Марсианская Одиссея - Стенли Вейнбаум

Джарвис махнул рукой на расхохотавшихся коллег и продолжил:

— Наконец мы подошли к последней пирамиде, вершина которой оказалась неповрежденной. Высота этого сооружения достигла не менее десяти футов, и, по-видимому, его обитатель до сих пор сидел внутри. Даже отдаленно не представляя, какой сюрприз меня ожидает, я вытащил пистолет, чтобы приготовиться ко всему. Твил встал рядом, и я с удивлением заметил, что его пальцы сжимали какой-то прозрачный предмет, отдаленно напоминавший дамский пистолетик. Вероятно, тот — как и странная «зажигалка» — появился из удивительной сумки, укрепленной на шее Твила. Я так и не понял, какой механизм открывал и закрывал этот «рюкзак», на первый взгляд казавшийся монолитом — ни каких-либо кнопок, ни щелей. В тот момент, когда мы подступили к пирамиде, ее вершина неожиданно поехала в сторону и скатилась в песок, а из образовавшейся дыры медленно показался серебристо-серый «хобот», плавно переходящий в чешуйчатое сигарообразное тело. Когда существо медленно сползало по северной стене пирамиды, выяснилось, что округлое тело оканчивалось заостренным хвостом, а на боку — ближе к «хоботу» — виднелось отверстие, напоминавшее дупло. С глухим стуком чудовище упало на песок, затем проползло несколько ярдов, воткнуло хвост глубоко в песок и, поднявшись на нем, застыло вертикальной колонной. Незаметным жестом Твил убрал свой пистолетик и произнес: «Смотреть». Некоторое время мы молча взирали на чешуйчатый столб, но ничего не происходило. Наконец, хобот со слабым хрустом начал сгибаться, его конец погрузился в дупло и вытащил наружу — что бы вы думали? — кирпич, конечно! Уложив его на песок, удивительное создание вновь замерло, а затем цикл повторился: как я понял, началось строительство новой пирамиды. По-видимому, это зрелище Твил тоже видел впервые, но, молча постояв возле творца пирамид, он взволнованно защебетал и произнес: «Жизнь — да. Сердце — нет. Дышать — нет. Камень». В доказательство сказанному страус подскочил к чудовищу и постучал по нему клювом. Я поинтересовался, знал ли он прежде о подобном создании, и тот подтвердил мои догадки, сказав: «Знать — да. Видеть — нет».

— Ты догадался, что это было? — взволнованно проговорил Лерой.

— Возможны, мне кажется, два варианта, — ответил Джарвис. — Один, и тут судьей может стать Карл, — это однажды кем-то запущенный механизм, запрограммированный на выполнение определенных циклов. — Пурс кивнул. — А второй — это проявление силиконовой формы жизни. Причем я склонен считать реальным именно второй вариант.

— Я тоже, — воскликнул Лерой. — Если есть углеродная форма, к которой относятся все дышащие существа, в том числе и мы с вами, то почему бы не быть и иной? После твоих рассказов, Дик, я уже, наверное, никогда не смогу спокойно спать! — темпераментно добавил француз.

— У тебя масса возможностей лично познакомиться с этим каменным истуканом, поскольку ближайшую тысячу лет он уж точно никуда не денется, — засмеялся Джарвис и вновь серьезно заговорил: — Рассуждая с точки зрения химика, я пришел к выводу, что вполне возможно и такое проявление жизни. Подобно тому, как у нас своеобразными отходами производства является двуокись углерода, так силиконовая форма выделяет двуокись кремния, то есть кремнезем. Это жуткое существо торчит на месте, перерабатывая кремний, который добывает с помощью своего хвоста, пока не замурует себя в очередной пирамиде, а потом выползает наружу и принимается за новую. Нам повезло, что я наткнулся на плоды жизнедеятельности подобного создания и даже увидел его. Но как же беспредельна протяженность его жизни!

— Почему ты так считаешь? — потребовал ответа Лерой.

— Самым маленьким пирамидам, я уже говорил об этом, сотни тысяч лет. Нигде их ряд не прерывался, а размеры постепенно увеличивались. Значит, это след именно того существа, которое построило и последнюю пирамиду. Мне не встретились другие линии подобных строений, но, думается, это существо не единственное. Мне кажется, оно умеет размножаться.

Этого не смог вынести даже Гаррисон.

— А тебе не кажется, что все это напоминает бред? — спросил он. — Головку, например, напекло. Или от недоедания.

— Да ну вас, — огрызнулся Дик. — В конце концов можете проверить сами: я записал координаты и первой пирамиды, и последней. А размножение вовсе не фантазия. Помните, я упоминал о прозрачных шарах? Так вот, пока мы с Твилом любовались на строительство, из дупла вылетели те самые шарики. Если провести аналогию с земной жизнью, то они напомнили мне куриные яйца, где скорлупой служит силиконовая оболочка, а содержимым — тот самый зловонный газ. Яйцо разбивается, а газ вступает в реакцию с кремнием — вот вам и зарождение нового существа.

