Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1 - Симонов Сергей

— Надо учителям за работу по углублённым программам доплачивать, — предложил Хрущёв. — Подготовьте свои соображения на этот счёт, через месяц доложите.

— Понял, сделаем, — ответил Афанасенко. — Ещё мы от товарища Серова получили интересные методики развития памяти, скорописи и скорочтения. Он сказал, что у него они используются при подготовке сотрудников, дают хорошие результаты. Но то для взрослых. С детьми такие методики применять надо осторожно. Пока мы их тестируем на небольших контрольных группах, если получим устойчивые положительные результаты — можно будет подумать о более широком внедрении.

— Никита Сергеич, такие методики и у меня сотрудники на себе пробовали, — сказал Аджубей. — Результаты впечатлили. Хотя я согласен, для детей надо всё тщательно проверять. Вот что я посоветовал бы — где-то класса с пятого обучать детей правильному ведению конспектов, работе с литературой, библиотеками. При поступлении в ВУЗы и техникумы им это очень пригодится.

— Разумно, — Афанасенко сделал пометку в своём блокноте. — Ещё мы обратили внимание на теорию решения изобретательских задач Генриха Сауловича Альтшуллера. Сейчас обсуждаем возможность её преподавания в старших классах школ и в ВУЗах.

— В ВУЗах — обязательно, — кивнул Хрущёв. — В школах — смотрите сами, исходя из нагрузки, возможно, сначала попробовать факультативно, или в школах с углублённым изучением естественных наук. Дело однозначно полезное.

— Вот только насчёт скорочтения у меня некоторые сомнения возникли, — продолжил Никита Сергеевич. — Предположим, научите вы ребёнка этому скорочтению. Читать-то он будет быстро. Но будет ли при этом понимать смысл текста? И ещё. Человек ведь не машина. Это у магнитофона можно переключатель сделать — с 9,5 сантиметров в секунду на 19. (Были такие переключатели у некоторых катушечных магнитофонов, например, у «Яуза-5» ) А человека вы один раз научите читать быстро, и всё. Он так и будет читать быстро. Но сможет ли он при этом воспринимать красоту печатного слова?

— Я вот, например, люблю Николая Лескова почитать. Люблю книги, где есть описания природы. Я их читаю медленно, наслаждаясь каждым словом. Хотя времени для чтения у меня мало, а читать приходится много, каждый день курьеры папки документов привозят, да ещё и не одну. А такой человек, обученный читать быстро, книги будет глотать, не замечая всей красоты русского языка. Это я так, к примеру. Чтобы поспешными решениями дров не наломать.

— Понятно, Никита Сергеич, учтём.

— Ещё насчёт изучения иностранных языков, — напомнил Никита Сергеевич. — Международная обстановка довольно динамично меняется. Если раньше большинство детей учило немецкий, то сейчас имеет смысл расширить список и изменить процентное соотношение.

— У нас сейчас развиваются экономические связи с Индией — там большинство специалистов говорят по-английски, да и язык вероятного противника знать необходимо. Будем продолжать работать с Францией, выстраивать связи с Африкой и Латинской Америкой, значит, понадобятся английский, французский, испанский. Немецкий, безусловно, игнорировать не будем, ГДР — наш стратегический союзник. Да и арабский с китайским имеет смысл преподавать, хотя бы в отдельных специализированных школах. Про европейские языки — болгарский, польский, чешский, венгерский, сербохорватский тоже забывать не надо, нужны специализированные школы и группы в ВУЗах, для изучения этих языков.

— Возможно, даже стоит подумать над различными программами изучения иностранных языков для разных районов-комбинатов, — предложил Хрущёв. — Скажем, на Дальнем Востоке нам будут чаще нужны люди, знающие китайский и корейский. Можно сосредоточить преимущественное изучение этих языков там. В Средней Азии, возможно, имеет смысл изучать арабский, хинди, урду — не только для местных, но и для русских, постоянно проживающих в этих республиках.

— План по изучению иностранных языков пересмотрим, — сказал министр. — Сделаем так, чтобы подготовка соответствовала запросам экономики.

— Согласуйте с Госпланом и с Елютиным количество учителей по каждому языку — ему их готовить, — добавил Никита Сергеевич. — С Госпланом также утрясите вопросы учебников и наглядных пособий.

— Заметьте, специалисты в современных условиях — наиболее важный ресурс, — сказал Хрущёв. — И это при том, что подготовка квалифицированного специалиста — процесс очень длительный, не менее 20 лет, начиная с первого класса школы, далее, в институте, и затем, обучение на рабочем месте. Авианосец можно построить быстрее, чем подготовить одного инженера! Поэтому роль Госплана в определении количеств требуемых стране специалистов будет определяющей.

