Страстная неделя - Лев Куклин

«В белом купальнике он меня видел, – размышляла она, словно манекенщица перед выходом на подиум, – а приходить топ-лесс… как-то… пожалуй, преждевременно!»

В результате она остановилась, так сказать, на промежуточном, но достаточно соблазнительном варианте: скромные голубые бикини и тёмно-синий топик, в мокром виде обтягивающий грудь так, что отчётливо обозначались соски…

Но поверх она всё же внакидку набросила свой официальный халат, – так, на всякий случай!

В бассейне был включён только скудный аварийный свет, и от ощущения того, что они одни в этом непривычно гулком пространстве, Наталью всё время не покидало лёгкое волнение. Они, как заговорщики, говорили шепотом, от этого еще более усиливалась таинственность купания, и она, вдобавок, сожалела, что в этом полумраке Игорь не может в полной мере оценить несомненные достоинства ее топика…

В конце одного из заплывов обогнавший её Игорь, заметив, что она запыхалась, поджидал её у стенки на глубоком месте, и Наталья Павловна – словно бы случайно – оперлась левой рукой о его плечо и сделав полуоборот, прикоснулась к нему всей своей грудью и почувствовала, как глубоко внутри неё, и в самом низу живота, в тайной пещерке между ног что-то нарастало и горячо плавилось, словно масло на раскалённой сковороде…

Наплававшись в полном смысле слова до изнеможения, Наталья направилась в женскую раздевалку, где отжала обе половинки своего купального костюма, и войдя в одну из душевых кабинок, отрегулировала воду. Дверцу кабинки она не закрыла на защёлку, поэтому из-за шума льющейся воды не услышала, как вошёл Игорь…

Она вдруг ощутила, как мокрые и сильные мужские ладони крепко стиснули ее груди. У нее не возникло даже малейшего импульса к сопротивлению, она сразу вся как-то ослабла и охотно подчинилась этим жадным и требовательным рукам.

А Игорь рывком развернул ее лицом к себе, сноровисто подсунул обе руки ей под колени и легко приподнял так, что её ноги оказались разведёнными в стороны. Он прижал её спиной к холодной пластиковой стенке душевой, и она почувствовала, как что-то, похожее на мокрый палец, слепо ткнулось в самый низ живота меж её разведённых бёдер. Она почти машинально опустила руку и помогла стучащему в дверь страннику найти вход…

Наталья крепко оплела мужскую поясницу ногами, а струи горячей воды продолжали омывать их слившиеся воедино тела. И ей казалось, что даже эта на пределе терпения горячая вода всё же прохладнее, чем её бунтующая плоть.

Наконец, Игорь, три-четыре раза грубо дёрнув её на себя, коротко кхекнул, и не опустил, а почти уронил ягодицами на скользкий пол. Потом, не отворачиваясь и не обращая на неё внимания, намылил мошонку, сделал несколько смешных движений, смывая пену, – и выскользнул из душевой, не поцеловав ее на прощанье, как Наталья втайне ожидала…

А она еще некоторое время сидела на полу, закрыв пылающее лицо ладонями, потом встала под холодную воду, удивляясь тому, что желание её никак не уходит…

V

Наваждение не проходило весь следующий день. Впрочем, как и жара.

Наталья машинально двигалась, выполняла свои медицинские обязанности, смазывала зелёнкой царапины, даже что-то ела, но в голове словно бы плыл туман, как тот, вчерашний, парной туман в душевой, когда она не столько видела, сколько смутно ощущала мужское лицо чуть ниже своего…

Наконец она нашла повод подойти к плавруку вплотную и, впиваясь в него глазами, чуть небрежно спросила:

– Игорёк… А сегодня… у нас будет возможность… – она сделала богатую смысловую паузу, – возможность немного поплавать?

– Ну, конечно, Наталья Павловна, – с готовностью откликнулся он, – недаром же я – главный «водяной»!

Она кивнула и в то же время незаметно повела глазами по сторонам, – не заметил ли кто-нибудь её покрасневших щёк?

На этот раз Игорь встретил её в длинном купальном халате почти до пят. Он вопросительно взглянул на неё, когда она скинула свой халатик с красным крестиком, и он увидел её голую грудь: на ней были только плавочки… С невесть откуда взявшимся весёлым озорством вскочив на стартовую тумбу, одним движением прирождённой стриптизёрши она сбросила трусики и, скомкав их, кинула в него как мячик. Автоматическим движением он поймал их ещё в воздухе, отчего полы его халата разошлись, и Наталья Павловна увидела, что под халатом на нем тоже ничего нет… Она засмеялась, прогнулась назад, а потом, сильно оттолкнувшись, почти без плеска вошла в воду. Игорь буквально в несколько мощных гребков догнал её, и пока она плыла, шутливо подталкивал в закруглённую кормовую часть. У противоположной стенки он подхватил её на руки, словно ребёнка во время купания… Она прижалась к нему всей грудью и стала тереться, а он, просунув ладонь ей между ног, проник пальцами в её раковину, одновременно накрыв шелковистые кудрявинки лобка…

И губы их сомкнулись, как два оголённых провода с противоположными зарядами.

