Отравлен тобой. Искупление (СИ) - Маар Чарли

— Вы что-то хотели, Ренат Даниярович? — твержу то же самое.

Веки так и не открываются. А горячие пальцы все ещё обжигают кожу моей шеи.

— Я сделал тебе больно, хабиби...

— Вы много о себе возомнили, Ренат Даниярович. У вас нет надо мной такой власти.

Мой голос трескается.

Ненавижу себя за это.

— Вот как? А у тебя надо мной есть.

Наверное, такие слова мечтает услышать каждая женщина. Наверное, я бы мечтала их услышать, если бы всё было иначе... Если бы не было поздно...

Сердце замирает. Я нахожу в себе силы распахнуть веки и повернуться лицом к Северу. Лучше бы я этого не делал.

Он возвышается надо мной, освещенный светом фонарей и в хлопьях снега, которые ложатся на его тёмные волосы. Уставший взгляд пронзает насквозь. Мучительно хочется поднять руку и провести пальцами по морщинам вокруг глаз.

— Зачем ты приехал, Ренат? Ты ведь получил своё. Ты отомстил. Ты этого так хотел. Зачем ты здесь? Мы ведь оба понимаем, что это не совпадение...

Он молчит. Просто смотрит. И столько жадности во взгляде, будто он пытается запомнить каждую мою черту.

Пальто с высоким воротом смотрится на нём непривычно. Он совсем другой здесь, в снегах России. Не мальчишка со шрамами на спине, убегающий в пустыню от боли. Он именно Север. Он сам боль.

— Вернись ко мне, хабиби, — произносит он тихо. — Бейся. Дерись. Убегай. Кричи. Только не смотри на меня вот этим пустым взглядом, Рин.

— Вернуться? Ты просишь? Ты? Что пошло не так, Ренат? Ты же просто берёшь то, что захотелось. А потом выбрасываешь, если не надо. Ты меня взял. Потом выбросил. А теперь просишь вернуться? И что, если я откажусь? Заставишь? Похитишь? Снова посадишь в плен?

Каждое слово, которое я произношу, вся моя боль.

Я не вещь. Я не инструмент к отмщению. Я не игрушка. Нельзя было так с моей душой. Нельзя было так!

— Разрушить было легко... Попробуй теперь склеить... Больно жить без души, Север?

Ветер поднимает вихрь из снега вокруг нас. Я смотрю через белую "пыль" в янтарные глаза, внутри которых теперь есть что-то, чего раньше не было.

Я не могу понять, что...

— Больно, хабиби. И даже пустыня больше не спасает.

— Зато надеюсь, что ты безмерно счастлив, что больше не один такой... со шрамами, — выдыхаю на надломе, затем резко разворачиваюсь и сбегаю с крыльца вниз к как раз подъехавшему такси.

Глава 6

Глава 6

Марианна

Бессонная ночь. Утро с тремя литрами кофе. Контрастный душ.

Но ничего из этого не спасает моё лицо от отёков.

Тяжело вздохнув, делаю перед зеркалом высокий пучок, выправив пряди, и придирчиво рассматриваю своё отражение.

Кошмар. Это уже не исправить. Придётся ехать на работу с таким видом, будто я вчера пила до утра.

Натягиваю на плечи персиковую блузку и к ней решаю подобрать молочно-белую юбку-карандаш. Светлые мягкие цвета немного оттеняют усталый вид, и делают моё лицо не таким тяжёлым.

Сколько мне вот так вот просыпаться, буквально отдирая себя от подушки?

Понятия не имею, насколько Север задержится в России. А что если навсегда? Что если я теперь всё время буду видеть его? Каждый божий день...

Вчера я пожалела, что сказала ему про шрамы. Это была говорящая фраза, и она явно дала ему понять, что я сильно пострадала...

Ну и пусть. Не собираюсь рефлексировать по этому поводу.

Натягиваю куртку и сапоги, швыряю телефон в сумку, но он тут же начинает звонить. Достаю мобильник обратно и вижу на экране номер Стефы.

— Да?

— Привет, Рин, не занята?

— На работу выхожу. Рада, что ты звонишь. Уже нашла для меня денёк, чтобы увидеться?

— Ага. Завтра хочу встретиться. Ты как завтра вечером, свободна?

— В целом, да. Пятница, так что можем и подольше поболтать.

