Уникумы Вселенной – 4 - Юрий Иванович

А наездницы заливались слезами:

– Наш Миха здесь?

– Неужели эта сволочь Аника забрала нашего мужа с собой?

Причем обе нисколько не смущались своей наготы. В этом плане Люссия и Лариса комплексовали гораздо больше. Но хуже всех себя чувствовали желлатуки. Несмотря на свою мохнатость, которая покрывала их тела не хуже свитера, что дамы, что мужчины были явно сконфужены. Они старались прикрыться своими шестипалыми ладонями, но ладоней-то у каждого всего две!

Пришлось землянину, который и сам был не очень одет, произнести целую речь:

– Прекращаем паниковать и распускать сопли! Наш Кормилец сейчас наверняка в роли раба чувствует себя хоть и морально подавленным, но зато в большей безопасности, чем мы. Тогда как нас, скорей всего, после считывания памяти собирались использовать в качестве удобрений для растений. И хватит прикрывать всякие места! Лучше давайте попробуем изъять камни с вашими мыслезаписями из футляров. Наверняка наши знания могут использовать и против нас, и против друзей. Пузина здесь нет, и это хорошо. Кентавр о нем не знает, и нашему другу и коллеге повезло остаться под лучами Иршеня. Если появятся наши предки-хардийцы, а я уверен, что появятся, то Карл все им растолкует, подскажет и направит по верному следу. Так, мы с Ларой посмотрим, что тут за дверь, а вы займитесь камнями.

Супружеская пара направилась к створкам в стене ангара, а все остальные сгрудились возле ближайшего пульта. Задача была решена желлатуками за минуту, и Юмэй, наибольшая специалистка по тонким материям, держа в шестипалой руке первый кристалл, сказала:

– Учитесь, пока я добрая.

Вскоре все личные кристаллы были изъяты из прозрачных футляров. Мадам Шеги тоже решила важный вопрос, оправдав свое высокое звание академика.

– Красная кнопка – не что иное, как запуск деструктора! – уверенно заявила она. – Вон, видите, по бокам трубы, весьма сходные с нашими анигиляторами остатков флоры. Мне известно, что проводились работы с анигиляторами и по уничтожению живой плоти. Но потом были категорически запрещены. Ну а раз эти тут стоят, то ими не траву в капсуле намеревались убирать.

Весельчак Тэйви с ней согласился:

– Верно. Да и мы попробовать можем. Вот хотя бы на той камере с синезодом. Раз он помощник Сияющего, то нам явный враг. Чего жалеть?

– Экий ты! – возмутился Кгорбо. – Ну, порвал он тебе одежду, но убивать-то его за что? Да и худой он, как палка, на тебя его штаны не налезут. И что-то тут странно: раз в капсулах подлечивают, то зачем там же и уничтожать после этого? Какой смысл?

Ему возразил все больше приходящий в себя и оживающий Лонгир:

– Тот же самый, что и перенос нас всех в эту тюрьму. Скорей всего, здесь некий следственный изолятор. Рогатый кентавр потом просматривает записи и окончательно решает, кто в чем виноват. Сразу и суд вершится. Кого на свободу, да с повышением в окладе, кого на каторгу, а кого – на удобрения, как верно уже заметил наш самый умный Броди.

А тут и пара супружеская возвратилась к остальным с несколько печальным известием.

– Непонятно, то ли так специально сделано, то ли для перестраховки, но с нашей стороны и ухватиться на створках не за что.

– Значит, придется ждать языка и брать его в плен, – заявил Лонгир, но академик его предложение отвергла:

– Ждать, конечно, надо, и кого-то уже там посадить в засаду с пистолетом, но почему бы не освободить хоть кого-то из камер? Судя по их разнообразному внешнему виду, они все тоже пленники (кроме синезодов, понятно, им все равно доверять нельзя) и наверняка будут рады спасению. Вдруг они что-то об этом месте знают и нам смогут помочь подсказками. Мы-то здесь впервые, а они?

Лариса ткнула рукой в сторону камеры, где находилась гигантская змея:

– Ага! Освободишь такую, а она тебя – ням!

– Да неужели мы ее не успокоим? – беззаботно фыркнул Тэйви, разминая кулаки, и академик сразу решила:

– Вот с нее и начнем! Пока пистолет Броди не забрал с собой к дверям.

Правда, при этом она все-таки вопросительно уставилась на землянина, из чего тот сделал вывод: даже Шаги признала в нем если не командира во всем, то уж лидера группы – точно. Он понимал, насколько важно отыскать тут хоть одного союзника. А нет, так взять языка. Но как брать языка, если иглы не делают легких ран, а практически сразу убивают любое существо? И если уж прорываться в двери с боем, то следует вначале узнать хоть приблизительно, что за этими дверями находится.

