Начала - Шибанов Виктор

На улице Венков – а именно так называлась эта улица, ведущая к «Семи Тарелкам», – следы погрома, учиненного бежавшей в панике толпой, были уже почти незаметны. Лишь валявшиеся кое-где мелкие деревянные обломки да раздавленные яблоки свидетельствовали о том, что все недавно произошедшее не привиделось юноше.

Зато вовсю шли последние приготовления к предстоящим трехдневным торжествам: узкие высокие окна домов, выходивших на улицу, словно подтверждая ее название, были увиты гирляндами благоухающих цветов. Кое-где трепетали на ветру вывешенные знамена той или иной Гильдии, в которой, очевидно, состояли хозяева домов. Многочисленные перетяжки на высоте примерно в два человеческих роста возносили хвалу Хранителям, позванивая крохотными колокольчиками, что висели на украшавшей их бахроме.

У крыльца одного из домов, навес над которым выступал почти до середины улицы, два человека в таких же камзолах, как и чиновники из магистрата, собиравшие пошлину на въезде в город, пытались вразумить невысокого, но весьма упитанного горожанина, столь возбужденного, что он разве только не подпрыгивал на месте.

– …Прошу вас, почтеннейший… – Один из чиновников на секунду запнулся, но, заглянув в небольшой свиток, который он держал в руке, продолжил: – Почтеннейший Балли! Во имя вашего же благополучия вам следует подчиниться Указу Совета.

– Ни за что! – брызгая слюной, воскликнул коротышка. – С чего это мне свое крыльцо оголять? А как же я буду на нем в теньке сидеть, когда солнце палит?

– Уважаемый Балли! – вступил второй чиновник. – Не забывайте, что ваши затраты на восстановление навеса будут покрыты из городской казны. Но только в том случае, если вы сами разберете его. Разве вы забыли, что именно улице Венков выпала честь принять торжественную процессию третьей ночи празднования?

– Ну да, – надулся любитель посидеть в тени, однако тон его стал мягче, – как же, слышал, небось, не глухой. Супружница моя все уши прожужжала – дескать, подай ей новое платье, а то надеть нечего будет! Можно подумать, этой толпе, что по нашей улице пойдет, только и дела будет, как любоваться, во что эта клуша одета!

– Поэтому вы сами понимаете, что если вы не разберете навес сами, то его наверняка снесут во время шествия!

– И то верно! Вот, например, сегодня – только благодаря Милостивой Каре эти твари не разнесли здесь все в пух и прах!

Амин усмехнулся, подумав, что иллюзорные чудовища были совсем не так опасны для навеса, о котором столь пекся горожанин, как бегущая от морока толпа. Однако молодой волшебник не стал задерживаться и продолжил свой путь – ему не терпелось поскорее найти постоялый двор.

Свернув через пару кварталов налево, юноша сразу увидел ту самую гостиницу, которую посоветовал ему Ром, – основательное трехэтажное здание, сложенное из цельных глыб, больше походило на небольшую крепость, чем на постоялый двор. Однако вывеска, составленная из семи разноцветных тарелок, подсказывала, что именно сюда и лежал путь Амина. Высокая дверь, к удивлению юноши, вела не в само здание, а в небольшой внутренний дворик, в дальнем углу которого находились стойла. Там задумчиво жевали корм несколько лошадей, отгоняя мух ленивыми взмахами хвостов. Оглянувшись, Амин догадался, почему дверь была такой большой – другого входа во двор не было, поэтому спешившиеся всадники должны были проводить своих скакунов там же, где он только что прошел.

Во дворик выходило небольшое крыльцо, по которому юноша и вошел в саму гостиницу. Весь первый этаж занимал весьма уютный зал с двумя десятками столов и прилавком прямо напротив двери. Окон в таверне не оказалось – изнутри она тоже выглядела как самая настоящая крепость. Зал освещался десятком небольших круглых сфер, развешанных вдоль стен, которые переливались мягким голубоватым сиянием. По-видимому, дела хозяина шли неплохо, раз он мог позволить себе магические светильники в таком количестве.

Невысокий плотный мужчина средних лет, сидевший за прилавком, поднял голову, увенчанную заметной лысиной, и пробормотал:

– Еще три раза по семнадцать и пять… Мест нет, уважаемый, но вот поужинать можно совсем недорого… По нынешним временам – почти что даром, – и хозяин вновь склонился над толстой книгой, в которой что-то писал.

