Реквием. Книга первая Инициация (СИ) - Рави Ивар

— Так и знал, что нет смысла рассказывать, пока гром не грянет, мужик не перекрестится.

— Я могу и без грома, — насмешливо отозвался Иван Сергеевич, ловко осеняя себя крестным знамением.

— Так вам нужна берлога, где можно отсидеться? — ирония в его голосе пропала, а глаза смотрели требовательно.

— Дом или скорее пара домов с участком у леса и реки. Желательно, чтобы был колодец, скважина или родник, — быстро озвучил главные требования Ваня. Я же, потеряв интерес к беседе, просто катал камешек в траве.

— Грузимся, покажу кое-что, — подавая пример, дед уселся за руль служебной Нивы. Ваня юркнул назад, я же занял переднее сиденье. Выехав из Нового Кудома на запад, дед не стал сворачивать налево на дорогу, по которой мы приехали, а взял правее по колее, заросшей травой. Ехали мы вроде долго, разбитая дорога не давала разогнаться. Несколько раз попетляв и сменив направление движения, минут десять спустя выехали на широкую поляну. Справа, у самой кромки леса, было строение, видна была только часть этажа и крыша. Темно-коричневый металлический забор высотой не меньше двух метров занимал обширную часть поляны.

Два полуразрушенных дома, большой крытый ангар на стойках завершали картину и пара железных контейнеров, что превозят грузы по морю завершали картину присутствия в этих местах человека. Открытое место я определил как вдвое большее, чем лесничество Новый Кудом. Подкатив к массивным железным воротам с большим навесным замком на цепи, дед притормозил.

— Это Старый Кудом, лет десять назад здесь было лесничество, но потом его перенесли ближе к Брыкину Бору. Но главная причина не в этом, — дед махнул рукой в сторону заката, — Там протекает речка Пра. После акклиматизации здесь бобров, они понастроили свои бобровые плотины ниже по течению, и лесничество стало заливать. А так как животные иногда важнее людей, решили отдать место им. А сейчас бобры ушли преимущественно на Оку и ее притоки, хотя и здесь их немало. В любом случае, уже лет пять как их плотины не мешают и местность не заливает, мне егеря говорили.

Продолжая разговаривать, дед нащупал в бездонных карманах своих камуфляжных штанов ключ. Замок открылся на удивление легко, и массивные ворота пропустили нас внутрь. Строение было капитальным — одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что строили основательно. Объект был незакончен — цокольный этаж из бетона не был облицован, ступеньки тоже были недоделаны. Входная дверь была металлическая, дед вторично выудил ключ из карманов.

— Это планировалось как дача одного известного певца, но с началом проблем с Украиной он укатил в Израиль, — дед распахнул дверь, пропуская нас внутрь. — Объект был арестован и изъят, передан в распоряжение нашего заповедника. Но денег на его завершение нет, губернатор вроде обещал помочь, но дальше слов ничего не пошло. Так-то он готов, просто не все комнаты завершены — где-то нет обоев, где-то не до конца уложили ламинат.

Подойдя к огромному камину в холле, дед остановился:

— В настоящий момент его выставили на аукцион, уже второй раз, но покупателей нет.

— Почему? Ведь дом огромный, построен основательно, — перебил дедушку Ваня.

— Добираться сюда трудно, место глухое. Каждый раз, чтобы сюда проехать, надо получать разрешение у администрации заповедника. Охотиться нельзя, рыбу ловить и собирать ягоды тоже только в определенные периоды времени, согласовав с заповедником. Все это, а также незавершенность, отпугивает покупателей, — дед ловко состругал стружку топором с поленьев, лежавших у камина. Чиркнув, поднес спички — сухая стружка сразу загорелась: сизоватый дым потянуло в темное нутро камина.

— Газа здесь нет, на заднем дворе незавершенный ветряк и есть скважина. Точнее, это родник, но тот певец сделал из нее скважину и умудрился сделать разводку по дому.

— И сколько стоит все это? — я впервые за долгое время вступил в беседу.

— Я точно не знаю, вот вернемся в Бор, спросим у директора или главбуха. Но не думаю, что это выйдет дороже вашей двушки в Одинцово, — прищурился дедушка. — Что скажешь, Олежка, подходит вам такое место?