— Ну вообще супер, — радостно выдыхает подруга. — Тогда я приглашаю тебя провести со мной выходные на зимней базе отдыха. Будет здорово. Хотелось бы побольше времени вместе провести прежде, чем я улечу обратно в Марокко. Только не отказывай.

— Да я не против, Стеф. Только ЗА!

Выйдя из квартиры, закрываю входную дверь на ключ и спускаюсь вниз по лестнице. Девчонок-соседок нет дома, значит, ещё не вернулись с ночных смен.

— Супер. Тогда созвонимся завтра!

— Стеф, подожди, — вдыхаю морозный воздух, выбежав из подъезда и направившись в сторону метро. — Я спросить тебя хотела...

— Спрашивай, конечно.

— Ты знала, что Север выкупил компанию, где я сейчас работаю?

Сначала в трубке звучит только тишина в ответ, а потом нервный выдох подруги.

— Север выкупил вашу компанию? Неет, я не знала! — вскрикивает Стефания.

— То есть Игнат тебе ничего не говорил?

— Нет, Рин, я не знала! Честное слово!

Прикусываю губу, так как заверения подруги звучат довольно фальшиво. Хотя, возможно, ей просто стыдно признаться, что она была в курсе.

— И что, вы с ним уже... виделись? — осторожно спрашивает, будто боится меня ранить или разозлить.

— Виделись. Вчера.

— Ммм... И как прошла встреча?

— Обычно. Мне наплевать на этого человека.

— Понятно...

Мне кажется, или голос Стефы прозвучал как-то расстроенно?

— Ну, ладно, Стеф, завтра увидимся. Побежала я на метро.

— Давай. Жду не дождусь завтрашнего дня.

Неужели Стефания надеется, что мы с Севером будем вместе? Поразительно, как этот человек умудряется покорить всё и вся вокруг себя.

И уничтожать у него тоже с лёгкостью получается. К сожалению...

Снегопада сегодня нет, но сугробы за ночь навалило по колено. Добираться пешком хоть куда-то при таких обильных осадках — крайне трудно. Пока приезжаю на работу, чувствую себя так, будто из горы в гору сбегала пару десятков раз.

— Твою статью ждёт Ибрагимов. Сказал, к девяти, чтобы ты была у него.

Не успеваю снять куртку, как Анька уже преподносит мне "радостную" весть дня.

— Ага. Ясно. Сейчас подредактирую и принесу ему.

— Ты чего вчера так скоропостижно слиняла? Я думала, ты ещё немного потусишь, а ты уехала.

— Голова сильнее разболелась, и я решила больше не мучить себя.

— Понятно. Ну вообще, хочу тебе сказать, что новый босс очень даже крут. И вечер устроил, и уже в некоторых отделах зарплату повысил. Я жду, когда очередь до меня дойдёт.

— Надеюсь, тебе повезёт, Анют.

Поправив юбку, сажусь за стол и включаю комп.

Статья получилась бездушная.

Но Север сам хотел, чтобы я написала не для той аудитории, для которой я уже привыкла писать. Пусть вот теперь разбирается.

Перечитав её ещё несколько раз и внеся поправки, окончательно убеждаюсь, что статья паршивая. Но время поджимает, так что я нажимаю печать, беру распечатку из принтера и несу в кабинет Ибрагимову.

Надеюсь, он это прочитает без меня, внесёт поправки и вернёт на исправление. Не хочу сидеть и редактировать статью вместе с ним.

— Ренат Даниярович? Доброе утро. Можно? — стучу костяшками пальцев о косяк приоткрытой двери.

— Доброе утро, Рин. Входи.

Он стоит у окна, но когда я прохожу в кабинет, поворачивается и идёт к столу.

Я снова чувствую, как в груди сгущается буря и начинает колотиться под рёбрами, как сумасшедшее торнадо.

И его усталый взгляд, кажется, стал ещё более напряжённым за эту ночь.

"Вернись ко мне, хабиби..."

— Статья, — кладу распечатку на стол перед ним. — Как проверите, сообщите...

— Сядь, — Ренат указывает на стул, взяв в руки статью. — Сразу обсудим.

Поджав губы, я опускаюсь на стул и смотрю на то, как Север проходит взглядом по тексту, где-то ставит пометки, где-то зачеркивает целые абзацы.

— Не вижу твоего стиля в статье. Как будто другой человек написал. Если сравнивать колонку в последних выпусках журналов и вот это, — он трясёт листом. — Ничего общего.

— Я изначально вам сказала...