно. Не сказать, чтобы среди сорока благородных семей, живущих вокруг Варбурга в местной глуши таких желающих много нашлось, но список из четырех женихов, желающих всерьез разделить свое сердце и владение с невинными красотками мы все-таки довольно быстро составили.

— И кто в него попал?

— Пара просто одиноких пожилых баронов, оставшихся без супруг и еще сильно поссорившихся с родными детьми, но они все же были вполне нормальными людьми. Один очень скаредный дворянин в довольно стратегически удобно расположенном владении, но весьма разоренном самим владельцем. И еще сорокалетний барон, на которого пал наш выбор довольно быстро, хозяин довольно преуспевающего владения и большого замка, но с понятными признаками явного садиста. И подземелье у него, по слухам, конечно, своими крестьянами забито, и задатки такого явного ненормального мужика тоже присутствуют. Выбор, понятно, пал именно на него! Как на человека, которого никому не будет жалко, ни нам, ни его людям, ни его соседям. Нам, конечно, особенно не жалко.

— А как местная церковь отнеслась к верующим из другого королевства? — теперь интересует меня.

— Для простоты дела даже я стал исправным прихожанином местной церкви. Как и мои двоюродные сестры, что понятно. Сразу показал, что мы все настроены на долгую жизнь в Ксанфе, а не просто так погостить приехали. Вообще верующие во Всеединого Бога настолько в него верят, что почти никогда не переходят в другую веру, но я не стал затягивать с этим процессом. Мне нужно получить максимальное благоденствие местной церкви, и поэтому дело легко вышло, особенно когда ты обрабатываешь ВНУШЕНИЕМ местных священников. Для них это тоже такое реальное достижение — перевести имперца в свою веру. Сестрам оказалось вообще не сложно перестроиться, ибо отличия в вере минимальны, сделаны только для того, чтобы немного разобщить верующих двух королевств после своей кровопролитной гражданской войны.

— Так что прошел всего месяц посещения местной основной церкви и вот в ней проходит свадебная церемония, где венчается баронесса Фиала Волерин и барон Пришвил. Настоящее имя его, как вы правильно понимаете, норр Итригил, никому больше уже совершенно не интересно. После венчания положенные здесь мероприятия, потом шикарный пир в большом замке с кучей гостей и нами всеми тоже, естественно, как гостями со стороны невесты. На самом пиру в замке присутствовал я с Кситой, Терек с остальными нашими людьми радовался жизни во дворе замка, заодно оценивая дружину барона и сами укрепления. Барон Пришвил оказался еще той невоздержанной скотиной, сильно заждавшись тела очень невинной по внешнему виду невесты и немного перепив,