Кому это надо - Наталья Никольская

– Катя, – ответила она.

– Так что, Катюша, идем? – обнимая девушку за плечи и увлекая ее к моему подъезду, говорил Дрюня. – Не бойтесь, вам там не сделают ничего плохого!

Катя, видимо, нисколько не боялась, почувствовав в Дрюне надежного рыцаря.

Я была возмущена до крайности! Нет, это надо же? Не спросив моего разрешения, он ведет ко мне эту девицу как к себе домой, причем совершенно забыв о моем существовании!

– Лелька, ну ты чего стоишь? – показав мне, что я все-таки ошибаюсь, крикнул Дрюня, берясь за дверную ручку.

Ну правильно, вспомнил! Конечно, как же он без меня в квартиру попадет?

Взяв Роджера, который сразу же заскучал, почувствовав окончание собственной востребованности, за поводок, я уныло поволоклась к подъезду, умом понимая, что я и сама не оставила бы девушку на улице в таком виде. Но почему Мурашов берет на себя право распоряжаться?

Придя ко мне, Дрюня бережно помог Кате раздеться. Я скинула куртку и ботинки и, заперев Роджера в ванной, прошла в комнату, демонстрируя, что если кто и будет зашивать Катин плащ, то только не я.

Она тем временем прошла в ванную.

– Лелька! – подсаживаясь ко мне на диван и толкая в бок, восхищенно сказал Дрюня, сияя глазами. – Видела, какой ангелочек?

– Если ты намерен остаться с ней на ночь в моей квартире, – холодно сказала я, – то смею тебя заверить в абсолютной бесперспективности твоих намерений. У меня не дом свиданий!

– Да у меня и в мыслях не было! – с негодованием произнес Дрюня, уловивший из моей фразы, что переспать с Катей у меня ему не удастся. – И что ты вечно подозреваешь во мне какие-то грязные помыслы?

– Слишком хорошо тебя знаю, – усмехнулась я.

– Леля, – уже серьезно заговорил Дрюня. – Ну не оставлять же человека на улице в таком состоянии? К тому же там эти хулиганы. Вдруг они вернутся?

– Хорошо, – пожала я плечами. – Она вполне может привести себя в порядок здесь, а потом ты проводишь ее домой, раз ты такой галантный!

Дрюня в ответ на это промолчал.

Я знала, что говорю не то, что думаю и что сделаю. Просто меня разозлило вот что: мою изумительную прическу Дрюня просто охаял, а тут появилась какая-то лохматая девчонка, и он уже ползает перед ней ужом! А я, между прочим, выгляжу ничуть не хуже нее! Конечно, мне глубоко плевать на Мурашова и на его отношение к женщинам, но все-таки обидно как-то…

В этот момент Катя появилась из ванной. Волосы ее уже были причесаны, лицо умыто.

– Спасибо, – сказала она, обращаясь ко мне. – Блин, как классно, что я вас встретила!

– Можете зашить плащ, – любезно разрешила я, поднимаясь, чтобы достать коробку с нитками и иголками. – Кстати, меня зовут Ольга.

В коробке почему-то присутствовала катушка только зеленых ниток. Смущаясь, я предложила ее Кате.

– Фигня! – махнула она рукой. – Дома перешью!

– Вы же не отправитесь домой сегодня? – обеспокоенно проговорил Дрюня. – Уже очень поздно.

– Поздно, – вздохнула она. – А ты, Оль, не против?

Ее быстрый переход на «ты» меня немного озадачил, но я не стала обращать на это внимания. В конце концов, так проще будет общаться. Понятно же, что ее придется оставлять ночевать – не отпускать же, в самом деле, в ночь? А уж Дрюню теперь и метлой не выгонишь!

– Так что же тобой случилось, Катюш? – спросил Дрюня, подсаживаясь к Кате, пока та неумело зашивала плащ.

– Сейчас расскажу, – перекусывая нитку, пообещала она, откладывая плащ в сторону, – ну вот, слава богу, с этим покончено.

– Я думаю, нужно пройти в кухню, – засуетился Дрюня. – Чаю попить.

– Я бы чего покрепче выпила, – заявила Катя.

Дрюня несказанно обрадовался этому предложению.

– Конечно, конечно, – проговорил он, беря Катю за руку и помогая ей подняться с дивана. – Там у нас все есть.

Пройдя в кухню, Дрюня показал Кате бутылку водки, из которой мы толком и отпить-то не успели. Я в душе посомневалась, захочет ли девушка пить водку, но Катя неожиданно сказала:

– О, клево! То, что надо!

– Только у нас закуски, к сожалению, нет, – бросая на меня выразительный взгляд, содержащий укор и презрение к моей бесхозяйственности и непредусмотрительности, проговорил Дрюня.

– Да фигня! – махнула рукой Катя. – Главное, водка есть.

Она сама взяла бутылку, налила себе водки в мою рюмку и выпила одним махом, не закусывая.

– Клево, – повторила она.

