Вспомнить - Виктор Фураженко

подворотне, на двоих — троих и из горла. В последнее время, он употреблял редко, дорожил работой. А когда и случалось причаститься, то он, в основном предпочитал водочку или вискарь, когда позволяли деньги.

Когда официант вышел, Вероника вальяжно развалилась в кресле и потянувшись, устремила на него свой томный и одновременно испытующий взгляд.

Влад был высоким мужчиной тридцати семи лет, с тёмно-русыми волнистыми волосами, гармоничными чертами лица, яркими глазами стального цвета и шрамом на левой щеке. Широкоплечий, с прямой осанкой, говорившей об армейской выправке, и атлетической фигурой.

Выпитое шампанское, слегка расслабило Влада, и он тоже не отводил взгляда от Вероники.

«Вот блярва-то какая, как смотрит на меня»

Перед ним была красивая самка, из той породы, которых называют женщина — вамп. Сколько же тебе лет, Вероника, он знал, что у них была дочь, молодая симпатичная девушка лет 16-ти, пару раз он видел её, когда она приходила в офис к отцу. Если сама Вера родила в этом возрасте, допустим, в 18-ть, то сейчас ей 34, но она могла родить и раньше… Такую женщину не понять, она следит за собой, и ей может быть и 30, а может быть и больше, скорее всего, лет эдак 32–33, ну, больше ей просто не дашь.

Вероника пристально глядела на него, на её лице была лёгкая улыбка, но большие, миндалевидные глаза были серьёзны, и казалось изучали его. Не отрывая от него взгляда, она сексуально провела языком по своим губам, как бы смотря на его реакцию на это.

Их гляделки прервал вошедший официант.

— Вот, все готово, прямо с пыла- жару, — сказал официант, ставя на стол еще шипящее жаркое в чугунном плоском горшочке, издававшее такой аромат, что рот Влада наполнился слюной.

— Зелень, как вы пожелали.

Он налил им вина в бокалы из уже открытой им бутылки.

— Приятного аппетита.

— Так вы тут уже не в первый раз, Вера?

— Да, мне нравится это уютное кафе. Здесь, как ты видишь, не плохо, на улице тоже хорошо, особенно в жаркую погоду. Там, с другой стороны, кафе прилегает к парку и столики стоят прямо под деревьями, хорошо, тенёк. Есть и такие, что стоят среди деревьев, так, что они закрывают сидящих от всеобщего обозрения. Так что — это отличное место для интимных встреч, — сказала она, лукаво улыбнувшись.

Выпив залпом бокал вина, как он привык это делать с портвейном, Влад потянулся за бутербродом с красной икрой.

Вера с удивлением глядя на него, сказала:

— Влад, Влад, да куда же вы торопитесь, вы так и вкуса не почувствуете, и зачем же сейчас бутерброд, возьмите грушу, она будет прекрасно оттенять весь неповторимый букет аромата и вкуса этого молодого вина. И она взяв из вазы спелую, жёлтую, почти прозрачную грушу, протянула ему.

— Благодарю, — сконфужено сказал Влад, мы-то не графья, так что как-то все так, по привычке.

Вера расхохоталась.

— Понятно, вино стаканами, икру ложками, куда нам до вас.

— Так скажи мне Вера, чего бы ты хотела от меня?

Она поперхнулась.

— Я бы от тебя хотела? Да ладно, просто я хотела помочь тебе.

— Почему?

— Ну, ты хороший работник, ответственный, был на хорошем счету. Не знаю уж, за что Гена тебя уволил, сам хвалил тебя до этого. Уж не приревновал ли он тебя к своей секретарше?

Тут уже поперхнулся Влад.

— Да у меня на нее и домкратом не поднять, в голодный год за кусок сала бы не стал, пусть уж ваш муж с ней кувыркается.

Вера громко расхохоталась.

— Шучу я, кто ж на неё позарится, на эту рыжую мегеру. Ты знаешь, она ведь до этого в бюро ритуальных услуг работала.

Влад открыл рот.

— А как он её нашел, и за какие заслуги к себе взял?

— Да вот, тут думаю и доля моей вины есть, приревновала я его.

Блядовал он, стервец, кобель старый. Была у него молоденькая, смазливая секретарь, вся такая из себя, ты наверное уже не захватил ее, пришел к нам, когда уже эта была. Так вот, застукала я как-то их, сказала ему, чтобы больше её в офисе не было. Ну, и вот, привел он однажды эту кобылицу, кто-то ему ее посоветовал. А вообще-то ему всегда нравились женщины в теле, да еще и шатенки, вот и нашел себе. Видимо устраивает его во всем, уж как-то он к ней особо по доброму относится.

— Что ж ему по доброму к ней не относиться, как секретарь она прилежная, исполнительная, он за ней как за каменной стеной, приплачивал бы ей ещё ставку охранника, — усмехнулся Влад.

— Ну и, как женщина, если ты говоришь она в его вкусе, тоже наверняка устраивает. У всех вкусы разные, у меня был друг так ему как раз такие нравились, хотя сам был маленький шибздик, как раз такой как твой муж. Говорил, женщина должна быть такая, чтобы когда ее за попу взял, сквозь пальцы жир проступал. Пардон, Вера, не хотел тебя обидеть. Получается ты прогнала одну, и благодаря этому, он взял другую, да еще более подходящую ему по вкусу.

— Выходит так.

— Что, откуда выходит? — засмеялся он, главное, чтобы заходило, с выходом проблем не бывает, — смеялся Влад, но осекся, увидев направленный на него взгляд. Ему стало стыдно за свою солдафонскую шуточку, привычка, мать ее так, да и несколько бокалов вина.

— И много еще такого на твоем языке?

— Да хватает, это все армия, семь лет отдал службе, а там, вы знаете, матом не ругаются, там на нем разговаривают. Но, я обычно язык-то придерживаю, тут что-то, наверное вино.

Вы, наверное, от своего мужа интеллигента подобное не слышали? Высшее общество, чистоплюи, снаружи лоск, а фальшивые все до мозга костей.

— Что же ты Влад так про всех, не все такие.

— Да все! Жизненный опыт понимаешь ли, навидался уж… В армии у нас генерал был, злой как полкан, также гавкал на всех, а дома под каблуком у жены. Тут с нами держится, строит всех, а дома напивается как прачка, жена его тапком бьёт по мордам, парни видели. А сама жена его шлюха, разных мужиков повидавшая. Идут всегда на людях такие важные, под ручку, генерал с генеральшей, с виду прямо интеллигентная семья, а он алкаш — подкаблучник, а она гулящая баба.

— Нельзя, Влад, одним аршином всех мерить! Выходит и обо мне ты такого же мнения, если у меня муж такой?

— Да нет, что ты Вера, ты хорошая, красивая…

— Если красивая, то значит, хорошая?