Сухопутный пират (Насыщенный час) - Артур Дойль

— Просто невероятно, — повторил судья, улыбаясь.

— А потом еще эти бедняжки-актрисы, которые вынуждены сами зарабатывать себе на жизнь. Я ехал вслед за вами. Это же отвратительно! Другое дело с этой акулой из Сити. Если уж промышлять грабежом, то грабить подобных типов — дело справедливое. Но своего друга и этих девушек… Ну, знаете, просто не могу этому поверить.

— Тогда почему же верите?

— Да потому, что это так.

— Просто вы убедили себя в этом. Но чтобы убедить других, у вас нет никаких доказательств.

— Я готов под присягой показать против вас в полицейском суде. Когда вы рвали электропроводку в моей машине — какая возмутительная наглость! — я увидел выбившуюся из-под вашей маски вот эту седую прядь. Она-то и выдала вас.

При этих словах внимательный наблюдатель заметил бы на лице баронета чуть заметный признак волнения.

— У вас, оказывается, довольно живое воображение, — заметил он.

Гость покраснел от гнева.

— Взгляните сюда, Хейлуорти, — сказал он, открывая руку и показывая небольшой, с неровными краями треугольник черной материи. — Видите? Это валялось на дороге около машины молодых женщин. Вы, должно быть, вырвали кусок, когда выскакивали из автомобиля. Пошлите-ка за своим черным пальто, в котором вы обычно сидите за рулем. Если вы не позвоните сию же минуту прислуге, я позвоню сам и добьюсь, чтобы его принесли. Я намерен разобраться в этом деле до конца, и не стройте на сей счет никаких иллюзий.

Ответ баронета оказался неожиданным. Он встал, прошел мимо кресла Баркера к двери, запер ее на ключ, а ключ положил в карман.

— Вам-таки придется разобраться до конца, — сказал он. — Пока вы будете разбираться, я закрываю дверь на замок. А теперь, Баркер, поговорим откровенно, как мужчина с мужчиной, причем от вас зависит, чтобы наш разговор не закончился трагедией.

С этими словами он приоткрыл один из ящиков письменного стола. Его гость сердито нахмурился.

— Угрозы вам не помогут, Хейлуорти. Я выполню свой долг, вам не удастся меня запугать.

— Я и не собираюсь вас запугивать. Говоря о трагедии, я имел в виду не вас. Я хотел сказать, что нельзя допустить огласки этой истории. Родных у меня нет, но существует фамильная честь, и с этим невозможно не считаться.

— Слишком поздно об этом думать.

— Не совсем так. А теперь мне нужно многое рассказать вам. Прежде всего вы правы — это я вчера вечером остановил вас на Мейфилдской дороге.

— Но почему…

— Подождите. Я сам все расскажу. Вот взгляните. — Сэр Генри открыл ящик стола и вынул из него два небольших свертка. — Сегодня вечером я собирался отправить их по почте из Лондона. Один адресован вам, и я, разумеется, могу отдать вам сверток сейчас. В нем ваши часы и бумажник. Как видите, если не считать порванной электропроводки, вы не понесли никаких потерь в результате вчерашнего приключения. Другой сверток адресован молодым дамам из театра «Гэйети», и в нем находятся их кошельки. Надеюсь, вы убедились, что еще до того, как вы пришли разоблачить меня, я намеревался полностью возместить ущерб каждому из потерпевших?

— И что же? — спросил Баркер.

— А теперь перейдем к сэру Джорджу Уайльду. Возможно, вам не известно, что он глава фирмы «Уайльд и Гугендорф» — той самой, что основала этот гнусный «Ладгейтский банк». Иное дело — его шофер. Даю слово, я собирался вознаградить его. Но главное — хозяин. Вы знаете, я небогатый человек. Мне кажется, об этом известно всему графству. Я слишком много потерял, когда «Черный тюльпан» проиграл на состязаниях в Дерби. Были и другие затруднения. Потом я получил наследство — тысячу фунтов. Этот проклятый банк платил семь процентов по вкладам. Я был знаком с Уайльдом, и, встретившись с ним, я спросил, можно ли доверить свои деньги банку. Он ответил утвердительно. Я вложил свои сбережения, а через двое суток Уайльд объявил себя банкротом. В долговом суде выяснилось, что он уже в течение трех месяцев знал о неизбежном крахе. Знал, и все же взял на свой тонущий корабль все, что у меня было. Черт бы его побрал, ему-то что, у него и без того хватает. Ну, а я потерял все, и никакой закон не смог мне помочь. Он самым настоящим образом ограбил меня. При следующей встрече он расхохотался мне в лицо. Посоветовал покупать консоли[2] и сказал, что я еще дешево отделался. Тогда я поклялся во что бы то ни стало сквитаться с ним. Я принялся изучать его привычки. Я узнал, что вечерами по воскресеньям он возвращается из Истборна. Я узнал, что он всегда имеет при себе бумажник с крупной суммой денег. Так вот, теперь это мой бумажник. Вы хотите сказать, что мои поступки не вяжутся с требованиями морали? Клянусь, если бы у меня хватило времени я бы раздел этого дьявола догола, как он поступил со многими вдовами и сиротами!

— Все это понятно. Но при чем тут я? При чем тут артистки?

— Будьте сообразительнее, Баркер. Как вы думаете, мог бы я ограбить своего личного врага и остаться непойманным? Безнадежная затея. Я должен был разыграть роль обычного бандита, лишь случайно повстречавшего Уайльда. Вот я и появился на большой дороге, доверившись случаю. Мне не повезло: первым, кого я встретил, оказались вы. Какой же я идиот! Не узнать ваш старый рыдван по лязгу, с которым он взбирался на подъем… Увидев вас, я едва мог говорить от смеха. Однако мне пришлось выдержать свою роль до конца. То же самое и с актрисами. Боюсь, тут я выдал себя, так как не мог присвоить безделушки женщин, но все же продолжал разыгрывать комедию. Потом появился тот, кого я ждал. Тут уж было не до фарса. Я намеревался обобрать его дочиста и обобрал. Ну, Баркер, что вы скажете теперь? Вчера я держал пистолет у вашего виска, а сегодня вы держите у моего.

Молодой человек медленно встал и с широкой улыбкой крепко пожал судье руку.

— Больше так не делайте, — сказал он. — Слишком рискованно. Эта свинья Уайльд жестоко с вами рассчитается, если вас поймают.

— Хороший вы парень, Баркер. Нет, больше я этим заниматься не собираюсь. Кто это сказал о «насыщенном часе»[3]? Честное слово, это чертовски интересно! Настоящая жизнь! А еще говорят об охоте на лис! Нет я никогда не повторю вчерашнее, иначе не смогу остановиться.

На столе пронзительно зазвенел телефон, и баронет поднял трубку. Он слушал и одновременно улыбался своему гостю.

— Я сегодня задержался, — обратился он к нему, — между тем в суде графства меня ждет несколько дел о мелких кражах.

Примечания

1

Золотая монета достоинством в один фунт стерлингов.

2