Девочка Дамиана. Хочу тебя (СИ) - Набихан Дилноза

— И ещё у меня скоро состоится процесс развода.

— Думаю, адвокат сможет решит данный вопрос и без вас. — Захар Юрьевич улыбнулся, словно понимал, что у меня не оставалось иных поводов отказаться от работы.

— Почему я?

— Хочу помочь вам. Понимаете, — он замялся, и грустная улыбка коснулась его губ, — я сам недавно обрел семью. До этого даже и не знал, что у меня есть дочь. Увидев вас и вашего сына, я подумал о них. И просто хочу помочь. Знаете, вашего мужа рано или поздно арестуют. Это вопрос времени. Ну не сможет он так долго оставаться в Европе и скрываться от правоохранительных органов.

— Ладно, я согласна. Но я ведь смогу уйти в любое время?

— Конечно. Мой человек заедет за вами в шесть вечера. У вас рейс назначен на семь.

Я кивнула, не сразу и осознав, что мужчина заранее всё просчитал.

— Вы знали, что я соглашусь. Почему? — остановившись у двери, уточнила у него.

— Интуиция, Нагиева, — оторвавшись от телефона, пояснил он.

— А если бы я не согласилась?

Его взгляд стал напряжённым. Видимо, директор и не думал об этом. «Он что, настолько самоуверен? Думал, что добьётся положительного ответа любым путём?» — задалась я вопросом, сдвигая брови.

— Я бы не оставил вам выбора, Юлия. Я могу быть убедительным, — отозвался он, и его слова опять прозвучали двояко, что мы оба поняли, но всё же промолчали.

До назначенного времени оставалось несколько часов. Предупредив администратора о том, что меня отпустили, хотя она и так знала, я пошла домой собирать свои немногочисленные вещи. Алиса, услышав новость, долго не смогла в ту поверить.

— Какой у вас добрый директор, — подначивала она. — А он не женат?

Улыбнувшись, я покачала головой.

— Нет, ну серьёзно! Он помогает тебе, а значит, он добр. Такого мужика нужно схватить, пока другие не успели.

— Если верить его словам, то он недавно женился.

— Как его зовут?

Пока подруга строчила имя Захара Юрьевича в поисковике, я переодела сына. Человек шефа прибыл вовремя.

Перемены в моей жизни происходили столь быстро и резко, что даже кружило голову. И я не понимала, пугало ли или окрыляло подобное.

Глава 5

Юлия

Перелёт до столицы занял около часа. Уже вечерело, когда я со спящим сыном на руках вышла из самолёта. Человек Муратова нёс сумки, а за пределами аэропорта нас встретило двое мужчин. Один из них молча забрал наши вещи, засовывая их в багажник припаркованного рядом автомобиля.

— Вы не поедете с нами? — зачем-то спросила я провожатого, поддерживая голову Демида. Он был ещё маленьким и не умел её держать, а потому мог откинуться назад.

В Москве было прохладнее, чем в Питере. Шёл снег. В какой-то момент мне вспомнилось об Алисе, что осталась на Новый год одна. Я скучала по ней, но не волновалась, ведь впереди меня ожидало только хорошее. Мне хотелось верить во что-то лучшее.

— Здесь никто не живёт? — удивлённо спросила я, когда мы уже оказались в тёплой квартире, и один из мужчин помог мне затащить в неё вещи.

— Шеф сейчас на работе, — строго ответил он.

— А…

Охранник развернулся и поспешил выйти, не дослушав меня.

— А где я буду жить? — продолжила я, но уже в пустоту.

Дверь хлопнула, и чужие шаги стихли. Мы с Демидом остались одни.

Бросив сумку с вещами на пол, я уложила спящего сына на диван в гостиной и сняла верхнюю одежду. Нужно было накормить его, поэтому я нашла детское питание и пошла на кухню. Из-за последних событий у меня не хватало молока для малютки.

Быстро набрав нужное количество тёплой воды, я добавила туда три ложки порошка. Прижав указательным пальцем соску, чтобы не забрызгать всё вокруг, начала разводить смесь. Пока я рассматривала кухню и размышляла о своём, входная дверь открылась, и в прихожей раздались чьи-то шаги. Застыв со смесью в руках, я спохватилась насчёт того, что не стоило мне без разрешения хозяина квартиры что-либо делать. Впрочем, было уже поздно, и кто-то остановился прямо за моей спиной. В ноздри мне вдруг ударил знакомый запах. Я даже зажмурилась, пытаясь вспомнить, где слышала его раньше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сердце участилось, когда вдруг я вспомнила Дамиана. «Не только у него может быть такой одеколон», — пришла ко мне грустная мысль.

