Вьющиеся розы - Элен Стюарт

Дорис проторчала в ванной целую вечность. Как все-таки здорово жить одной, когда никто не вторгается в твое уединение и можно расслабляться и приводить в порядок мысли и тело столько, сколько твоей душе угодно! Например, можно после душа бродить по квартире голышом, не опасаясь оскорбить чьего-нибудь утонченного вкуса. А потом, забредя в кухню, внезапно почувствовать непреодолимый голод и жадно вгрызться в кусок ароматного бекона прямо у холодильника, еще изучая содержимое всевозможных пакетов, баночек и коробочек со снедью.

Дожевав бекон и обнаружив себя все еще раздетой, но уже гораздо более вменяемой, Дорис решила, что назрела необходимость заняться своей внешностью. Накинув на ходу гипюровый пеньюар, она занялась рассмотрением визиток известных ей салонов. Она не понимала еще, что с ней произошло. Она внезапно увидела мир не таким, каким видела его на протяжении последних нескольких лет. Не как интеллектуальная и выдержанная школьная учительница, с утра и до вечера, изо дня в день живущая по сухим строгим правилам, а как красивая и чувственная молодая женщина. Дорис на мгновение остановила руку, готовую нажать клавишу вызова. Красивая? Она не думала о себе как о красивой уже почти два года. И уже почти два года у нее не было мужчины. Мерзавец Дейв. Дорис тряхнула головой, отгоняя болезненные воспоминания, и решительно нажала кнопку телефона.

Неожиданно для нее самой, в ней проснулась красотка-стерва.

С добрым утром, душечка, — сурово поприветствовала ее Дорис. — Имей в виду, что я не собираюсь потакать твоим капризам и тратить все мои сбережения на глупые наряды и бирюльки.

А еще на пилинг, массаж, стрижку, прическу, маникюр и, разумеется, педикюр, — сладко пропела стерва. — Поверь мне, тебе понравится!

Главное, чтобы ему понравилось, — мысленно вздохнула Дорис.

Понра-авится, особенно на ощупь, — замурлыкала стерва.

Дорис покраснела и, торопливо сунув в карман пластиковую карту, пулей вылетела из дома.

Через некоторое время Дорис стояла перед матово-поблескивающим столиком администратора салона. Спа-салон совмещал все затребованные стервой процедуры и много еще всяких премудростей, названия которых звучали как тайный язык, призванный вызывать трепет и восторг простых смертных. В воздухе витала атмосфера гламурного изыска, запах дорогого парфюма пьянил и кружил голову. Причудливые формы интерьера цвета кофе и топленого молока как будто изменяли привычные очертания прямоугольного пространства, околдовывая Дорис и приводя ее в состояние легкого эстетического транса. Ей казалось, что она попала в какой-то необычный мир, в котором вся жизнь строится вокруг красоты и красотой дышит. И обитательницы этого мира, профессиональные красавицы, могли убедить любого циничного скептика, что женственность и ухоженность — это самое важное, что может быть в жизни любой представительницы прекрасного пола. За стенами этого мира фей красоты обычно называли профессиональными разводилами.

Как бы там ни было, выплывая из салона, Дорис пребывала в твердой уверенности, что деньги и остатки ее первого свободного дня были потрачены не зря. Разве можно придумать денежный эквивалент обновлению? Новые ухоженные ступни стали легче и как будто даже меньше в размере, кожа дышала упругой гладкостью. Очищенное масками и воодушевленное массажем лицо стало на пару лет моложе и на десяток лет беззаботнее. Волосы, подпитанные какими-то невообразимой пользы бальзамами, благодарно ластились к открытой спине своей хозяйки. Дорис была теперь свято уверена в своей неотразимости и потому открыта миру с его изменениями и лукавыми сюрпризами.

Впрочем, не ко всем сюрпризам. Уже придя домой и счастливо растянувшись на диване, Дорис обнаружила то, что разом вышибло ее из состояния блаженной гармонии.

Визитка пропала.

Дорис не поверила себе и с чувством нарастающей и невосполнимой потери принялась перетряхивать содержимое сумочки. Пусто. Всполошившись, она собралась было звонить в недавно покинутый салон в надежде, что визитка случайно выпала из кошелька именно там. И, уже взяв в руки телефон, вспомнила, что расплачивалась в салоне кредиткой, почти чувствуя, как та становится легче, освобождаясь от накопленного денежного жирка.

Она снова и снова перебирала вещи: сумочка, карманы, журнальный столик у входной двери, визитница. Пусто.

Визитка Стива Тайлера пропала.

2

Мисс Кэмпбел, поздравляю, ты дура! Дорис раздраженно уставилась на свою рождественскую фотографию. Фотография смотрела на Дорис доверчивыми голубыми глазами и нежно пушила золотистые локоны. Форменная дура, заключила Дорис, водружая фотографию на ее прежнее место среди милых безделушек, подаренных по случаю всех возможных праздников США. Потом немного подумала и перевернула фото лицом к стенке.

Ну это же надо, из-за первого встречного стать как бесстыжая мартовская кошка. А потом переживать весь день. Да еще плохо спать в свой законный отпуск.

Ей действительно сегодня плохо спалось. Под одеялом было слишком жарко, без одеяла — слишком холодно, подушка казалась набитой булыжниками, а в пылающей голове пыталось одновременно поместиться слишком много не додуманных за день мыслей. Да и сон не принес облегчения. Дорис снилась какая-то незнакомая и бурная река, падение, погоня. Она полночи убегала от кого-то, только не могла вспомнить от кого.

По случаю отпуска Дорис решила не заводить будильник, но проснулась гораздо раньше, чем ожидала от себя в подобных обстоятельствах. Так и не сумев больше заснуть, она долго валялась в постели, словно пытаясь оттянуть момент вставания и необходимости начинать новый день с его вопросами.

А новый день встретил Дорис не ласково. Не отдохнувшее за ночь тело отказывалось быть бодрым и приобретать хоть какую-нибудь подвижность, голова гудела, как перегревшийся процессор в старом компьютере. Дорис была в смятении. Воспоминания о Стиве Тайлере заставляли ее сердце сладко замирать в груди. А жесткая логика умной женщины напоминала о безрассудстве последнего дня. Встретилась, впечатлилась, прихорошилась — и что? Что должно последовать дальше? Какая разумная женщина бросится очертя голову за мужчиной, случайно встреченным в кафе. Разве можно составить верное представление о человеке, с которым беседовала от силы полчаса. А ведь и правда, всего полчаса, а такое ощущение, что успели поговорить обо всем на свете. И об Амазонке, и о Бернее, и о работе.

Кстати, о работе. Дорис вдруг вспомнилось легкое напряжение, какая-то особая значимость, которую он придавал словам, когда говорил о своем положении. Неприятная острая мысль резанула по краю сознания. Неужели он пытался ее купить? Привлечь своим богатством и статусом? Пустить в глаза денежную пыль. Так обычно поступают с женщинами, которых считают продажными стервами, готовыми за деньги прыгнуть в койку. Дорис разом поплохело. А потом вдруг вспомнился его прощальный взгляд. И в груди стало горячо. Нет, он не пытался ее купить, здесь что-то другое. Она задумчиво теребила цепочку браслета. А все-таки ей вчера неплохо обработали руки. М-да. Ну и кто здесь стерва? Дорис улыбнулась, вспоминая свой вчерашний загул в спа-салоне, и решила, что, если Стив и посчитал ее стервой, тем лучше, ведь она такая и есть на самом деле. Значит, в общении со Стивом ей будет легче быть самой собой. И когда придет нежное романтическое настроение, и когда захочется постервозничать.