Районы (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

В итоге тем, что выросло под забором, впору было пугать самого чебурашку. Кусты с большими зубастыми ртами, огромным желудком и способные регенерировать. Я даже хотел выложить из них табличку «Welcome», однако решил, что уж слишком палевно. Поймут, что издеваюсь.

И вместе с тем меня что-то смущало. Я оглядел двор, уже усеянный трупами и понял, что не вижу Алисы.

Но мысли о моей пассии отошли на второй план, когда показалась нечто, вроде человека-осьминога. Помимо рук и ног, из его спины торчало множество щупалец, которыми тот взбирался по забору. Пришлось всадить в него аж четыре пули, прежде чем бедолага успокоился и неторопливо сполз с нашего ограждения.

Крыл оказался прав. Почти все зэки ломанулись через сторону Психа. Не скажу, что они доставили нам каких-то особых хлопот — все же огнестрельное оружие в руках опытного бойца — это залог успеха. К тому же сам Псих успел отправить в больницу с разорванными барабанными перепонками человека три-четыре.

Те, кто все же преодолевал забор, оказывались в цепких ложноножках моих ловушек. За все время лишь двое зэков смогли достигнуть относительно безопасной части двора. Относительно — потому что тут же познакомились с пудовыми кулаками Гром-бабы.

Слепой лениво отстреливался иглами, скорее пугая атакующих со своей стороны, чем нанося действительно серьезный ущерб. Явно выложился на лягухе, который, кстати, пропал. Убрался восвояси, поняв, что на него не обращают больше внимания?

Только я решил, что наша оборона идет по организованно и согласно тактического расписания, как забор тупо расплылся, будто кусок льда под напором яркого пламени.

Я на мгновение встретился глазами с забитым с ног до головы татуировками приземистым короткостриженным человеком лет пятидесяти, как он тут же спрятался, давая возможность своим ребятам начать атаку. Люди Феди-Натюрморта, а пробил брешь в нашем заборе именно он, толпой ломанулись внутрь.

Первым прорвался похожий на огненный факел человек. Нет, он натурально с головы до ног был объят пламенем. Про себя я называл его Зажигалка.

Тот сразу же критически отнесся к моей выставке народного хозяйства. От Зажигалки пошла стена огня, захлестнув мои растения, но на наше счастье поражающий радиус способности был невелик. А вот ловушки накрылись медным тазом. Жалко.

Но размышлять о сущности бытия времени не было. Сквозь внушительную дыру в заборе уже лезли всякие сомнительные личности. Даже гора трупов, слава моему винторезу, их не останавливала. Натюрморт не жалел никого, решив сегодня во что бы то ни стало захватить квартал. Балбес, знал бы ты, что из всего серьезного оружия здесь только «Вал». Разве что со жратвой чуть получше. Однако Федя сегодня уже справился с задачей минимум — закрыл много голодных ртов.

— Слепой, помогай! Кора, ты тоже, не спите! — я тем временем кинул винторез в инвентарь.

С автоматом шло только два магазина. И оба я их полностью расстрелял. Что я там говорил? Столкновения в городе носят непродолжительный характер? Ага, если на тебя не прет целая колония зэков.

Я напрягся и стал выращивать возле нас «скорпионий хвост». Его сделал скорее для перестраховки. Кора с двух рук, по-македонски орудовала острыми дисками, Слепой бросал свои гранаты. Кстати, оказалось, что ты можешь гореть невероятно ярко, однако когда в тебя прилетает пару десятков шипов, ты довольно быстро затухаешь. Прощай, Зажигалка.

А Гром-баба, которая уперлась рогом у самого прохода, включила Возмездие. Забавно было видеть, как всякие чудаковатые создания отлетают от нее, пытаясь причинить вред танку. При этом Гром-баба не форсировала события. Она четко понимала, что позади нее есть те, кто способны выкосить зэков. Так думал и я. А потом появился он.

Точнее сначала над двором повис испуганный вопль Громуши. Закричала она по-бабьи, не выдав ни единого членораздельного слова, но в ее голосе слышалось нечто вроде: «Ой, честные люди, посмотрите, что делается». И страх, который я ощутил в его нотках, был явно не за свою жизнь. А за одну из наших.

Быстрая, почти незаметная тень проскользила по двору. Скорпионий хвост запоздало отреагировал на вторжение незнакомца, ударив по земле там, где уже никого не было. А я, прежде, чем увидел лицо своего обидчика, почувствовал жар в животе.