Признаться, я была несколько удивлена. Я, знаете ли, не придерживаюсь позиции убежденной трезвенницы, которую, например, усиленно декларирует Полина (на самом деле просто страдающая аллергией на алкоголь, выражающейся в высыпании красных пятен), но все-таки предпочитаю пить более интеллигентно. И вообще, при ближайшем общении от Кати все больше и больше попахивало так называемым социальным подвалом, несмотря на ее довольно дорогую одежду. Это можно было понять и по ее манере поведения и по способности изъясняться.

«Ладно, она пробудет у меня всего лишь до завтра, – утешала я саму себя. – Перетерплю как-нибудь. Господи, сколько же мне всего приходится терпеть в последнее время!»

Катя, ни мало не смущаясь, рукой сгребла с тарелки остатки колбасы, игнорируя вилку, и налила себе еще водки.

– А вы чего? – повернулась она к нам.

– Да мы разберемся, – усмехнулась я, пытаясь дать понять этой нахальной девице, что это она находится у меня дома, а не наоборот, но Катя, по-моему, не поняла моего намека.

– У вас сигарет нет? – пережевывая колбасу, спросила она.

– Я не курю, – развела я руками.

– Черт, и у меня кончились, – пробормотала Катя.

– У меня есть, – услужливо выложил перед Катей смятую пачку «Примы» Дрюня.

– Блин, дерьмо, конечно, но с пивом сойдет, – закурив, сказала Катя.

– Так что же все-таки произошло, Катюша? – не отставал Дрюня. – Кто за тобой гнался?

– А-а-а! – презрительно махнула рукой Катя. – Мишка наверняка! Совсем оборзел, отморозок чертов!

– Ху из Мишка? – пробормотал Дрюня, обладавший некими запасами эрудиции.

– Чего? – не поняла Катя.

– Андрей спрашивает, кто такой этот Мишка, – терпеливо пояснила я.

– Да придурок один, – раскачивая ногой, сказала Катя. – Женихом своим меня считает! Ха! Да чтоб я за такого идиота пошла? У него же нет ни хрена!

– А кто он вообще? – поинтересовался Дрюня. – Чем занимается?

– Да никто! Отморозок из Заводского! У нас почти и не было ничего – так, переспали пару раз, – нисколько не смущаясь, продолжала Катя, – а он возомнил о себе бог знает что!

– Так скажи ему прямо об этом! – заявил Дрюня.

– Так я ему и сказала – мол, все, прошла любовь, завяли помидоры, короче, отвали, мальчик!

– А он?

– А он говорит, что это западло, что я его так кинула, и что он мне отомстит! Вот и решил отомстить, гад!

– Катя, а сама ты чем занимаешься? – спросила я.

– Я в магазине работаю, продавцом. Живу-то с бабкой, на ее пенсию разве проживешь? А в магазине клево! Иногда такие бабки выходят за день!

– Это с чего же? – подивилась я.

Катя снисходительно посмотрела на меня как на полную дуру.

– Господи! Да чего только не сделаешь! Воды в сахар бухнешь – вот тебе и прибавка к весу! А пьяных сколько бывает! Обсчитать – раз плюнуть! А уж дяденьки пузатые… Этих вообще за счастье обсчитать! Они в основном по ночам подкатывают, накупают всякой всячины, сдачу никогда не пересчитывают.

– А что за магазин? – поинтересовалась я, хотя мне это было совсем неинтересно.

– «Светлана». Ну, знаешь, там хачик хозяин, Вартаном зовут? Еще Вартан этот! – недовольно поморщилась она.

– А что Вартан?

– Да запарил приставаниями своими. «Будищь со мной жить – в золоти хадить будищь!» – передразнила она. – А сам так и норовит на халяву или выпивкой отделаться! На крайняк стольник сунет, и все! Нужен он больно. Да и хачик все-таки. Лучше уж своему дать, пусть у него и денег меньше.

– Леля, можно тебя на минутку? – спросил вдруг Дрюня.

– Да? – я вышла за ним в коридор.

– Слушай, я, пожалуй, пойду! – смущенно переминаясь с ноги на ногу, сказал Мурашов.

– Чего это ты? – ехидно спросила я. – А как же твой ангелочек?

– Да… – Дрюня махнул рукой. – Не мой контингент. Ты же знаешь, я все-таки с продвинутыми женщинами общаюсь, с интеллигентными… А такой отстой даже стремно как-то… К тому же меня Елена ждет, беспокоится, наверное, уже, – заключил он, обуваясь.

– Ну, спасибо, – задыхаясь от гнева, проговорила я. – Подсунул мне эту нахалку – и в кусты! Про Елену вспомнил! Полчаса назад ты о ней и не думал!

– Леля, ну извини, пожалуйста! – виновато проговорил Мурашов. – Ну, что ты переживаешь? Сейчас уже спать ляжете, а утром выпроводишь ее к чертовой матери – и все дела! Ну, пока!