— Очень даже подходит, — я не стал кривить душой.

— Давай осмотрим верхний этаж, а потом я покажу подвал, — убедившись, что стружка сгорела и пожара не будет, бывший вояка бодро начал подниматься по лестнице. Изнутри дом оказался больше, чем казалось снаружи. Наверху было восемь спален, в четырех из них даже были санузлы с раковиной. Мебели не было, в двух спальнях ламинат был уложен лишь частично и только три спальни были оклеены обоями. Я заметил батареи отопления в каждой из комнат.

— Ты же говорил, что здесь нет газа?

На мои слова дед усмехнулся:

— Газа нет, а отопление есть, спустимся в подвал, покажу.

Подвал был огромен — колонны, подпиравшие потолок, создавали иллюзию подземной парковки. Справа от входа в подвал стояла огромная печь, от которой тянулись трубы к резервуару и змеились по стенам в разных направлениях.

— Это печь для обогрева и готовки, последнее чудо-техники. Наши егеря хотели ее унести, еле отстоял, — похвастался дед. Далее шли цифры — сколько дров или угля нужно на суточный цикл обогрева, но я его не слушал. Включив фонарик на смартфоне, мерял площадь подвала. В ширину было двадцать метров, в длину тридцать пять. Целый особняк! В этом подвале можно было держать оборону даже против большого отряда — небольшие окна напоминали бойницы. Располагались они на уровне метра от поверхности почвы, если смотреть снаружи дома.

При всем желании нельзя было построить более удачно — все мы могли быть под одной крышей, со своим источником чистой воды. Отсутствие газа немного напрягало, но вплотную подступал лес. А если заранее купить пару машин угля, проблема отопления и приготовления пищи просто исчезнет. Оставался единственный вопрос — сможем ли мы позволить себе такую покупку. В том, что Денис поддержит идею, я не сомневался. Из моих денег, полученных за ранение и выплаты, оставалось немного. Ваня не зарабатывал так много, чтобы его сумма имела большое значение. Оставался Денис с его схемами улаживания спорных дел и его знакомствами.

— Деда, дом шикарный, поехали к твоему директору, узнаем, по какой цене его выставили? Единственное, что меня удивляет, так это сохранность. За целый год даже окна никто не унес.

— Обижаешь, — дедушка сплюнул под ноги, — Мы же все-таки заповедник, а не шарашкина контора. Вход сюда только по пропускам, да и в эту сторону никто не ездит. Все хотят на Татарское или Святое озеро, полюбоваться журавлями или зубрами. А с этой стороны только дремучие леса и болота, если немного подняться вверх по реке. Иной раз попадаются браконьеры, но те люди осторожные, им не до воровства.

Тщательно проверив входную дверь дома и ворота у забора, дед дал нам команду грузиться. Обратно ехали в полном молчании, я боялся спугнуть удачу — лучшего места для изолированного проживания трудно было найти. Оставался всего один вопрос — в какую цену обойдется такая покупка.

Проигнорировав кабинет директора, дедушка направился к главному бухгалтеру.

— Мария Ивановна, свет моих очей, вы сегодня, как и всегда, выглядите восхитительно!

Женщина бальзаковского возраста в очках с роговой оправой расплылась в ответ на комплимент.

— Да, ладно вам Иван Сергеевич, скажете тоже.

— Вот те крест! — дед истово перекрестился, — Да и мои соколики не дадут соврать, что вы женщина-мечта!

Только после этих слов мы удостоились взгляда от главного бухгалтера.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался я, переминаясь с ноги на ногу.

— Иван Сергеевич прав, вы очень красивая молодая женщина, — в Ване вдруг проснулся Казанова. На лице бухгалтера снова появилась улыбка — когда хвалят двое, это уже не лесть, а констатация фактов.

Все также улыбаясь, она сообщила, что на втором аукционе не нашлось покупателей на дом в Старом Кудоме. Все-таки дед мой был очень привлекательным, осыпая женщину кучей комплиментов, он выудил у нее юридическую лазейку для продажи дома единственному покупателю без аукциона.