Стажер: Система Иерархии - Виктор Моключенко

- Но я считал, что все эти библейские истории…

- Разве ты один? В этом и проблема. Противоборствующая сторона воспитала целое поколение в дремучем атеизме.

- Ну да, весь этот коммунистический бред…

- А что плохого в самой идее, Стас? – Сильф серьезно посмотрел на меня - Ведь сама идея о всеобщем братстве и равенстве была послана нами, а вами, вернее с вашей помощью успешно извращена и вывернута до противоположности. Все дело не в идее – а в методах ее внедрения!

- И что теперь?

- Теперь то, что и всегда – работа.

- А в чем состоит ваша, лично твоя работа?

- Наша работа – во всем. Но в отличие от вас – для нас работа высшее наслаждение и высочайшая ответственность. Мы самовыражаемся в ней, отдаем все что можем и имеем.

- У нас тоже, иногда.

- Все дело у кого вы учитесь – у нас или у них. Все начинается с самого малого уровня. Вот, к примеру, посмотри на ту парочку – он указал за соседний столик, где рядом с молодым, угрюмым парнем седел замызганный, заросший седой щетиной старик. Запах шедший от него явственно свидетельствовал о множестве выпитой горькой, а запухшее лицо только подтверждало предположение. Старик по-простецки, но довольно настойчиво упрашивал выпить еще, а парень вяло пытался сопротивляться.

- Ну и чего? – не понял я – обычная парочка. Вот только как его сюда пропустили, заведение-то солидное.

- Точно так же как и тебя.

- То есть?

- Присмотрись внимательнее.

Я снова взглянул на старого пропойцу, и тут он неожиданно повернулся, встал и шатающейся походкой, то и дело, норовя рухнуть на пол, направился к нам.

Я растерянно взглянул на Сильфа, но тот куда-то исчез. Сказать, что я испытал шок - это все равно, что не сказать ничего. Такой дикой и отчаянной паники я не испытывал в жизни. Когда-то в детстве, я потерял маму, долго и безуспешно ревел в шумящей первомайской толпе, пока не нашелся. Так вот только теперь я понял, что значит потеряться по-настоящему. А между тем свидетель и доблестный участник перво мая добрался до моего столика и тяжело рухнул на стул.

- Здрасьте, – глубоко икнул участник перво мая и выдохнул мне в лицо густой, ни с чем несравнимый запах перегара смешанного с луком и раздавленным сигаретным бычком.

- Здрасьте, - рассеянно пробормотал я, продолжая отчаянно рыскать глазами по залу, тщетно пытаясь найти высокую фигуру Сильфа.

- Иваныч – протянул руку через стол участник перво мая, неловко сталкивая тарелки на пол. Я машинально ее пожал и подумал, являюсь ли я дружественной и раскрытой системой и чем я могу обменяться с системой по имени Иваныч, которая явно увидела во мне родственную душу.

- Будешь, за знакомство?- он посмотрел на меня мутным взглядом, щедро протягивая непочатую бутыль водки, и снова тяжело икнул. Я отрицательно мотнул головой. И тут, вопя и стеная, Иваныч пополз ко мне через стол:

- И ты тоже! Горе то, какое, а? – он тяжело рухнул на меня, едва не свалив на пол. – Тоже не можешь, значиться.

Он подтянул к себе упавший стул и тяжело, с натугой на него взгромоздился. Где-то на окраине сознания мелькнула мысль, что люди никак не реагируют на происходящее безобразие, вполне возможно, что просто не видят. Тут Иваныч видимо снова вспомнил обо мне, наклонился и заговорщицки произнес, сбиваясь и едва выговаривая слова:

- Но есть, значится, и для нас, горемычных, выход. - Иваныч тщательно и безуспешно попытался сосредоточить на мне свой взгляд и путающиеся мысли - Мужик один, значится, мировой подсказал. Черный весь, бля, как смоль, то ли армянин, то ли узбек – одним слово чурка. Так вот сказал, чурка тот - найди грит, кого-либо, да выпей с ним, как след, вот и полегчает тебе. Да только не сказал, морда черная, что с такими как я, хоть пей, хоть не пей, а толку нету. Хоть цистерну спирту, значится, выжри – а не пьянит. Значится, надо человека непьющего, ну или почти не пьющего найти ну и уговорить, значится.

Тут Иваныч сипло заржал, а я опасливо покосился на людей. Но никто ничего не слышал. И тут до меня начало доходить.

- И что дальше, Иваныч?

- Что, проняло, да?- Иваныч довольно приосанился – ну ничо, счас полегчает, соколик. Так вот уговоришь, значится кого - тот пьет, а тебя тоже пьянит, хмель значиться начисто с ног валит.

Тут я рывком соскочил со стула и деловито подсел за соседний столик к парню:

- Проблемы, браток?

Парень посмотрел на меня взглядом побитой собаки и зло бросил:

- Ну что вам всем от меня надо, отвяжитесь!

- Случай, парень, не бывает неразрешимых проблем, со всем можно справиться. Но только на трезвую голову! Ты слышишь?

Я смел на полбутылки и, притянув обомлевшего парня за шиворот, впечатал прямо в расширившиеся глаза:

- Дурак, она же любит тебя и ребенка, между прочим, ждет. А ты хочешь для своего сына такого же отца, который был у тебя?

- Любит…- побелевшими губами прошептал парень.

- Да, да, - любит. И если ТЫ ее действительно ЛЮБИШЬ – бросай эту отраву и в жизни не тронь!

Он часто-часто замотал головой, и я его опустил на стул. Блин, как тяжело, оказывается. Будто мешки ворочал целый день, а под конец еще и в грязи вывалялся. Но вместе с тем меня наполнило ощущение того, что я, может быть первый раз в жизни, сделал хоть что-то стоящее. Парень, то и дело, оглядываясь на меня, пошел к выходу, а ко мне визжа и бранясь, подкатился Иваныч:

- Что ж ты сученок, делаешь-то?

Я не ответил, только коротко, наотмашь ударил. Иваныч кулем свалился наземь и, барахтаясь, попытался встать.

- Ты хоть понимаешь, хрен старый, что ты творишь? Ты же жизни калечишь, понимаешь – ЖИЗНИ, а это не игрушки и не вечный хмельной угар от водки! Да ты хоть понимаешь, что ты умер, сдох давно под каким ни будь забором?

- Чего?

- Что слышал. Умер ты давно, Иваныч, как и я – сказал я устало, чувствуя горечь и пытаясь понять, откуда вдруг я все знаю о парне, о девушке и будущем ребенке.

- Браво, стажер!

За моей спиной стоял и аплодировал Сильф.

- Что ж это, а Сильф?

- Ты ведь спрашивал о моей работе? Вот теперь ты понял все сам. Вот это и есть моя работа – суметь помочь тем, кому еще можно помочь.

- Кажется, ты назвал меня стажером?

- Да, все правильно. Ты стажер, ученик – если, конечно, хочешь им быть.

- Закон Свободного Выбора?

- Есть ли что-то более очевидное?

- Слушай, а откуда я все это знаю – о парне, девушке?

- Ну, ты же стажер, сам догадайся.

- Попозже можно, а Сильф? Вымотался я за день.

Тот удовлетворенно кивнул:

- Конечно можно, у тебя ведь впереди вся вечность.

Я посмотрел на сидящего на полу Иваныча.