Книга о якорях - Лев Скрягин

Рис. 23. Рисунок Миклухо-Маклая

Любопытна конструкция якоря, показанного на рис. 23. Он взят из этнографической коллекции выдающегося русского ученого и путешественника Н.Н. Миклухо-Маклая, собранной им на Новой Гвинее в 1871 году. Якорь изготовлен из прямой ветви твердого дерева с отходящими от нее пятью сучьями — рогами якоря. В верхней части ветви — веретена прикреплено несколько камней, оплетенных тонкими веревками из волокон растений. Выше камней к веретену якоря привязана длинная лиана. Такие якоря издавна применяли на своих пирогах жители Берега Маклая. В сущности, этот якорь отличается от современных якорей-кошек только материалом.

Загадка свинцовых брусков

Говорят, кладоискательство — исконная страсть человечества. С незапамятных времен на тропу искателей спрятанных сокровищ выходили и принцы, и нищие. Одни бредили золотом, якобы покоящимся в могилах Чингисхана, Алариха — короля вестготов, Аттилы — вождя гуннов. Другие занимались вскрытием захоронений египетских фараонов в пирамидах, ломали стены церквей и соборов Средневековой Европы. Те, кто не верил в успех найти клад на суше, шел по следам морских катастроф, пытаясь вернуть ценности, отнятые у людей Нептуном. Но не так-то легко было покорить морские глубины. Лишь в середине прошлого века человеку удалось проникнуть под воду на глубину каких-нибудь пятьдесят метров [34].

Когда появился акваланг, человечество вряд ли подозревало, что этот простой и удобный прибор станет главной причиной очередной «золотой лихорадки», на этот раз в глубинах моря.

«Золото в морской воде не портится» — эта мысль воспламенила фантазию многих жителей Средиземного моря. Трагическая судьба тысяч погибших в его водах кораблей и призрачный блеск желтого металла, опьяняя воображение, заставил людей самых разных профессий и возрастов надеть акваланг. Ажиотаж вокруг затонувших сокровищ привел к тому, что Средиземное море стало подобием Клондайка. Новоявленные кладоискатели извлекали множество останков древнегреческих, карфагенских черепков. Потом фортуна послала им несколько ценных находок в виде золотых монет и слитков серебра. Несколько раз пресса и радио Франции и Италии сообщали о сенсационных успехах — огромных слитках серебра весом до 700 кг. Однако это серебро при проверке оказывалось свинцом…

Рис. 24. Никто толком не знал, что это такое…

Продолговатые бруски, имеющие в сечении прямоугольную форму, с концами, почти сведенными на конус, находили в разных частях Средиземного моря. Некоторые из них были слегка изогнуты, у других в середине было квадратное отверстие (рис. 24). Что это за бруски? Почему они свинцовые? Для чего они изогнуты? Зачем нужно было квадратное отверстие? — эти вопросы несколько лет оставались для аквалангистов-любителей тайной.

Рис. 25. Якоря, найденные на дне озера Неми (а)

и схема деревянного якоря времен Калигулы (б)

Впрочем, у ученых-археологов на это был готов ответ: «Свинцовые бруски — не что иное, как рога якорей греков и римлян, а отверстие в их средней части — дыра, куда вставлялось веретено».

Но почему древние мореплаватели Средиземноморья делали якоря с тупыми рогами, над этим археологи серьезно не задумывались. Они просто ссылались на всемирно известный авторитет Британского музея в Лондоне. Там уже давно хранится часть старинного греческого якоря с точно такими же свинцовыми рогами, насаженными на деревянное веретено, от которого сохранилась только половина.

Возможно, из-за таблички в Британском музее «Веретено со свинцовыми рогами древнегреческого якоря, 50 г. до н. э.» все находимые позже свинцовые бруски с отверстиями стали считать рогами древних якорей. И когда в 1954 году аквалангисты-спортсмены англо-итальянской экспецидии подняли со дна Средиземного моря сразу девять свинцовых брусков (длиной от 165 до 180 см), лежавших на грунте на сравнительно небольшом расстоянии один от другого, ученые, не колеблясь, пришли к выводу: это рога якорей с кораблей, погибших в 429 году до н. э. во время знаменитого морского сражения при Патрасе.

