Среди паксов - Никита Юрьевич Садыков

лучшему онкологу. Тот почти смеётся в голос: какой рак, откуда, даже намёка нет, не морочьте голову, идите домой.

Идёт домой, обзванивает родственников, отменяет договорённости по кладбищу.

Но рука всё болит.

Вам в Москву, разводят руками ивановские гиппократы. Здесь, в столице, делают МРТ. Сухожилие оторвалось. Нужна срочная операция. Иначе, рука будет болеть и не будет подниматься.

Кредит в банке. Поездка в Москву. Операция. Ждите месяц, всё будет хорошо.

Прошло три месяца. Рука болит и не поднимается. В столичной больнице, успешно прооперировавшей пациентку, разводят руками: ну чёрт его знает, приезжайте, посмотрим, «что у вас опять не так»…

И вот наша героиня снова в златоглавой. Рада, что ни один диагноз, поставленный ранее, не подтвердился: ни диабета, ни сосудов, ни сахара. Здоровье, вроде бы, в порядке.

Рука вот только не работает: болит и не поднимается. В столичной клинике должны разобраться, за такие-то деньжищи…

– Вы пробовали писать куда-то? В Минздрав? – задаю ей глупый, возможно, вопрос.

– Писала. Ответили – врачебная ошибка. Мне потом главврач наш звонил, приносил извинения. Говорил, теперь все анализы только бесплатно будут делать. А я им про руку снова…

* * *

Везу группу щебечущих китаянок. На светофоре торможу – и колодки начинают чудовищно скрипеть.

Такое бывает иногда. Видимо, разогретые до определённой температуры, выше и ниже которой всё в порядке, они начинают издавать ужасные звуки.

– I beg my pardon. These braking pads… you know… they’re from China.

Девушки замирают на мгновение в гробовой тишине, а потом взрываются диким смехом.

* * *

– Сергей Михалыч, снимай охрану с объекта. Не хотят давать списки, значит мы там не нужны. Директор пожаловалась в департамент, будто ты её в школу не пускаешь, представляешь?

Руководитель ЧОПа в каком-то сибирском городе разруливает проблему всю дорогу до Домодедово.

– Да я им и говорю: что значит, директора в школу не пускаем? Вы что такое несёте?! Она врёт им, понимаешь. Лжёт и порочит нас, скотина. Я лечу уже. Я разберусь. Михалыч, снимай охрану. Пусть по домам идут. Что?.. Не понял. Как это – не пускали? Вы что, директора школы не пускали? Вы что, идиоты? Какой список? Зачем тебе список? Вы почему директора школы не пускали внутрь? Идиоты! Зачем ей быть в списке?! Она же директор, Михалыч. Она заслуженный учитель. Она сейчас жалобу в гороно пишет. Ты Путина тоже не пустил бы? Она для тебя – Путин! Она эти списки пишет сама! Ты что, идиот? Ты понимаешь, что сейчас будет? Иди к ней, извиняйся!.. На колени падай, баран! Я сейчас прилечу, я тебя выебу и высушу! Вы почему директора не пускаете в его школу, дебилы? Что?.. Пускаете? А, понятно. То есть, всё-таки пускаете. Верно? Тогда снимай охрану. Хватит это терпеть. Мы им парты таскали, а никакой благодарности. Она же змея, ей на пенсию вот-вот, она сейчас будет врать про нас… Ты же понимаешь. Она всем говорит, будто вы её в собственную школу не пускаете. Да. Я понял. В смысле? Так всё-таки пускаете или нет? Михалыч, заткнись! Заткнись, не говори ни слова! Не хочу тебя слушать! Заткнись! Я спрашиваю, пускали или нет?! Ответь: да или нет?! Говори! Пускали? Ну хорошо. Видишь, она же врёт. Она врёт не переставая. Будем отбиваться в департаменте. Я уже лечу. Созвон.

* * *

Мой пес Алекс никогда не ездил в моей рабочей машине. Но всегда ею очень интересуется, описывает ей колёса, обнюхивает со всех сторон, смотрит потом на меня внимательно и вопрошающе: это вот этим от тебя теперь пахнет всю дорогу?..

В салоне автобуса действительно характерный запах: я откопал дома флакон духов, который мне когда-то подарил один турок (парфюмер) и раз в неделю слегка надавливаю на кнопочку: сильно жать опасно, это зелье невероятной концентрации.

На днях вёз по городу какого-то метанолового короля: идеально сидящий костюм, тихий, спокойный голос, фантастически точно и лаконично формулируемые мысли. Производственник. Владелец заводов.

– Что у вас за ароматизатор такой? – спрашивает вдруг меня, закончив разговор по мобиле.

Объясняю в двух словах: мол, не ароматизатор, а парфюм натуральный, приятель намешал для меня и подарил, а я слишком традиционный и не слезаю со своего yohji homme и старого доброго fahrenheit, решил попробовать еле заметно облагородить салон ароматом подарка – вроде бы, удачно.

– А как называется? Где купить?

– Никак не называется, нигде не купишь, увы. Я серьёзно говорю. Хенд мейд.

– Можно флакон посмотреть?

Протягиваю склянку без единого названия или стикера.

– Я брызну на себя?..

– Конечно. Только очень аккуратно, с расстояния, не лейте много на кожу, очень высокая концентрация.

– Да не волнуйтесь, я капельку… Как связаться с вашим парфюмером?

– Никак, увы. Он, по-моему, перестал заниматься этим делом пару лет назад, и я потерял его. Это нетипично для стамбульских знакомых, чтобы пропадали… но вот с ним произошло.

Метаноловый король продолжал разглядывать флакон.

– Я два года назад попал под уголовное преследование. Знаете, сколько людей вокруг немедленно пропало?..

– Догадываюсь. Все, кроме семьи и пары друзей?

– Именно. А потом я отбился и сразу все пропавшие вернулись. Вы почему за баранку сели? Я ж вижу, вы не таксист. Неурядицы?

– Да нет, просто деньги надо зарабатывать. Неурядицы есть, но они идут параллельно и с такси не связаны.

– Вернётся ваш турок. Как только у вас всё наладится.

– Наверное, вы правы. Но я не особо переживаю его потерю: мне этого флакона хватит очень надолго…

* * *

– Виктор Константинович, видел вчера вас в ресторане с девушкой. Внучка ваша так подросла?.. Да шучу. Шутка такая. Понял. Но вы это… Не забывайте: «за совращение малолетних» – это не тост, это статья!.. Что? Нет, нет, шутка. Шучу я. Не забудьте про совещание в понедельник.

* * *

– Толко если можна очен очен быстро.

Ко мне прыгает дядечка, мчим в Домодедово. Похож на турка…

– Во сколько ваш вылет?

– В четыре.

– Пегасус в Стамбул?

Пассажир ошарашено смотрит на меня.

– Да, откуда знаешь?

– Вы похожи на турка. В четыре вылетает Пегасус в Стамбул.

– Да, я живу Стамбул. Ты был Стамбул?

Сорок пять минут обмена секретными местами, где поесть – счёт 3: 6 в его пользу. То есть, я узнал от него про шесть мест, в которых не бывал ранее. Он от меня – о трёх…

Ничего, ничего… я наверстаю.

* * *

– Боже, как просторно! Какая стеклянная крыша, какой обзор!

Барышня месяце на девятом восторгается автобусом.

– Здесь даже крутилочка есть. Зачем она? А, разобралась… А спинки сидений откидываются назад? Роскошно! Вы принимали когда-нибудь роды?.. Я хочу