— Извините, что я без вашего разрешения вошла на кухню и… — произнесла я, натягивая на лицо улыбку и поворачиваясь, чтобы мгновением позже бутылка с детским питанием вскользнула из моих неожиданно онемевших пальцев. — Дамиан?

На глаза мне навернулись слёзы, пока я жадно всматривалась в до боли знакомые глаза. Чёрные, как и у нашего сына. Ощутив, что ноги стали ватными и колени подогнулись, я схватилась за край стола, крепко сжимая пальцы.

Передо мной стоял мой некогда возлюбленный, который умер ещё полтора года назад. Отправился на задание, даже не попрощавшись со мной, откуда так и не вернулся.

На нём было пальто, а его волосы и плечи слегка припорошил снег. Засунув руки в карманы, он с прищуром смотрел на меня. «Без шапки, только шарф на шее. Заболеет же», — подумала я, не находя ровным счётом никаких слов.

Мы долго глядели друг на друга и молчали, пока тишину в квартире не разорвал плач сына. Юдин словно проверял меня на выносливость, подняв одну бровь, но когда заметил, что я никак не отреагировала от шока, развернулся и ушёл в гостиную. Демид замолчал, и спустя ещё пару минут послышался его смех, прерываемый тихим голосом смех мужчины.

Сглотнув, я на ватных ногах пошла на звук. Остановившись у дверей, привалилась плечом к косяку двери, немигающим взором смотря на бывшего. Мне не верилось, что происходящее было не сном, а реальностью. Дамиан стоял передо мной, держа на руках сына и что-то ему рассказывая, а ещё напрочь игнорируя меня. Я даже не знала, плакать мне или смеяться. Человек, из-за которого я столько страдала, был жив и здоров. В голове у меня творился настоящий хаос, и я тихо плакала, не в силах смахнуть с лица слёзы.

— Так и собираешься стоять или подойдёшь и покормишь сына? — В его голосе было столько укора, злости и ненависти, что душа у меня едва не разорвалась от боли.

Сходив на кухню за бутылкой смеси, я вернулась обратно. Юдин не смотрел на меня, а когда я протянули руки к сына, то почувствовала, что он не хотел его отдавать, словно ревнуя. Мысль о том, что он мог забрать ребёнка, поселила во мне чувство тревоги.

Оказавшись в моих руках, сын опять начал плакать. Он словно чувствовал моё настроение и обиделся на то, что я помешала ему провести время с отцом.

Олег никогда не был для него настоящим отцом. Хотя последний и обещал никогда не упрекать ни меня, ни сына в том, что тот ему не родной, его мнение резко поменялось после рождения Демида. Он и не пытался стать для него кем-то близким, ненавидя и оскорбляя нас обоих, а ещё поминая дурным словом и самого Дамиана.

— Я женился на тебе, но не должен брать ответственность за твоего отпрыска. Между нами не было даже близости, а от тебя всё ещё пахнет блядством! — сказал он, когда однажды пришёл с работы пьяным. Тогда я очень испугалась, ведь после сказанного Олег попытался раздеть меня, завалив на постель и оказавшись сверху. Неизвестно, чем всё закончилось бы, если бы он не заснул. Мужчина только и успел, что разорвать на мне одежду, а потом просто закрыл глаза, и через секунду комнату наполнил его храп.

Вынырнув из воспоминаний, я ощутила на себе тяжёлый взгляд Юдина. Последний не сводил с нас глаз, пока я кормила сына. На мне был только свитер, но в комнате казалось очень жарко, отчего у меня вспотели ладони.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Где, — мой голос звучал хрипло и жалко, — где мы будем спать?

Я не могла. Не могла поднять голову и взглянуть на него. Почему-то у меня складывалось ощущение, что он всё знал. И о том, что я вышла замуж за его лучшего друга. И о рождении нашего сына. И о тех событиях, которые случились после. Об унижениях и оскорблениях от Олега. О том, как он однажды ударил меня за то, что Демид всю ночь плакал, потому что у него болел живот, и мы мешали ему спать. Он тогда будто с цепи сорвался. Как пёс, которого выпустили на волю, вышел из своей комнаты и, несмотря на то, что я держала на руках сына, ударил меня в лицо кулаком. Да так, что у меня перед глазами всё потемнело, и мне еле удалось удержать равновесие…