— Вот бы провести эксперимент! — размечтался Ле-рой.

— Ну да, и вернуться на место через несколько тысяч лет, чтобы проверить, как каменный детеныш справляется со своими обязанностями, — с легкой насмешкой проговорил Джарвис. — Но представьте себе на минуту, что именно это чудовище воплотило в жизнь идею человечества о бессмертии! А оно и вправду бессмертно: пока есть кремний и воздух, каменный истукан строит свои временные обиталища, и даже если пропадут ингредиенты питания, он не умрет, а лишь остановится. Боже! Вот если бы еще и понять смысл силиконовой жизни! Правда, он хотя бы безопасен, но есть на Марсе хищники, которые наделены даром телепатии. Они считывают из ячеек памяти вашего мозга сокровенные желания и воплощают их в образы, внушая жертвам реальность созданного ими фантома. Поверьте, нет ничего страшнее этих исчадий ада.

Дик снова посмотрел в иллюминатор. Его настороженный взгляд, казалось, высматривал в марсианских просторах ужасное существо, сравнимое разве что с порождением ночных кошмаров. Затем он снова повернулся к друзьям.

— Насмотревшись на трудолюбивого строителя, мы двинулись дальше на север. К вечеру у горизонта возникла прямая линия канала, а это означало, что треть Ксантуса уже осталась позади. Стараясь не поддаваться усталости и подбадривая себя мыслью о том, что в следующий раз Карл все-таки не пролетит мимо, я вспомнил, как покидал Нью-Йорк… Вы, наверное, помните телезвезду Фэнси Лонг, Жак?

Лерой кивнул, не остался в стороне и Гаррисон.

— Я тоже видел ее в каком-то шоу, — сказал он. — Весьма впечатляющая блондиночка, мило поет и изящно танцует. Я и не знал, что у вас роман.

— Да никакого романа, — с досадой ответил Джарвис. — Мы с нею знакомы с детства. Вот на правах старинного друга она и провожала меня на космодроме. Я вспомнил об этом и внезапно ощутил невероятное одиночество — прямо хоть волком вой! В это время мы подошли к убогим растениям, лепившимся к берегам канала, и среди них я увидел Фэнси Лонг. Она стояла — нарядная и улыбающаяся — и приветственно махала косынкой. Я, конечно, решил, что это мне примерещилось от усталости, сел на песок и прикрыл глаза. Немного отдохнув, я снова взглянул на кусты — видение не исчезло. Я вскочил, и тут словно какая-то сила подхватила меня, и я устремился к девушке. Твил завопил и вцепился в меня мертвой хваткой, но я как одержимый потащил его за собой. Он упирался ногами в песок, стараясь не выпустить меня, и что-то орал на своем щебечущем языке, но я все тащил и тащил его в сторону кустов — к улыбке Фэнси Лонг. В результате я совершенно вымотался и остановился футах в десяти от девушки. Постепенно до меня дошло, что она не могла находиться на Марсе, но на всякий случай все же окликнул ее. Но Фэнси никак не отреагировала на мой зов, а по-прежнему махала косынкой. Я сделал еще один шаг вперед, но Твил загородил мне дорогу, выкрикивая: «Нет, нет, нет!» Потом я заметил, как в его ладони вновь появился прозрачный пистолетик, и попытался выбить его из цепких пальцев Твила. Однако тот высоко подпрыгнул и в полете выстрелил в видение. Я ахнул, закрыл руками лицо и, видимо, на миг потерял сознание, потому что очнулся, сидя на песке, а рядом взволнованно щебетал и махал крыльями Твил. Я с ужасом посмотрел в сторону кустов, но Фэнси там не оказалось: вместо нее на песке корчилась чудовищная черная тварь, конвульсивно двигая медленно опадавшими щупальцами.

— Ничего себе, — протянул Гаррисон. — Здесь и телепатия, и гипноз. Эта омерзительная дрянь не гоняется за дичью, а подманивает ее, сидя на месте. Наверное, выгодный промысел, хотя с населением здесь и не густо.

— Вероятно, он таким же способом подманил и Твила, — проговорил Джарвис. — Он мне не смог рассказать, как попал в ловушку, но довольно четко объяснил механизм действия западни, сказав: «Тик — думать. Он — делать». По-моему, яснее не скажешь. И оба раза это случилось возле кустов. Следовательно, чудовище предпочитает не выползать на открытое место. Это надо иметь в виду и не очень-то спешить навстречу знакомым лицам, кто бы это ни был.