Палачи ада. Уроки Хабаровского процесса - Александр Григорьевич Звягинцев

и Германии на местах создавались штабы оккупационных властей в составе боевых подразделений, и полномочия для решения вопросов местного управления были сосредоточены в руках союзнической администрации. После капитуляции Японии многие хотели установить здесь аналогичный порядок. Сами японцы не знали, какую долю ответственности за их внутренние дела оставят за ними. Потсдамская декларация указывала только, что «пункты на японской территории, которые будут указаны союзниками, будут оккупированы для того, чтобы обеспечить достижение основных целей» и что должны быть навсегда устранены «власть и влияние тех, кто обманул и ввел в заблуждение народ Японии, заставив его идти по пути всемирных завоеваний».

В директиве ВМС США ответственность за управление страной и ее реконструкцию возлагалась на самих японцев. «Верховный командующий будет осуществлять свою власть через посредство японской правительственной машины, включая императора, с учетом того, что это удовлетворительно способствует целям Соединенных Штатов. Японскому правительству будет разрешено в соответствии с его [генерала Макартура] инструкциями осуществлять обычные права правительства во внутренней администрации».

Таким образом, отмечает Рут Бенедикт в своем исследовании, администрация генерала Макартура в Японии совсем не походила на аналогичные ей администрации в Италии и Германии. Это была исключительно штабная организация, использующая снизу доверху японское чиновничество. Она обращалась только к японскому правительству, а не к японскому народу и не к жителям какого-либо города или района. Ее обязанность — ставить цели перед японским правительством, над достижением которых оно должно работать.

Преимущества такой политики, надо отметить, были вполне очевидны. Как сказал тогда американский генерал Хилдринг, «выгоды, получаемые от использования национального правительства, огромны. Если бы не было подходящего для наших целей японского правительства, нам пришлось бы непосредственно иметь дело со сложнейшим механизмом управления страной с семидесятимиллионным населением. Все эти люди отличаются от нас языком, обычаями, отношениями. Наводя порядок и используя как его орудие японскую государственную машину, мы экономим нашу рабочую силу и наши ресурсы. Иными словами, мы заставляем японцев наводить порядок в своем доме, но в соответствии с нашей инструкцией».

Когда эта директива еще разрабатывалась в Вашингтоне, многие американцы опасались замкнутости и враждебности японцев, «бдительных мстителей», которые могут саботировать любую программу мирного строительства. Эти опасения оказались напрасными. В глазах японцев такая политика помогала принимать сам факт поражения не как унижение, а как возможность начать новую национальную политику.

Однако нельзя не отметить, что у этой политики была и оборотная сторона — многие военные и политические преступники ушли от ответственности и избежали какого-либо наказания за свои деяния, принесшие огромное горе народам мира.

Вот только один характерный пример — Исии Сиро. Сын помещика, дипломированный медик, выпускник императорского университета Киото, преподаватель Военно-медицинской академии в Токио, с начала тридцатых годов он фанатично проповедовал идею бактериологической войны, убеждал в ее выгоде и дешевизне. Бактериологическая лаборатория под его личным руководством появилась в Маньчжурии вскоре после японской оккупации. В целях секретности ее назвали «отрядом Того». Это из него, из этого отряда, вырастет позже, под началом все того же Исии Сиро, отряд № 731, где начальником внутренней тюрьмы станет его старший брат. Он возглавит это человеконенавистническое учреждение, можно сказать, «по зову сердца» — вольноопределяющимся. Такой вот семейный подряд по массовому умерщвлению людей.

Исии Сиро дважды покомандовал отрядом № 731 — при его становлении, когда проводились первые опыты на людях, и в самом конце, с марта 1945 года. Он истово трудился до последнего дня, но все-таки успел сбежать в Японию, где его нашли американцы. Несмотря на требования советской стороны, они так и не выдали Сиро Хабаровскому трибуналу. Они вообще вывели из-под судебной ответственности персонал всех четырех отрядов. Под трибунал попали лишь те, кого удалось отловить в августе-сентябре частям советской армии.

Главных организаторов подготовки бактериологической войны — Исии Сиро и заменившего его на посту руководителя отряда № 731 с марта 1942 г. Китано Масадзо, которого также указывали в запросе советского правительства, — американцы не пожелали привлечь к суду. Почему? В обмен на гарантированную безопасность Сиро и Китано Масадзо передали ценные секретные данные, касающиеся бактериологического оружия, американским специалистам. Так что труды отряда № 731 не пропали даром.

Исии Сиро американцы выделили в Токио специальное помещение, где он занялся приведением в по рядок материалов отряда № 731, вывезенных из Пинфаня. А советской стороне, потребовавшей выдачи организаторов и виновников совершавшихся военных преступлений, был дан проникнутый беспредельным и наглым лицемерием ответ, что «местопребывание руководства отряда № 731, в том числе Исии Сиро, неизвестно, и обвинять отряд в военных преступлениях нет оснований».

Исии Сиро

Вот что говорил об этой стороне дела уже в наше время на Международной научно-практической конференции «Проблемы современной международной законности и уроки Токийского и Хабаровского процессов» Джитендра Шарма, президент Международной ассоциации юристов-демократов.

На Токийском процессе были существенные упущения.

Во-первых, несмотря на то что он был задуман как суд над лидерами Японской империи, ни император Хирохито, ни другие члены императорской семьи не были подвергнуты судебному преследованию.

Есть исторические доказательства, свидетельствующие о том, что генерал Макартур предпринял все возможное для защиты императора Хирохито, поскольку в планах США на послевоенное развитие тому была отведена особая роль. Есть явные доказательства того, что США позволили важным японским обвиняемым скоординировать свои показания таким образом, чтобы император мог доказать свою невиновность и избежать обвинения в свой адрес.

Критики даже заявля ют, что Токийский суд «был в основном юридической процедурой, направленной на то, чтобы с императорской семьи была снята вина и чтобы она избежала уголовной ответственности». А некоторые заходят еще дальше, заявляя: «Получив полную поддержку штаба Макартура, обвинение действовало фактически в роли группы защиты императора».

Джитендра Шарма

Важно отметить, что генерал Макартур позаботился о том, чтобы Хирохито и другие члены императорской семьи не попали в одну сеть с военными преступниками. Тогда императору не нужно было отрекаться от престола, и его можно было использовать как орудие Соединенных Штатов в послевоенной Японии. Сохранение имперской системы стало важным для США, которые считали, что введение оккупационного режима пройдет легче и управлять Японией станет проще, если в центре власти останется император. США и японские правящие круги были сообщниками в спасении существующей тогда системы с императором в центре и в предоставлении иммунитета императору. Фактически последующая роль Японии, полностью зависящей от Соединенных Штатов, стала прямым следствием этой политики.

Ученые из воинской части № 731 японской армии, которая проводила эксперименты на людях с биологическим оружием с целью ведения бактериологической войны, намеренно не были предъявлены суду