Первым усомнился в поспешно сделанных выводах известный французский ученый и опытнейший аквалангист Жак Ив Кусто. В 1955 году он вместе со своим другом французским подводным исследователем Фредериком Дюма нашел близ Марселя, на глубине 38 метров, корпус старинного римского корабля [16]. Эта была выдающаяся находка! Море хорошо сохранило корпус древнего судна водоизмещением около 1000 тонн. Обследование показало, что корабль затонул в 250–200 годах до н. э. Неплохо сохранились многие детали этого корабля. Его киль оказался толстым дубовым брусом шириной 50 см, высотой 75 см. Деревянные борта и днище покрывала свинцовая обшивка. Среди обломков нашли множество амфор двух типов и бронзовые гвозди. Вместе с кораблем ученые обнаружили два свинцовых бруска, один длиной 178 см — в десяти метрах впереди судна, другой длиной 165 см — среди обломков корпуса. На каждом из брусков оказались буквы SES и знаки — стрелка и трезубец. Они-то и позволили определить, кому принадлежал корабль. Три буквы и два знака оказались торговым клеймом известного римского купца и корабельщика Марка Сестия.

Жак Ив Кусто не захотел согласиться с тем, что найденные им бруски — рога якоря. «Это штоки якорей, а не рога!» — заявил он и блестяще доказал свою точку зрения. Он напомнил историю так называемых галер Калигулы.

Итальянцы, считая, что на дне горного озера Неми, расположенного в тридцати милях от Рима, хранятся несметные сокровища римских императоров, решили в 1928 году его осушить. Из озера в скальном грунте они прорыли отводной канал и пустили в ход мощные мотопомпы.

В 1932 году Неми почти полностью осушилось. Но кладоискателям не повезло: сокровищ на дне озера не было. Красивая легенда оказалась развеянной. Зато археологи и историки получили богатую добычу: на дне озера, в тине, лежали две целехонькие гигантские галеры, десятиметровая лодка, останки лодки длиной около пяти метров, ряды из свай общей длиной 200 м и множество предметов римского быта из бронзы. И, конечно, наибольший интерес для археологов представляли галеры — едва ли не первые в истории морской археологии хорошо сохранившиеся суда таких внушительных размеров — 73х21 м.

Гиганты античного мира! Ведь до этого древнее судостроение изучалось только по барельефам, росписям на вазах, мозаикам, немногим старинным моделям кораблей и хроникам.

Правда, это были не транспортные или военные корабли, а так называемые «корабли веселья», роскошно разукрашенные, с мозаичными палубами и скульптурными изображениями из бронзы, очень выразительно исполненными, галеры, построенные в самом начале нашей эры по приказу императора Калигулы (12–41 годы н. э.) — одного из самых расточительных монархов Древнего Рима.

К сожалению, до наших дней галеры Калигулы не сохранились. В тридцатых годах итальянцы на берегу озера Неми открыли музей, где под открытым небом экспонировались оба корабля, лодки и другие найденные, предметы. Этот своеобразный морской павильон всегда привлекал тысячи туристов. Но во время второй мировой войны музей полностью погиб от пожара, вызванного попаданием авиабомбы. В распоряжении историков остались только чертежи и фотографии. Неподалеку от галер в иле нашли два якоря. Предполагают, что на них оба судна стояли носом к храму Дианы, развалины которого видны на берегу озера и поныне.

В руки ученых, занимавшихся историей кораблестроения, попали ценнейшие материальные памятники. Устройство этих судов дало возможность решить ряд спорных вопросов по архитектуре кораблей античного мира.

Вот об этой находке и вспомнил Кусто, когда подняли со дна Средиземного моря корабль Марка Цестия. Один из найденных в 1932 году якорей был кованый железный (рассказано о нем будет позже), а у второго был литой свинцовый шток с отверстием в середине. Его длина 240 см, вес 450 кг. Насаженный на верхнюю часть соснового веретена, он закреплялся растительным тросом. Дубовые рога якоря были на концах окованы для прочности железом. Длина якоря по веретену 5,5 м (рис. 25).

Оставалось неясным одно. Почему основной вес якоря сосредоточен на верхнем конце веретена, а не в рогах? Ведь при этом более легкая головная часть якоря может не прижаться рогом к грунту и якорь не войдет в него. Кусто это стало понятным, когда он вспомнил, что древние моряки пользовались не якорь-цепью, а растительным канатом. Вес сравнительно легкого каната оказывался недостаточным, чтобы прижать верхнюю часть веретена к грунту. Поэтому-то и приходилось использовать свинцовый шток! Он выполнял ту роль, которую на современных судах выполняет якорь-цепь, ложащаяся на грунт и за счет веса нескольких десятков звеньев не дающая якорю приподнять веретено. Ведь якорь, веретено которого приподнялось, легко вырывается из грунта…