Амин огляделся – большинство столов были свободны, лишь за несколькими сидели посетители, но они, как заметил юноша, скорее выпивали, нежели ели.

– Перекусить я, пожалуй, не откажусь… А хоть какой комнатки на чердаке свободной не осталось? Кстати, вам старина Ромус кланяется.

И, как показывал караванщик, молодой человек подмигнул правым глазом и дважды дернул себя за левое ухо. Услышав имя купца, Гармиш (если Амин правильно запомнил названное Ромом имя владельца гостиницы) вновь оторвался от своих расчетов, а когда увидел тайный знак, ухмыльнулся и, подмигнув в ответ, произнес:

– Для приятеля старины Ромуса, я думаю, местечко найдется. А сам-то он где?

– Когда мы расстались около получаса тому назад, он направлялся в храм Лала близ Южных ворот.

– Как обычно, все, как обычно… Что же, рад буду его увидеть. Давненько мы с ним не сидели вместе за кувшином вина… На, держи ключ – вторая комната на третьем этаже. Извини, но действительно почти все разобрали – так что тебе почти что на чердаке и придется поселиться.

– Не страшно, – улыбнулся Амин. – А как насчет ужина?

– Сейчас распоряжусь. – Гармиш хлопнул два раза в ладоши. – Вик! Где тебя темные маги носят?

– Тута я!

Рядом с хозяином мгновенно появился мальчишка лет десяти – можно было подумать, что он прятался под стойкой. Паренек шмыгнул носом и утер его рукавом рубашки – судя по размеру, некогда принадлежавшей самому хозяину.

– Ужин для господина волшебника! – распорядился трактирщик. – Да смотри, одна нога тут, другая там!

– Ага, – буркнул пацан, исподлобья взглянув на Амина. – Щас!

– А ну, живо! – Гармиш размахнулся, чтобы отвесить мальцу подзатыльник, но тот исчез так же стремительно, как и явился на зов хозяина.

– Нахальный, мерзавец, но шустрый… Сирота, я его отца знал хорошо… – Трактирщик вздохнул, на его лице мелькнула тень грусти. – Поговаривают, что он был в Ордене… Впрочем, ничего особенного, так, ерунда. О чем только не болтают! Прошу вон за тот стол, он почище будет!

Амин кивнул и, не вдаваясь в нескромные расспросы, направился к указанному столу, однако так и не дошел до него. В зале стоял негромкий гул голосов, среди которых один показался юноше смутно знакомым. Остановившись, он огляделся и, широко улыбнувшись, направился к столу, который стоял в самом дальнем углу. За ним расположилась троица, причем, судя по количеству кувшинов и виду двух гуляк, сидевших к залу лицом, пребывали они здесь довольно давно. Третий из них, находившийся к Амину спиной, среднего роста и весьма плотного телосложения, привстал со своего места и что-то горячо рассказывал. Именно его голос и привлек внимание молодого человека.

Подойдя к подгулявшей компании, Амин чуть повременил, а затем несильно хлопнул по плечу оратора:

– Вайран, старый пропойца! Ты ли это?

Говоривший обернулся. Им был юноша – судя по всему, ровесник Амина – с широким добрым лицом. Русые волосы его, коротко постриженные, оставляли лоб открытым. Одежда Целителя, весьма добротная, сидела немного мешковато, хотя материал, из которого был сшит темно-зеленый балахон, явно стоил весьма и весьма не дешево.

– Амин, дружище! – просияв, воскликнул Вайран. – Сколько мы не виделись? Сто лет или двести? Давай присаживайся! Позвольте вам представить, – обратился он к своим приятелям, сидевшим за столом, – Амин, Повелитель Стихий! Мой лучший друг и сокурсник времен наших ученических лет!

– Да ладно, скажешь тоже – «повелитель», – смутившись, махнул рукой Амин, присаживаясь за стол. – И времени всего-то чуть больше года прошло… А где твоя борода?

– Скажешь тоже – «борода»! – передразнил его старый приятель. – Над ней только все смеялись. – Вайран и сам улыбнулся, вспомнив о своей жидкой бороденке. – Да что же это я? Знакомься – Салим, двоюродный племянник сестры мужа моей тетки по отцу… В общем, мы считаем друг друга троюродными кузенами.