Лицо Сивого, полное злобы, то и дело теряя четкость, появилось передо мной. А его рука с чем-то острым, ножом, наверное, продолжала наносить удары. Не знаю, целенаправленно ли он выбрал меня в качестве того, кто сегодня должен был умереть. Вопрос философский. С другой стороны, а кого еще? Кора перешла в режим имитации, к Слепому хрен подберешься, а Псих стоит дальше всех. Может, в этом был даже элемент случайности. Забавно, я умру из-за случайности.

Внезапно нож Сивого уперся в мой живот, точно тот был из чего-то твердого. Зэк несколько раз безуспешно попробовал повторить трюк с быстрым потрошением Шипастого, но поняв, что нельзя два раза войти в одну и ту же воду, отступил. Не решил перегруппироваться с остальными зэками, а бросился обратно, к расплавленной дыре в заборе.

И весьма вовремя, потому что в нашу сторону надвигалась буря в лице Гром-бабы. Так вот, значит, что произошло. Она применила способность Телохранитель. Жаль, что случилось это не на пару секунд раньше.

Я сжимал двумя руками живот. Покровные ткани, кстати, помогли, нож повредил не все внутренние органы. А всего лишь печень, если опыт меня не обманывал. Всего лишь… Короче, отбегался Шипастый. Это поняли все, включая пацана. Тот приземлился, сложив крылья и выйдя из боевой трансформации.

— Дядя Шип, ты чего? Мы тебя подлечим. Чего вы стоите? Несите бинты. Дядя Шип, ну как же так? — он еле сдерживал слезы.

— Да вот так, пацан. Дерьмо случается.

— Ты не умрешь, ты не можешь умереть, — все-таки крупная бусина сорвалась и потекла по щеке. — Как ты нас бросишь?

— Крылатый, — стараясь проявить жесткость в голосе, произнес я. — Не забывай, что пока еще ты говоришь со своим командиром. И со смертью одного человека боевые действия не заканчиваются. Подняться в воздух и следить за движениями противника.

— Дядя Шип…

— Выполнять!

— Есть! — чуть ли не заорал Крыл. То ли от досады, то ли от внутренней боли.

В обычной жизни мухи не плачут. Сегодня я видел исключение из правил.

— Кора, Псих, проверьте периметр, — сказал я. — Посмотрите, может, кто живой остался и удастся его допросить. Только аккуратнее.

Эти хотя бы ничего говорить не стали.

— Мы никуда не уйдем, Шипаштый, — тихо, почти шепотом, сказал Слепой.

— Жаль, что так все произошло, Шипик, — утерла нос Гром-баба. Ну вот, развели тут болото. Жизнь такая мерзкая штука, что из нее еще никому не удавалось выйти живым.

— Слепой, слушай, теперь ты за главного, — сказал я, чувствуя, как сухо становится во рту. Зараза, слишком быстро теряю кровь. — Мы хорошо потрепали зэков, но они вернутся. Ваш единственный шанс выжить — идти к Молчунам. У вас есть, что им предложить. Я про жратву. Если надо будет, отдадите винторез и ПМ. Конечно, не знаю, как вас встретят, но вы все с сильными способностями. Будем надеяться на лучшее.

Я утер выступивший пот. Зря, только лицо кровью перемазал. Голова кружилась, тело стало ватным. Блин, вот уж не думал, что умру от ножевого ранения. После стольких огнестрельных-то. Хотя более правильно сказать от ножевых.

— Слепой, у меня к тебе единственная просьба…

Можно, конечно, подвести как-нибудь поделикатнее, однако время — именно то, чего у меня сейчас не было. Счет шел буквально на секунды.

— Вше, что угодно, — прошамкал старик.

— Похороните меня нормально. Выройте могилу и закопайте. Чтобы никакая мерзость до меня не добралась. Да хотя бы возле лесопосадки.

— Хорошо, Шип.

— Спасибо. И, вы молодцы, — улыбнулся я напоследок. — Держитесь друг друга.

Я закрыл глаза. Сил бороться почти не осталось. Веки стали свинцовыми, боль сковала все мышцы поверженного тела, сон наступал неотвратимо, обещая принести с собой облегчение. Против лома нет приема, если нет другого лома.