Как только, так сразу! - Вера и Марина Воробей

– Опять ты об этом? – недовольно скривилась Светлана. – Ну, помню, только ведь он не сказал, на кого именно я похожа.

– Постарайся вспомнить поточней, – попросила Вика.

Она сосредоточенно водила пальцем по металлической поверхности стола, рисуя перевернутую восьмерку.

– Кажется, он сказал так, – наморщила лоб Света. – «Она тоже надо мной смеялась. И это была ее любимая фраза: «Как только, так сразу». Вы вообще с ней похожи». Да, слово в слово. Именно так он и сказал.

– Понимаешь, это тоже тревожный симптом, – вздохнула Вика. – Акцентуированные личности имеют обыкновение сравнивать всех с первоначальным объектом.

– Какие личности? – резко повернула голову Света.

– Ак-цен-ту-и-ро-ван-ны-е, – по слогам повторила Вика. – То есть с акцентом на каком-то предмете или объекте. Ну, например, когда-то у Глеба была девушка, которая плохо с ним обошлась. На этой почве у него развивается психоз и образуется акцент. Теперь всех встречающихся на его пути девушек Глеб сравнивает с первоначальным объектом, понимаешь?

– Слушай, Вика, тебе не в педагогический нужно идти, а в медицинский, на психиатра.

– Я подумаю об этом, – без тени улыбки ответила Вика и продолжила: – Такие люди очень опасны, так как стремятся выместить свою давнюю обиду на всех, кто хотя бы отдаленно напоминает им первоначальный объект.

– Бр-р-р! – замотала головой Тополян. – Как все запущено! Сказала бы проще: парень на чем-то зациклен.

– Можно и так выразиться, – согласно кивнула Вика, но, посмотрев на улыбающуюся физиономию Тополян, нравоучительным тоном заметила: – Напрасно смеешься.

– Слушай! – так и подскочила на табурете Света. – Он ведь еще про каких-то узкоглазых говорил! Ну точно, я еще удивилась, потому что это так дико прозвучало. Да, это была его последняя фраза: «Ненавижу узкоглазых!»

– Похоже на разорванную речь шизофреников, – нахмурившись, предположила Вика. – Тут он явно имел в виду не тебя, – заметила она, оценивающе взглянув на большие темно-серые глаза подруги.

– Ну, спасибо на добром слове, – хмыкнула Тополян, достала из сумочки зеркальце и с удовольствием принялась изучать свое хорошенькое личико.

– Полагаю, что этот Глеб одержим какой-то сверхценной идеей, – задумчиво произнесла Вика.

– Послушай! – Света бросила в ее сторону недовольный взгляд. – У меня уже от медицинских терминов голова кружится. Может, хватит?

Барменша подплыла так тихо, что девушки не сразу обратили на нее внимание.

– Кофе и сок, – бесцветным голосом произнесла она и, поставив на стол чашки и стаканы, направилась к стойке.

– Свет… – Вика осторожно подула на кофе. – А ты считаешь себя чутким человеком?

– Это что, тест на проверку самооценки? – хмыкнула Тополян.

– Нет, просто вопрос.

– Ну не знаю, – пожала плечами Света. – А почему ты спрашиваешь?

– Понимаешь, с первой же минуты, как мы с тобой встретились, – перешла на таинственный шепот Вика, – меня не оставляет ощущение, что за нами кто-то наблюдает!

– Глупости! – махнула рукой Светлана. – Ты просто чересчур впечатлительная. Наслушалась моих рассказов, вот и мерещится теперь…

– Мне ничего не мерещится, – обиженно перебила Вика. – Я просто делюсь с тобой своими ощущениями.

– Поделилась? – Тополян молча дула на кофе. – Вот и молодец. – Света посмотрела по сторонам. Отчего-то она начала нервничать. Возможно, ей передалось беспокойство подруги. Но, убедившись, что за соседними столиками сидят совершенно посторонние люди, которым нет до них никакого дела, девушка издала вздох облегчения: – Так и самим недолго манию какую-нибудь подцепить, например, преследования.

Но Вика не поддержала ее шутку. Уткнувшись носом в чашку, девушка пила кофе.

– Пойдем отсюда, – неожиданно предложила она, опуская чашку на блюдце.

– Мы же только пришли, – заартачилась Тополян. – К соку вон даже и не притронулись.

– Ну, пей тогда свой сок, – спрыгнула с высокого табурета Вика, – а я пойду домой. Мне здесь неуютно.

– Да на нас никто даже не смотрит! – попыталась возразить Светлана.

Но ее подруга была настроена решительно:

– То-то и оно, что никто не смотрит, а я постоянно ощущаю себя как будто под прицелом.

Света не стала переубеждать Вику, она хотела спокойно допить кофе и сок. Но основная причина крылась в другом: Света Тополян не желала показаться слабой. Она всегда боялась выглядеть в глазах окружающих неуверенной. А уступить, по ее мнению, означало проявить слабость характера. И почему она должна уходить, если это противоречит ее желанию?

Вика бросила на Свету красноречивый взгляд, затем сухо попрощалась и направилась к выходу.

Девушки и раньше частенько ссорились. Причин тому было две – обидчивость Вики и строптивый, своенравный характер Светы. Но ссоры их длились, как правило, недолго. Первый шаг к примирению всегда делала Вика. Тополян же предпочитала просиживать неделями дома, коротая вечера у телевизора, но ни разу еще не позвонила Вике первой, даже если и чувствовала за собой вину. Впрочем, сегодня был явно не тот случай.

«Ну ты подумай! – возмущалась про себя Тополян, провожая подругу взглядом. – Она же еще на меня и обижается! Сама понавыдумывала невесть что, а я получаюсь виноватой!»

Однако спустя несколько минут девушке и самой захотелось уйти. Она вообще не любила сидеть в кафе в одиночестве. Направляясь в туалет, Света в нерешительности посмотрела на сумку: взять с собой или оставить здесь? Нет, она не опасалась за сохранность своих вещей, просто никак не могла решить: стоит подкрашивать губы перед тем как выйти на улицу или и так сойдет. Наконец, махнув рукой, Света зашагала в противоположный конец зала. Именно там, в самом конце узенького коридорчика, и находились туалетные комнаты.

4

Сдернув с вешалки ветровку, Света зашагала к дверям. В какой-то момент она почувствовала непреодолимое желание оглянуться. Но, обернувшись, лишь убедилась, что в ее сторону никто не смотрит. Девушка была уже у самого выхода. «Видимо, мания преследования – заразная болезнь», – про себя усмехнулась Тополян, толкая дверь. В эту секунду из ее сумочки раздался какой-то тоненький противный писк.

Первым порывом было отшвырнуть сумку. Что за звук такой странный? Ведь на мобильном телефоне девушки стоял совсем другой сигнал – «Турецкий марш» Моцарта. Но любопытство снова пересилило страх. С опаской заглянув в сумку, Света сразу же увидела источник звука. Им оказался стального цвета приборчик, по форме напоминающий небольшую, плоскую, с закругленными краями коробочку. «Пейджер!» – догадалась Тополян. У нее никогда не было пейджера – при наличии мобильного телефона эта штуковина как-то теряет смысл. А отец купил Свете мобильник еще в те далекие времена, когда обладание этим чудом техники считалось невиданной роскошью. У большинства же ее тогдашних одноклассников (в то время Тополян училась в другой школе) либо вообще никакой техники не было, либо они носили на поясах вот такие вот штуковины.