Джон Леннон - Алан Клейсон

Другие герои рок-н-ролла школьных времен в Кворри Бэнк тоже поблекли. Литтл Ричард, занимавший первые места в чартах с такими популярными вещами, как «Rip It Up», «Long Tall Sally» и «Good Golly Miss Molly» (в них доминировали фортепьянные импровизации и торжественный вокал), оставил поп-музыку ради церкви. На протяжении нескольких лет, когда он учился в теологическом колледже, а затем принял сан священника, он писал почти исключительно религиозные произведения.

Джерри Ли Льюис тоже был подвержен сильным приступам евангелизма, но он продолжал исполнять великолепную музыку после «Whole Lotta Shakin' On», и зажигательные выступления на американском телевидении привлекли к нему международное внимание. Успех продолжили «Great Balls Of Fire» и «High School Confidential», но затем во время турне по Британии пресса раскопала факт его многоженства — он женился в том числе на своей несовершеннолетней кузине.

Песни Чака Берри тоже исчезли из эфира — после «Roll Over Beethoven», «Sweet Little Sixteen», «Johnny В Goode» и других композиций собственного сочинения, прославлявших радости, доступные американским потребителям подросткового возраста. В 1958 году Берри отбывал первый из двух своих тюремных сроков, который на время прервал его музыкальную карьеру. Тем не менее это тюремное заключение способствовало росту его популярности в Великобритании, где его знали только по документальному фильму «Jazz On A Summer Day», рассказывавшему о джазовом фестивале в Ньюпорте. В фильме Чак Берри передвигался по сцене смешной утиной походкой, низко опустив гитару.

Бадди Холли и Crickets тоже исполняли песни собственного сочинения, и это обстоятельство — вместе со слаженным звучанием двух гитар, баса и ударника во время их единственного британского турне — стало одним из главных элементов, породивших британский битовый бум. Концерты 1958 года были первыми в череде международного успеха, начало которому в предыдущем году положила композиция «That'll Be The Day». Однако американские авторы некрологов, находившиеся в шоке после его гибели в авиационной катастрофе в 1959 году, фактически списали Холли со счетов — как в профессиональном, так и в абсолютном смысле.

Интересно, что после британских гастролей и трагической гибели Бадди продажи гитар в музыкальном магазине Фрэнка Хесси, расположенном в центре Ливерпуля, резко возросли. Однако Джон Леннон приобрел инструмент раньше — когда увлекался «королем скиффла» Лонни Донеганом, которому позволили спеть две пронизанные блюзовыми интонациями североамериканские народные мелодии под аккомпанемент стиральной доски, двух басов и его собственной гитары в составе джазового ансамбля Криса Барбера. «На самом деле я подражал Биллу Брунзи, Джошу Уайту и Лонни Джонсону, — признался Лонни в интервью со мной за два года до своей смерти в ноябре 2002 года, — а также Вуди Гатри, Хэнку Сноу, Хэнку Уильямсу… только звучали они все как Лонни Донеган».

После альбома группы Барбера, выпущенного в 1954 году компанией «Pye Records», композиция Лонни «Rock Island Line» достаточно часто звучала в музыкальных программах Би-би-си, чтобы осенью 1955 года гарантировать выход отдельного сингла. Его стремительный прорыв в сонные хит-парады Тор 20 Британии и Америки подтолкнули 24–летнего музыканта к сольной карьере. «Я не рассчитывал на долговременный успех в США, — рассказывал Донеган. — У меня было намерение вернуться и вновь присоединиться к Крису Барберу, но мой агент договорился о моем участии в многочисленных рок-н-ролльных концертах по всей Америке. Первый состоялся в Кливленде, где я выступал вместе с Чаком Берри. Меня принимали очень хорошо. Но затем пришла телеграмма от „Pye Records“: „Возвращайся домой. „Lost John“ на втором месте“. Я был потряСен-повсюду открывались клубы музыки скиффл, и тысячи ребят пытались подражать Лонни Донегану. Просто удивительно, насколько похож Джон Леннон на меня на той пленке с записью группы The Quarry Men, которая обнаружилась недавно».

Мелодия «Rock Island Line», зазвучавшая из динамиков в кинотеатре перед кульминационным моментом фильма, произвела неизгладимое впечатление на Роя Тейлора, лидера группы The Harmonica Vagabonds, в состав которой входили члены Лиги молодых христиан. Он вспоминал: «Я не мог поверить своим ушам! На следующее утро я купил пластинку. Затем я купил гитару и организовал группу для исполнения скиффл и назвал ее просто Vagabonds. Лонни не мог выпускать записи достаточно быстро, чтобы обеспечить нам репертуар».

Крис Бриттон из The Hiccups, Ван Моррисон из белфастовских Sputniks, Питер Смит из Hard Travellers и другие будущие авторы хитов тоже увлекались Донеганом, который в 1957 году вызвал настоящее безумие. Донеган — теперь уже с собственной Skiffle Group — своими жалобными и берущими за душу интонациями продолжал украшать аранжировки североамериканских народных песен, которые хотя и не пользовались популярностью у себя на родине, но способствовали успеху Донегана дома — несмотря на то, что он оскорбил некоторых пуристов, заимствуя названия своих песен из времен расцвета Империи, например для поднявшейся на вершины чартов «Putting On The Style» и «My old Man's A Dustman», которая была переложением народной мелодии Мерсисайда «My Old Man's A Fireman On The Elder-Dempster Line».

«В то время сценой для выступлений были разнообразные театры для простого люда, — объяснял Лонни. — Можно было полгода работать, а остальное время ничего не делать. Я выступал перед зрителями, предваряя танцовщиц, комиков, жонглеров и других артистов, но я не мог просто стоять на сцене, как истукан. Я должен был научиться кланяться, объявлять выступление и вызывать одобрительный смех. Требовалось дать представление, а не просто играть. В противном случае на тебе ставили крест и больше никогда не приглашали».

Не относясь к борцам за чистоту жанра скиффл, Джон Леннон прощал Лонни расширение границ его выступлений. Следуя за модой, он тоже стал играть не только американский фолк. Сначала он не очень часто брал в руки гитару, хотя Джулия — она бренчала на банджо — до своей гибели научила его нескольким простым аккордам. Однако вместо того, чтобы совершенствоваться дальше, он стал отращивать косые бачки, блестящие от бриллиантина и острые, как турецкие ятаганы, и даже зачесывал волосы назад, как Элвис, чтобы они не лезли в глаза.

Иногда он ставил пластинку Пресли на проигрыватель в спальне и становился перед зеркалом гардероба с гитарой в руках. С первых тактов песни и до самого финала он шевелил губами, повторяя текст, и делал вид, что берет аккорды и с небрежной легкостью исполняет соло на гитаре. Он шептал слова, адресуя их тысячам восторженных женщин, существовавших лишь в его воображении.