— Насчёт программы обучения можно долго говорить, — заметил Иванов. — Я бы хотел отметить, что школа должна не только давать знания, но ещё и учить ребёнка самостоятельно работать с книгой, учиться самому. А также эти знания систематизировать. А то получается например, что ребёнок, скажем, историю изучает, но как бы по отдельности. То одну страну, то другую. А соотнести события в этих странах хотя бы по времени — не может.

— Думаю, что к изменениям в школьной программе мы будем ещё не раз возвращаться, — сказал Хрущёв. — Прежде всего, надо действовать осторожно, ещё раз повторюсь — не ломать то, что работает. Не надо лихо отменять старые учебники, надо тщательно их проверить, может быть, достаточно дополнить их новым материалом?

— Учебник математики Киселёва, например, очень хороший, — согласился Афанасенко. — Да и многие другие учебники тоже. Надо только ввести в них несколько дополнительных разделов, в соответствии с новыми требованиями.

— Вот-вот, — согласился Хрущёв. — Не спешить делать реформу ради реформы. Взятый курс на всеобщее восьмилетнее образование взамен семилетнего считаю правильным. Техника усложняется, жизнь ставит перед нами новые задачи. А вот к всеобщему десятилетнему образованию переходить преждевременно. Десятилетка готовит учащихся, прежде всего, к поступлению в ВУЗы. Но тут надо чётко представлять себе, сколько именно инженеров нам потребуется, и какого уровня инженеров?

— Безусловно, наращивать количество инженеров с высшим образованием нам придётся, — подчеркнул Никита Сергеевич. — Жизнь заставляет. Но опыт показывает, что множество инженерных должностей может быть занято техниками со средним специальным или неполным высшим образованием. Я уже дал задание Госплану проработать вопрос и дать сведения по потребности в инженерных кадрах на ближайшие пять лет, и предварительный прогноз на 15 лет вперёд.

— Можно ввести в ВУЗах две ступени обучения, — предложил Афанасенко. — Но этот вопрос с Елютиным обсуждать надо.

(Елютин Вячеслав Петрович, министр высшего и среднего специального образования СССР в 1954 — 1985 гг https://ru.wikipedia.org/wiki/Елютин,_Вячеслав_Петрович)

— С Вячеславом Петровичем обсудим, — согласился Хрущёв. — Предвижу существенные возражения, всё-таки, подъём науки у нас сейчас небывалый, инженеров требуется много. При том, что демографическая ситуация тоже далеко не блестящая. Вопрос сложный, будем решать.

Аджубей по журналистской привычке, что-то записывал в блокноте, поглядывая на Первого секретаря. Видно было, что Никита Сергеевич рассказом министра удовлетворён.

— Спасибо, Евгений Иванович, очень показательно. Игорь Петрович, о ваших успехах мне Алексей Иванович уже немного рассказал, — Хрущёв переключил внимание на Иванова. — Расскажите теперь поподробнее.

— Мы разрабатываем свою программу коммунистического воспитания, опираясь на ранее отработанную методику «коллективных творческих дел», — ответил Иванов, (см. кн. 2 гл. 30) — Но мы воспользовались вашим советом, и обратили внимание на детские дома.

— Так-так, и что получилось? — живо заинтересовался Никита Сергеевич.

— Если честно, результаты превзошли все ожидания, — улыбнулся Иванов. — Сказалось, видимо, наличие более тесного коллектива из детей разных возрастов. Ну и, конечно, общая обделённость детдомовцев вниманием. Понимаете, ими впервые по-настоящему заинтересовались, предложили интересное дело. Казалось бы, всего-то ввели в детдоме ученическое самоуправление...

— Это как, по системе Макаренко? — уточнил Хрущёв.

— Не совсем. Макаренко работал в значительно более сложных условиях. У него и с материальным обеспечением было похуже, а главное — контингент... Несовершеннолетние преступники, — пояснил Иванов. — Нам немного попроще, мы работаем с обычными детьми, которым просто не повезло. Совсем трудные есть, конечно, но единицы. Наработки Макаренко, мы, безусловно, используем.

— И как, получается?

— Я сам не ожидал такой вспышки энтузиазма у детей. Вам бы, Никита Сергеич, с ними лично пообщаться. Никакой рассказ не передаёт полностью той атмосферы, того эмоционального подъёма...