Муха в вине (СИ) - Лазарева Элеонора

— В чем дело, Виктор? И почему ты здесь?

Она протянула руку к телефону, зажатому в его руке. Тот отмахнулся от нее и, придержав Лину за талию, поцеловал в щеку. Она отпрянула от неожиданности.

— Зачем? Что это? — ахнула она и выкрутилась из его руки, — Верни, пожалуйста, мой телефон.

Виктор улыбнулся и протянул смарт.

— Я переживал, что ты была «вне зоны». Думал, что-то случилось.

Он прошел и сел на угловой диванчик кухни, включил бра и по-хозяйски огладил клеенку, поправив корзинку с конфетами и пряниками.

— Давай, рассказывай. Где была, что делала, — сложил он руки перед собой.

Лина стояла почти в ступоре. Она смотрела на действия Виктора и не могла понять, когда же он стал здесь за своего. От него веяло такОй уверенностью.

— А почему это ты меня об этом спрашиваешь? Ты кто? Брат-сват, родственник или муж? И почему я обязана тебе давать отчет в своих действиях? Если ты по своей инициативе помог мне в моей беде, то уже смеешь меня пытать и требовать? — разозлилась Лина, глядя на развалившегося Виктора.

Тот прищурился, слушая ее отповедь, и улыбался глядя ей в лицо.

— Я больше, чем родственник, — ответил он, помолчав, — Я — друг!

— Друг? — удивилась зло Лина, — Что-то я не помню, чтобы мы с тобой дружили или пили на брудершафт.

— Вот, — вскрикнул он и встал.

Открыв дверь холодильника, достал бутылку с вином, что принес еще утром.

— Вот сейчас и выпьем. Где у нас тут штопор?

— У нас? — удивилась Лина.

— Да, у нас. Теперь я буду иногда бывать у тебя в гостях и должен знать, есть ли у нас штопор.

Лина молча подала ему открывалку.

— Ну, ты и наглец! — усмехнулась она и достала из буфета один бокал.

Тот налил до половины и поднес ей, держа за ножку между пальцев.

— Я не пью, — отмахнулась Лина.

— Это хорошее вино, попробуй. Очень мало градусов. Вишневое.

— Я не пью совсем, понимаешь? — Лина дернула плечом и прошла за стол.

— Странно, — покачал Виктор головой, — Совсем не пьешь. Сама не хочешь или…

— Не хочу и да или, — кивнула она.

Виктор присел к столу и пригубил вино.

— Расскажешь? — причмокнул от выпитого глотка.

— Нет.

— Почему?

— Не хочу.

— Гала, ну что ты такая ершистая, — поставил бокал и попытался взять Лину за руку. Она отдернула ее и спрятала под стол.

— Послушай, Виктор. Мне не нравится твоя…

— Наглость, — продолжил он.

— Да, ты прав. Твой …

— Напор, — махнул он головой и вновь пригубил.

— Что ты мне подсказываешь? Я не то хотела сказать. Можешь выслушать?

— Хорошо, — поставил бокал, — Слушаю тебя.

— Ты врываешься в мой дом почти незнакомым мне человеком. Требуешь отчета в моих действиях. Спрашиваешь о моих привычках и возможностях. Я тебя совсем не знаю. Мы чужие люди, а ты ведешь себя, будто мы знакомы с садиковских горшков. Я в шоке и расстроена, если дала тебе повод так себя вести. Прошу покинуть мой дом и, право, мне хочется побыть одной. Я устала и мне необходимо прийти в себя.

— Прости-прости, — хватая ее руку, зачастил он, — Я сам не понимаю, что это со мной такое. Просто с того самого дня в самолете не могу тебя забыть. Ты мне уже начала сниться. Хотел познакомиться поближе, а тут такое горе у тебя. Я решил помочь, а потом уж и поближе узнать друг друга. Да видно все не в меру.

— Ты торопишь события, Виктор. И к тому же, прости, но я уже говорила тебе, еще там, в самолете, что такие, как ты, мне не нравятся. И поэтому, чтобы не было больше никаких дел между нами скажи свой счет, и я верну затраченные тобой средства.

— Ах ты, боже мой! Опять ты про это! — он оттолкнул ее руку, — Неужели все мерить надо деньгами? Я же говорил тебе, что помог девушке мне симпатичной. И вообще-то мы уже с тобой знакомы. Осталось только одно.

И Виктор замолчал, вглядываясь в лицо расстроенной девушки.