… – Не здесь… – из последних сил шептала она непослушными губами, уворачиваясь. – Ну, пожалуйста, – не здесь…

– У вас медпункт запирается? – спросил Игорь.

– Кажется, да… Никогда не делала этого изнутри… – беспомощно призналась она с нервным смешком.

Он легко принял ее на руки и, пришлепывая мокрыми подошвами по кафелю, понёс её обмякшее тело в кабинетик с красным крестом на дверях. А белый халат так и остался сиротливо белеть на стартовой тумбе…

Наконец-то её желание сбылось: всей гладкой кожей своих ягодиц она ощущала щекочущее прикосновение его огромной ладони, – как ей мечталось тогда, в их первую встречу во время купания малышей… Она обвила его шею, словно лиана, и впитывала исходящий от него пьянящий запах чистой кожи с волнующим привкусом пота и ещё чего-то такого, чему названия не было, но от чего вздрагивали её ноздри, как у хорошей охотничьей собаки, поймавшей запах дичи по ветру…

В кабинетике помещалось всего несколько предметов: стеклянный шкафчик со шприцами и лекарствами, письменный столик, выкрашенный белой краской, холодильник и лежак-кушетка, покрытая жёлтой затёртой клеёнкой, – в сущности, топчан с деревянным подголовьем.

Игорь бережно уместил её на кушетку, и её спина сразу прилипла к клеёнке. На узеньком топчане не было места для двоих, он стал на колени и начал целовать ей грудь, снова положив руку ей между ног.

«Ну, поцелуй же меня… туда, где лежит твоя ладонь! Раздвинь языком мои створки, пососи клитор – я с ума сойду!» – крепко зажмурив глаза, про себя молила она мужчину, словно твердя колдовские заклинания, то чуть сводя, то снова призывно разводя ноги, согнутые в коленях. Наконец, Игорь вошёл в неё и почти одновременно, ещё не начиная двигаться, тяжело придавил живот всем весом своего тела.

– Жёстко… – со счастливой улыбкой жалобно пробормотала она, – и спине холодно…

Опираясь на пятки, она стала помогать ему движениями таза и бедер… Сделав ещё несколько судорожных движений, он быстро поднялся и вышел, Наталья еще несколько минут лежала на куцей кушетке, словно собственная пациентка, опустошённая, но возбуждённая по-прежнему.

А ещё через какое-то время неслышно отворилась дверь, и на нее упал белый медицинский халат, брошенный сильной рукой…

VI

Наталья проснулась рано. Она хотела Игоря. Тело вопило! И никакой холодный душ не помогал…

Она ничего, ничего не могла поделать в своей исступлённости. Каким-то краешком едва мерцающего где-то на периферии сознания она понимала, что поступает, по меньшей мере, глупо. Но противостоять этой неодолимой тяге она не могла, не умела. А может, и не хотела?! Разум молчал. Или просто – был бессилен…

Взяв круглое зеркальце на длинной ручке, она, полуобнаженная, села на прикроватный коврик, чтобы разглядеть то самое заветное местечко между ног, которое повело себя вопреки воле своей владелицы, – таким непредсказуемым образом…

«Неужели там ничего не изменилось?! – задавала она себе по сути нелепый, почти детский вопрос из периода раннего созревания, – неужели это моё дьявольское наваждение не оставило никакого следа?!»

Она раздвинула пальцами нежное влажное устьице и, поворачивая зеркало под разными углами, пыталась проникнуть взглядом в тайну собственного влагалища…

Она, конечно, понимала, что делает нечто безумное, непростительное для её гордости, после чего уже не может быть возврата… Всё это промелькнуло в её голове, но она уже не могла остановиться.

«Это же как солнечный удар… Всё плывёт… и по-моему, у меня повышенная температура…»

Но она знала, что никакие силы не могут её ни остановить, ни вразумить! Почти серьёзно, как профессиональный врач, пыталась она поставить себе диагноз: «Быть может, это – просто временное помешательство?!»

И вдруг внутри неё раздался холодный презрительный голос, звучащий, казалось, из какого-то другого измерения: