Шамбло - Генри Каттнер

Проснулся он от яркого солнечного света и долго лежал без движения, пытаясь восстановить в памяти ночной кошмар. Этот сон удивительно походил на реальность; правда, детали ускользали, оставляя лишь общее впечатление чего-то ужасного и тошнотворно-сладкого. Услышав негромкий шорох, Техасец Джо сбросил ноги с кровати, сел, посмотрел в угол и с облегчением вздохнул. Девушка лежала, уютно свернувшись клубочком, и следила за ним немигающим взглядом зеленых глаз. Кошка, настоящая кошка, только вот хвоста не хватает.

- С добрым утром, - не очень приветливо пробурчал Джо. - Сон увидел чудной, чертовщина всякая... Есть хочешь?

Шамбло молча покачала головой. И снова странная ирония блеснула в ее глазах.

Он потянулся, широко зевнул... Незачем ломать голову над ночным кошмаром. Всему свое время, разберемся с делами, а там, как-нибудь на досуге...

- Что же мне с тобой делать? Ну, проживешь ты здесь день, два, а потом? Я не смогу взять тебя с собой. Где твой дом? Я отвезу тебя... конечно, если не очень далеко, скажи только куда.

Тот же серьезный немигающий взгляд, тот же отрицательный кивок.

- Не хочешь говорить? Ладно. Сиди тогда здесь, пока я не выпишусь из номера. А потом будешь решать свои проблемы сама, у меня других забот по горло.

Техасец нагнулся и подобрал разбросанную у стола одежду.

Через десять минут он завершил свой несложный туалет, пристегнул к бедру кобуру бластера и снова повернулся к девушке.

- Видишь на столе коробку? Там пищевые концентраты. Немного, но с голоду не помрешь, а вечером я принесу что-нибудь получше. И запрись, пожалуйста, как вчера.

Никакой реакции - ни слова, ни кивка. Джо сомневался, поняла ли его девушка, и облегченно вздохнул, услышав за спиной мягкий щелчок замка.

С каждым шагом по лестнице воспоминания о ночном кошмаре становились менее отчетливыми. К тому времени, как Техасец вышел на улицу, мысли о странной девушке и не менее странном сне отступили на второй план, заслоненные неотложными делами.

...Этими делами Джо и занимался до глубокой ночи. Случайный наблюдатель счел бы его праздношатающимся бездельником, однако в действительности все перемещения Джо по Лакдаролу определялись четкими, заранее поставленными целями.

Два часа он слонялся по космопорту, безразлично скользя глазами по прибывающим и отправляющимся кораблям, сонно разглядывая пассажиров, транспортеры и подаваемые к ним контейнеры. На контейнеры он смотрел особенно равнодушно - и особенно часто. Потом Техасец обошел все городские забегаловки - очевидно, стремясь попробовать все имеющиеся в них горячительные напитки. Он болтал о пустяках с представителями чуть ли не всех рас и миров, преимущественно на их родных языках. Ему сообщали сплетни и слухи о тысячах событий, важных и самых заурядных, приключившихся на той или иной из десятков планет. Джо стали известны и последний анекдот про венерианского императора, и последняя сводка с полей китайско-арийских сражений; он услышал последнюю песню Розы Робертсон "Алабамской розы", как называет свою любимицу мужская половина населения всех цивилизованных планет. В том числе китайцы и даже арийцы. В общем, Техасец провел этот день с немалой пользой и только поздно ночью, по пути к гостинице, вспомнил о темно-шоколадной зеленоглазой девице - даже не вспомнил, а позволил вернуться мыслям, временно загнанным в глубины подсознания.

Недолго размышляя по поводу повседневной диеты своей гостьи, он купил нью-йоркских ростбифов, консервированный венерианский лягушачий суп, дюжину местных яблок и два фунта зеленого салата, великолепно прижившегося на плодородной почве марсианских каналов. Такой подбор продуктов удовлетворил бы вкусы любого представителя известных Джо разумных рас. Удачно проведенный день удачно завершился.

Поднимаясь по лестнице, Техасец распевал вполне пристойным баритоном припев из "Зеленых холмов Земли".

Закончив упражнение по вокалу, Джо осторожно побарабанил в запертую дверь ногой, что свидетельствовало не о пробелах в воспитании, а об изобилии покупок. После секундной паузы негромко скрипнул поворачиваемый в замке ключ. Шамбло распахнула дверь и бесшумно отступила в сторону, глядя из темноты на то, как Техасец борется со своей поклажей.

- Чего ты свет-то не зажигаешь? - Джо наконец свалил груз на хлипкий столик. - Ногу вот из-за тебя о стул расшиб.

- Свет и... тьма... для меня... едины, - пробормотала девушка.

- Понятно... Глаза, как у кошки. Да и вообще ты здорово напоминаешь их породу. Вот, смотри, принес тебе под заправиться. Выбирай что хочешь. Любишь, киса, ростбиф? Или вы там у себя, не знаю уж где, предпочитаете лягушачий суп?

- Нет, - Шамбло испуганно потрясла головой и попятилась. - Я не могу... есть... вашу пищу.

- Так ты что же, - озабоченно нахмурился Джо, - и эти, из коробки, таблетки... Их ты тоже не ела?

Красный тюрбан качнулся налево, потом направо. Нет.

- Значит, ты просидела тут без крошки во рту... сколько там получается? больше суток! Ты же с голоду помрешь!

- Совсем... не голодна, - Шамбло пожала плечами.

- Так что же тебе купить? Я еще успею, если бегом. Того она не ест, этого не ест... Чем ты вообще питаешься? Духом святым?

- Я... поем, - негромко сказала Шамбло. - Скоро... я... поем. Ты... не беспокойся.

Девушка отвернулась к окну, к залитой лунным светом пустыне, всем своим видом показывая, что считает вопрос исчерпанным. Техасец окинул стройную фигуру недоуменным взглядом, покачал головой и потянулся за банкой с ростбифом. В обещании "скоро поем" прозвучала странная, тревожная двусмысленность. Да и в чем, собственно, дело? У девицы есть и язык, и зубы, и, судя по формам тела, приблизительно такая же, как у человека, пищеварительная система, значит, человеческая пища ей подходит. Ела она пищевые таблетки, наверняка ела, а теперь врет. Зачем?

Из-под крышки термостойкого контейнера вырвалось облачко пара. Джо вдохнул запах жареного мяса и сглотнул слюну.

- Не хочешь - и не надо, мне больше достанется, - философски заметил он, вываливая содержимое банки в глубокую миску-крышку и вытаскивая из промежутка между внутренним и внешним контейнерами ложку.

Устав созерцать пейзаж за окном ("Устала ли? Может, по другой причине? Кто знает, что у этой кошки в голове?"), Шамбло повернулась и выбрала другой объект для изучения - проголодавшегося разведчика. Через некоторое время взгляд ее зеленых немигающих глаз начал действовать Джо на нервы.

- А может, поешь все-таки? - пробубнил он, торопливо проглотив кусок сочного марсианского яблока. - Вкусно.

- Пища... употребляемая мной... вкуснее, - медленно отозвалась Шамбло.

И снова, как и пять минут назад, в ее словах прозвучала какая-то зловещая двусмысленность. Ночью, в лесу, у затухающего костра, дети - да и не только дети - любят пугать друг друга и себя самих рассказами про всякую чертовщину... Охваченный неожиданным подозрением, Техасец пристально посмотрел на девушку. В ее словах - нет, скорее не в словах, а в недосказанном - таилась непонятная и все же явственная угроза.