Наследник Осени - Джайлс Карвин

– Если ты поймал меня голой, это еще не значит, что тебе дозволено обращаться со мной как с ребенком, – бросила она.

Косарь сделал шаг назад и отвесил учтивый поклон.

– Простите, ошибся.

– Спасибо за плащ. Я позабочусь, чтобы ты получил его обратно.

– Оставь себе, – ответил Косарь. – Может быть, он хоть как-то защитит тебя от тех хищников, которых ты притащишь в свою постель.

Запахнувшись поплотнее, Шара отвернулась и поспешила скрыться в темноте, жалея лишь о том, что услышала последние слова и даже поняла их смысл.

ГЛАВА 2

– Ну, этим уж я тебе точно яйца разобью! – пообещал Трент, выгибаясь, чтобы удержать равновесие.

Брофи рассмеялся.

– Ты для начала не свались!

Трент напрягся, стиснув зубы, отчего губы сжались в тонкую ленточку, и швырнул камень.

Брофи не шелохнулся. Камень пролетел так близко, что он ощутил ветерок. Пролетел, ударился о каменистую осыпь и скатился вниз по склону. Получалось у Трента неплохо. Что-то от отца в нем все же было.

Каждый стоял на валуне, на расстоянии примерно шестидесяти футов друг от друга. Таких валунов было здесь, к югу от Огндариена, в избытке, и они торчали из песка, будто спрятанные небрежно лезвия. Мальчики часто играли на этом узком кряже, разделявшем мир на две половины. Пописай вправо, и струйка попадет в Летние моря. Повернись влево, и желтый ручеек достигнет Великого океана и, может быть, даже Опалового дворца.

Вообще-то, кидать друг в друга камни затея глупая, и родилась она от чистой скуки. Тем не менее, время от времени Брофи соглашался – отговорить приятеля от дурацкой забавы было куда труднее, чем уступить. К несчастью, игра стала для Трента любимой, и теперь без нее не обходилась ни одна вылазка.

Он слегка согнул колени, прицелился и швырнул свой камень. Снаряд разминулся с целью на добрый фут, а Брофи замахал руками, удерживая равновесие.

– Жалкое зрелище, – крикнул Трент, изготавливаясь к следующему броску.

Прядь черных волос упала на глаза, и он отбросил ее резким кивком.

Брофи перекинул камень из левой руки в правую, перенес опору на левую ногу и усилием воли приковал себя к валуну. Главное – не дрогнуть. Из двух последних игр ему удалось выйти победителем, поразив противника сначала в руку, а потом в ногу.

– Приготовься! – крикнул Трент. – И не дергаться! Струсишь – я тебя поколочу! – Он поцеловал камень, прицелился и выбросил руку вперед.

«Чтоб тебя!» – успел подумать Брофи.

Он моргнул, но отворачиваться не стал. Даже не зажмурился. Камень врезался в лицо, прямо в губы, и из глаз полетели искры. Нога соскользнула, и Брофи понял, что сейчас свалится. Падая, он задел острый выступ валуна, вскрикнул, ударился о щебень и, прокатившись пару футов, остановился у круглого булыжника.

Трент торжествующе рассмеялся.

Брофи кое-как поднялся на колени. К глазам подступили слезы. Хотелось плакать, но такой слабости он позволить себе не мог. Только не это. Только не перед Трентом. Брофи открыл рот и попытался сделать вдох, однако легкие не слушались.

«Как рыба на берегу», – мелькнула мысль.

Смех прекратился. Послышались шаги. Только бы не лишиться чувств.

– Брофи!

Он отчаянно хватал ртом воздух. Трент перебрался через валун и опустился на колени рядом с другом.

– Эй, ты как?

Воздух наконец-то прошел в легкие. Какое счастье!

– Хватит, Броф. Кончай дурака валять!

– Подожди… я сейчас… – пробормотал он, едаа шевеля онемевшими, разбитыми губами.

Сильно болело ребро. Как будто кто-то огрел его дубинкой.

Трент подтащил его к валуну. Брофи осторожно потрогал губы – на пальцах осталась кровь. Пошевелил языком – зубы были на месте, но передний шатался.

– Хороший бросок, – прошамкал он, качая головой. Лицо приятеля моментально прояснилось, тревога улетучилась. Трент рассмеялся и толкнул Брофи в плечо.

– Ты бы посмотрел на себя со стороны! Ну и рожа! Надо было увернуться.

Брофи бросил на него сердитый взгляд.

– Ты же сам сказал – не дергаться.

– Мало что я там сказал… – ухмыльнулся Трент. – Есть храбрость, а есть глупость.

Он протянул руку, помогая другу подняться. Руки у него были большие и сильные, как и у отца. Ростом и шириной плеч Трент уже почти догнал родителя и обещал вырасти в настоящего великана. Чтобы поднять Брофи, ему даже не пришлось напрягаться.

Они медленно двинулись вниз по склону, туда, где оставили охотничьих соколов. Птицы в надетых на голову капюшонах сидели на нижних ветках старого корявого дуба.

– Ты, кажется, сломал мне зуб, – пожаловался Брофи. Трент пожал плечами.

– Надо было отвернуться, – снова сказал он, отвязывая свою птицу.

– Больше я в эти дурацкие игры не играю.

– Не злись. – Трент ловко завязал петлю и накинул ее на запястье. – У тебя неплохо получается. Я даже не ожидал. Счет два – один в твою пользу.

Брофи слизнул кровь с треснувшей губы и выдавил из себя неубедительную улыбку. Благородство у Трента проявлялось в минуты победы, но никак не поражения, а портить приятелю настроение не стоило.

Морщась от боли, он отвязал сокола. Почувствовав запах крови, птица занервничала, и Брофи догладил ее по спинке.

Эйфория победителя улетучилась, как только друзья, продравшись через колючий кустарник, вышли на ведущую к городу пастушью тропу.

– Знаешь, – задумчиво произнес он, – нам надо что-то придумать… как-то оправдаться…

Разумеется. Они ведь отправились как бы поохотиться.

– Отцу наши игры вряд ли понравятся.

– Согласен.

«Потому что они дурацкие», – подумал Брофи.

Отец Трента был братом Осени и храбрейшим из всех знакомых ему мужчин. Первый чужестранец, прошедший в Огндариене испытание Каменным Сердцем, Креллис не боялся ничего на свете, и в его мнении относительно швыряния булыжниками сомневаться не приходилось.

– Давай скажем, что ты споткнулся, когда поднимался по склону.

– Лучше сказать правду. Пусть…

Глаза Трента полыхнули, и Брофи замолчал. Настроение друга менялось, как погода весной.

– Нет.

– Он поймет, вот увидишь. Мы же мальчишки.

– Ты – может быть. Но не я. Нет. Лучше скажем, что за нами гнались физендрийские разведчики. Мы убегали… ты упал…

Брофи вздохнул. Ну как убедить друга не врать отцу? Как удержать его ото лжи? Быть сыном такого человека, как Креллис, должно быть, нелегко. И все же Трент не ссорился бы с родителем так часто, если бы рассказывал ему правду.

Взгляд Трента остановился на охотничьем соколе Брофи.

– А что, если сломать ему крыло? Тогда у нас будет доказательство, и никто ничего не заподозрит.

Брофи закатил глаза.