— Одно, что? — переспросила та.

— Успокоиться и начать сначала. Девушка, меня звать ВиктОр, — улыбнулся он, наклоняясь к ее лицу, — А вас?

Она покачала головой, будто удивляясь его упертости.

— Лина, меня зовут, а не Гала, как вы изволите меня называть, — вздохнула она.

— А мне нравится Гала, — подмигнул ей, — Так звали возлюбленную Дали. Вы же знаете такого художника?

— Естественно. Ведь я, как вам уже наверное известно, закончила художественное училище.

— А я был в Испании в городе Фигерас на могиле его. Знаешь, ведь он похоронен в полу одной из комнат. Там сейчас его музей.

— Тебе нравится Дали? — удивилась Лина.

— Да. И я купил несколько его картин. Если хочешь, могу показать. Они в моем доме. Приглашаю.

— Спасибо. Было бы любопытно посмотреть. Неужели подлинники?

Виктор кивнул.

— Обижаешь!

— Извини, но это очень дорого, — удивилась она.

— Дорого. И это мои долгосрочные вложения. Не забывай, я ведь банкир и привык вкладывать деньги в стоящие вещи.

Они помолчали.

— Прости, что не смогу напоить тебя даже чаем. Устала. Давай как-то в другой раз, — сказала Лина.

— Да-да. Прости и ты меня, — поднялся Виктор, — Я пойду. Отдыхай.

Они прошли в коридор. Виктор повернулся и, прижав Лину к себе, поцеловал в щеку.

— Спокойной ночи, Гала. Прошу не выключать телефон. Ладно? — и заглянул в ее лицо.

— Он у меня всегда включен, — отстранилась та, — Просто еще не пришла в себя.

Он открыл дверь и вышел, помахав на прощанье. Лина удовлетворенно выдохнула и закрыла дверь.

Глава 3

— Странный, — пожала она плечами и прошла в туалетную комнату.

Наполнив ванну горячей водой, добавила морской соли и легла, прикрыв глаза.

— Что же ему все неймется, — с досадой думала она, — И не нравится он ей, и в сердце нет к нему даже симпатии. Оно глухо. Может быть действительно, познакомить его со Светкой. Она еще та стерва, быстро его приберет к рукам и может быть от меня отстанет.

Лина вздохнула и, выбравшись из воды, отправилась в свою комнату, прихватив комп. Ей еще надо было взглянуть на предложенный контракт и его условия.

Больше часа просидела за ним в кровати и перед закрытием, решительно набрала в поисковике имя Виктора. Перед ней открылась страничка с его фото, статьями о нем и высказываниями его фавориток. А уж девушек было хоть отбавляй! Их стенания о холодности мужчины, его замкнутости и закрытости, заставили ту зло захмыкать. И статейки журналистов не отличались подробностями о его личной жизни и даже о трудовой. «Таинственный банкир», так называли его СМИ и интернет. Несколько слов о нем, как о специалисте, о его банке и все. Практически ничего, одни только домыслы. При чем одна фантастичнее другой: от пристрастии к мужской любви и до садизма с женщинами.

Лина пожала плечами.

— А мне-то что, — думала она, перелистывая странички инета, — Замуж за него идти, что ли.

Она зевнула и закрыла комп. Выключила лампу и натянула одеяло до подбородка.

— Завтра. Все завтра, — думала она, уже засыпая.

И ей снился он, Виктор. Будто находятся они на каком-то рауте, где полно очень богатых и знаменитых. Он в черном фраке сидит с бокалом вина в руке, а она в белом, совершенно прозрачном открытом длинном платье стоит у него между ног и тоже с бокалом. Его другая рука лежит у нее на бедрах. Открытые в разрезе ноги на высоких каблуках. Глов не видно, но она точно знает, что это они. И они любовники!

Всю дорогу на работу этот сон не выходил из головы. Он ее смущал, и сердце тревожно сжималось от этих воспоминаний. Она не понимала, что ей хочется, то ли увидеться с ним, то ли не встречаться уже более никогда. В это время раздался звонок. Она взглянула на дисплей. ОН! Как будто отвечал мысленно на ее мятущиеся чувства. Она не знала, как с ним говорить.

— Алло, — прохрипела она, — Слушаю тебя. Доброе утро.

— Утро доброе, — пропел ответ голосом Виктора, — Ну, вот, и сразу взяла трубку. Молодец!