Но ни долго обдумывать, ни сомневаться было некогда.

– Ладно, давайте начнем с этой змеи. Всех остальных, я думаю, вы и так сможете удержать грубой силой.

Но когда начали операции по извлечению огромного, метров пяти в длину, тела из камеры, предупредил всех:

– Не стоит забывать, что мы здесь можем оказаться самыми слабыми. Вспомните про силы Сияющего. Он не только сам перемещается как и с кем угодно, но и смог отправить невесть куда Анику и Миху одним взмахом руки. Если я не ошибаюсь, на такое даже наша богиня Пеотия неспособна.

В самом деле, приведут змеюку в чувство, а она телепортируется куда надо, и тут же вернется со всем своим змеиным выводком. Причем, даже если предположить, что она разумна, не факт, что она таковыми посчитает членов освободившей ее группы. А то и вообще примет за врагов. Понять-то она их не сможет!

Не факт, что и ее саму удастся понять…

Но то обстоятельство, что у Александра и у Ларисы был блок, способный противостоять неизмеримым силам кентавра и техническим мощностям его цивилизации, вселяло надежду. Заранее записывать себя в проигравшие не стоило. Вон, даже Сияющий оказался одурманенным и покоренным… Или он пошел на проверку своей лояльности добровольно?

«Кобру» удалось привести в себя довольно быстро. Наверное, в ней было гораздо больше ментальной сопротивляемости, чем в тех же желлатуках. Когда ее вытянули из камеры, она тут же, покачиваясь, словно пьяная, стала подниматься на хвост. На свету стало особо четко видна великолепная раскраска кожи, которую при вытаскивании еще и на ощупь успели опробовать: мягкая, шелковистая, но наверняка прочная. Из пасти, которая дергалась и устрашающе моталась из стороны в сторону, понеслось непрекращающееся шипение. Причем шипением оно оставалось всего лишь секунд десять, а потом оформилось в слова перевода. Но такие слова, которые никто из группы ну никак не ожидал услышать от гада ползучего. И, пожалуй, лучше всего общее мнение об услышанном выразила Люссия:

– Оно, конечно, и гад, но чтобы так сквернословить?!.

Существо оказалось женского рода, но так интенсивно ругалось, что автоматические устройства перевода справлялись с трудом, и будь они плоскими, сами бы свернулись от стыда в трубочку. Уж на что Броди считал себя ко всему привычным, но и у него челюсть отвисла от удивления. И только ворчание Люссии заставило его как-то сосредоточиться на процессе первого контакта:

– Эй! Уважаемая! А в вашем языке нормальные слова существуют?

Шипение тотчас прекратилось, а глаза у змеи стали более осмысленными. Кажется, она пыталась рассмотреть, кто это благоразумно стоит поодаль и что от нее хотят. Хотя сомнений в том, куда она попала, у нее не возникало. Фактически все плохие слова за свою ошибку «кобра» адресовала себе лично и какому-то Йошрейку. Правда, и само слово «йошрейк» могло оказаться наиболее жутким ругательством или проклятием.

Змея вполне могла стать союзником.

Вновь послышалось ее шипение, которое толмачи преобразовали в слова:

– Великодушно извиняюсь, но неужели вы мои предыдущие высказывания поняли?

Броди ответил деликатно:

– Не все, конечно, но нам хватило, чтобы проникнуться к вам интересом и понять, что вы, уважаемая, несколько не в себе от гнева.

О дальнейшем событии можно говорить как о везении. Потому что вряд ли кто из разумных видел, как змеи бледнеют от смущения. «Кобра» стала почти серого цвета и присела на хвост.

Лидер группы осознал главное: собеседница разумна и жутко переживает о своем срыве. Дальше расшаркиваться времени не было, а уж укорять – тем более. И он перешел к делу:

– Нам удалось вырваться из камер, но мы нуждаемся в союзниках. Поэтому первой спасли тебя и хотим услышать, что ты знаешь об этом месте?

– Самая мерзкая тюрьма Конструктора Бельессера! Космическая станция неведомой расы, зависшая над каторжной Пьедронгой! – Змея позабыла о стыдливости и, вновь вгоняя себя в ярость, попутно возвратила своему телу прежнюю расцветку. – Отсюда невозможно сбежать, но… я вижу у тебя в руке оружие файялов. Оно в рабочем состоянии?

– Да. Хотя игл осталось менее полутора обойм.

– Феноменально! – змея в восторге мотнулась из стороны в сторону. – Тогда у нас есть шанс отсюда выбраться. Только я тебя умоляю, человек! Держи меня на прицеле очень осторожно, мне не хочется стать лопнувшим от чрезмерного давления шлангом.