Капитан Тин Тиныч - Софья Леонидовна Прокофьева

— Что же нам придумать, что придумать? Как нам доставить карту на нашу бригантину? Не прибегнуть ли нам к помощи моего джинна?

— Джинна?! — переспросил Валька. Он просто не поверил своим ушам.

— А что тут такого? — пожал плечами дядя Алёша и слегка нахмурился. — Почти у всех волшебников есть джинны. Это совершенно естественно. И у меня он тоже имеется.

— Джинн?

— Джинн.

— Джинн?!

— Ну конечно, джинн! — уже не скрывая досады, воскликнул волшебник Алёша. — До утра мы, что ли, будем повторять одно и то же? Да, джинн. К тому же отличный, знаете ли, экземпляр. Из самых древних и, можно сказать, могущественнейших. Может, сгонять его в сказку? А?

— А что? По-моему, неплохо, — стараясь казаться спокойным и даже равнодушным, сказал Валька.

Но внутри у него словно запрыгал мячик любопытства. Валька стиснул руки под столом. Хоть бы одним глазком увидеть джинна. Настоящего джинна! Вот было бы что рассказать Алёнке.

— Да, конечно, с одной стороны, это так… — Волшебник Алёша с рассеянным видом потянул себя за ухо. Было видно, что его что-то смущает, — И говорить нечего: сказка — это его стихия. Ему ничего не стоит отнести карту на «Мечту». И вообще он у меня тут засиделся без дела. Вконец извелся от скуки. Я всё понимаю. Даже чувствую себя виноватым порой. Но судите сами: чем я могу его занять, развлечь? Что я могу ему поручить? Какое дело? В лучшем случае — что-нибудь отнести, доставить, слетать куда-нибудь. И всё. А он, видите ли, жаждет чего-то грандиозного. Хочет воздвигать разные там дворцы, хрустальные мосты и тому подобное. Оно, может быть, было бы и неплохо в некотором роде. Но как вам объяснить, мой уважаемый Тин Тиныч… Всё, что он строит, мило в архитектурном отношении, но, к сожалению, совершенно непрочно. Всё это сделано словно бы из мыльной пены или из взбитых сливок. Ни одна лестница не выдерживает тяжести человека, исчезает, тает прямо под ногой. Он, видите ли, рассчитывает не на земное притяжение, а на сказочное. Ну а попробуй хоть слово скажи — что вы! Такая будет обида!

— Да ладно уж, ничего, пусть слетает, — сказал Валька, с трудом сдерживая нетерпение.

— Легко сказать! — Лицо волшебника Алёши страдальчески сморщилось. Он с безнадёжным видом покачал головой. — Опять же, характер, характер! Вы бы только знали! Капризен, как маленькая девочка. Сварлив, как древняя старуха. К тому же ревнив. Только выпусти его — сейчас же начнутся упрёки, подозрения… Просто невыносимо! Нет, боюсь, он наломает дров в сказке. Карту на «Мечту» он, конечно, доставит, о чём разговор. Но уж по дороге непременно залетит на остров Капитанов, не упустит такой случай. И вот увидите, учинит там какой-нибудь отвратительный скандал. Наговорит капитанам кучу обидных глупостей, заявит, что все они зазнайки и выскочки. Что-нибудь в этом роде. Уж я-то его, голубчика, знаю. Нет, к услугам джинна надо прибегать только в самых крайних случаях. Как вы считаете? О, несомненно!

Валька сдержался и промолчал. Хотя, не скроем, это стоило ему немалых сил. Значит, всё. Значит, он так и не увидит джинна… Эх! То-то бы Алёнка вытаращила глаза!

Но с другой стороны, он же не маленький. Не будет же он клянчить: «Дяденька волшебник, а дяденька волшебник, ну покажите джинна, ну пожалуйста!..»

— Значит, будем искать какой-нибудь другой выход из положения… иначе говоря, другой вход в сказку, — сказал волшебник Алёша. Он немного помолчал, что-то обдумывая, и добавил: — А вы, кстати, отлично рисуете, мой дорогой Тин Тиныч.

— На тройку, — мрачно буркнул Валька. — Трояк у меня по рисованию…

— Ах, при чём тут тройка! — воскликнул волшебник Алёша. — Главное — это фантазия, воображение, а тройка тут совершенно ни при чём. Сейчас, мой юный друг, вы нарисуете ласточку. Да, да, именно ласточку! А я её… Впрочем, вы сами увидите.

Нет, зря, конечно, очень даже зря волшебник Алёша не показал ему джинна. Мог бы догадаться, как Вальке хочется посмотреть. Но раз он просит нарисовать ласточку, надо нарисовать. И получше. Валька задумался, вспоминая, какие они на самом деле, эти ласточки. Он был вообще добросовестным человеком.

Валька нарисовал круглую головку с коротким клювом и большим любопытным глазом. Потом нарисовал два заострённых крыла и чёрный раздвоенный хвост.

Валька вспомнил, что головка у ласточки сверху тоже чёрная, и пририсовал ей чёрную гладкую шапочку. Валька очень старался. Он даже не заметил, как две чёрные круглые капли, одна побольше, другая поменьше, упали на бумагу. Но ласточка получилась очень неплохая. Можно сказать — на четвёрку. Или даже на пять с минусом.

Волшебнику Алёше ласточка тоже понравилась. Он заулыбался, откинул голову назад, любуясь ласточкой.

— Я же говорил! Очень славная. Просто на редкость! — Волшебник Алёша взял в руки рисунок и негромко проговорил:

Всё, что вижу на бумаге, —

Покорись огню и влаге!

За бумагу не держись.

Оживи и закружись!

И в тот же миг, круто плеснув крыльями, так что качнулся лист бумаги в руке волшебника Алёши, вверх взлетела острокрылая Ласточка.

Она сделала круг под потолком, метнулась в угол и вдруг ударилась о зеркало, растекаясь чёрными блестящими крыльями по гладкому стеклу.

— О моя дорогая! Это вовсе не окно, это зеркало. Ты ошиблась. И успокойся, пожалуйста, — мягко сказал волшебник Алёша. Он протянул руку, и Ласточка доверчиво уселась на его палец.

Валька уставился на неё во все глаза.

Живая! Честное слово, живая и настоящая. И точь-в-точь как он нарисовал. В чёрной шапочке с острыми крыльями.

Ласточка быстро повернула голову, с интересом, дружелюбно оглядела Вальку круглым глазом. И в тот же миг Ласточка перепорхнула на руку Вальке.

Он почувствовал, как Ласточка переступает холодными цепкими лапками по его руке. Совсем лёгонькая.

— Она ведь понимает, что это вы её нарисовали, — улыбнулся волшебник Алёша.

— Конечно, понимаю, — тонким острым голоском откликнулась Ласточка.

Вот это да! Она ещё и разговаривать умеет. До чего же интересно. Валька даже дышать ровно не мог, ему словно воздуха не хватало.

— А это что? — Волшебник Алёша указал на две чёрные кляксы у Вальки на руке. Одна побольше, другая поменьше.

— Измазался, — беспечно отмахнулся Валька, но волшебник Алёша озабоченно покачал головой.

Валька