Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности - Геннадий Источник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если говорить о том, что происходит сейчас, там за стенкой, то данная ситуация ох какая нехорошая. Формирование изымателей в одном и том же месте, и так надолго, может говорить только о плохом. Они готовы взять беглеца. Шансы, что тебя не казнят на месте, равны одному из двух. И если тебя не заберут на насильственную имплантацию, они устроят казнь. По закону Кану, я уже писал выше, все должны смотреть на проистекающую казнь. На жестокость, которая уносила жизни, заставляли смотреть всех жителей. Особенно было важно, чтоб это видели дети, их ставили ближе всех остальных.
Каратели всегда выбирали самую возвышенную территорию города. Они производили казнь так, чтоб это видели все низкорослые, то есть дети. Их целью было побудить страх с самого детства, чтоб он перерос в нечто более подчиненное. Так они взращивали страх перед неподчинением, чтоб он был у них в крови. Эти ублюдки еще те садисты, у изымателей есть верховное право казнить любого. Потому их все бояться. А вот беспредельничать и мародерствовать им запрещено. Иначе их подвергнут подобному.
Выходит, что они подчиняются законодательству нового правительства. Вот только нас с ним, они не ознакомили. Незнание законов не освобождает от ответственности! Напряжение нарастает! А что если они действительно пришли за мной? Черт! Интересно, какая крыса сдала мое местоположение? Ведь у меня нет врагов, но и друзей нет. Черт!“
Глава 0. Пролог (часть 4)
„09:31 — уже как пару часов они к чему-то готовятся. В этой части города, у нас густо массовое заселение. Домики не большие, порой в них живет с десяток человек. Я слышу, голоса соседей, они волнуются. Они боятся, что у них заберут все имущество. Хотя, его не так много. Несколько кривых шкафов с тряпками и матрасы. Матрасы, уложенные поверх деревянных досок, там они и спали после работы. А среди досок у них лежит металлическая арматура. Запрещенный материал! На черном рынке он стоит не малых денег. Изыматели, если найдут, заберут всех членов семьи. Откуда я знаю про арматуру? Я рылся у них.
09:37 — Раздался стук в двери. Кто-то зовет их коллаборационистами, а кто-то полицаями. Но, суть одна! Люди за стеной вновь принялись шептаться, они были взволнованы. Боюсь, что ищут меня. Я давно скрываюсь в этих руинах.
09:43 — Я отчетливо слышал шепот соседей, они боятся открывать двери изымателям. Таких людей не уважают, но и очень боятся. Они подчиняются руководству стоящему выше всей системы власти. Они могут не только осудить, но и убить на месте. Да они могут убить человека без особых судебных проволочек. И им за это ничего не будет. Они могут, по сути все, они могут изъять все, что захотят. Это страшные люди. И уже с ними не договоришься, всю процедуру — фото и видео, фиксируют дроны. Люди с лицензией на проведение суда и казни на одном месте. Они способны, я еще раз это повторю, изъять твои личные вещи и твою жизнь!
Коллаборационисты работают на угнетателей, исполнителей высшей меры наказания, на тех, кого бояться называть. И все же у них есть имя и имя это „Контролеры“. Полицаи, хоть и ставят себя выше людей, они боятся вышестоящих. Из-за чего изыматели стали стараться самостоятельно, на месте, решать все проблемы и правонарушения.
Некоторые, охамевшие храбрецы-изыматели, устраивали рейды в угоды своих интересов. Видимо, сегодня к моим соседям, пришли именно они. И начался процесс выявления незаконного хранения предметов старины. Картины, музыкальные альбомы, монеты, все то, что коллекционировали люди, еще до войны, до вторжения. Сейчас все это под запретом. Я не знал, что это было у них. Видимо хорошо прятали. Но, все же недостаточно хорошо, раз нашли это изыматели. Но, сам предмет истории их не интересовал, им нужно было золото!
И у меня было много подобных собраний. Это единственное, что имело память, хоть как-то отдавала историей. Люди постепенно могли забыть о своем прошлом, если их угнетать и не давать изучать историю былых лет. Помню, как меня трясло, пока я слышал, что происходило в соседней комнате. Этот человек, если его вообще можно назвать человеком, устроил целый погром. Я, в холодном поту и с дрожью по всему телу, сидел с коробками и запрещенным их содержимым. Наличие коробок уже могло вызвать вопросы. Даже пустые коробки могли стать предлогом для обысков. Да, вот так все сложно. Но они не были пусты. В одних лежали игрушки: фигурки индейцев, ковбоев, рыцарей. В других старые монеты, наверно золотые, и запчасти от сломанных устройств. Где-то были книжки, и даже старые марки с золотистым напылением. Большая часть вещей была еще из девяностых годов двадцатого века. Все это богатство я нашел в руинах на пепелище не до конца сгоревшего дома. Несколько лет назад, возможно год, его сожгли полицаи, они не смогли провести обыск в том доме. Местный житель сопротивлялся, и за это его наказали. Около года прошло с того времени, и оказалось, что туда мало кто ходит. И, несмотря на то, что это территория считалась запрещенной зоной, там не было охраны и ограждений.
Люди стали вымирать, всему виной — нехватка еды, лекарств, нормальных условий жизни. В некоторых районах нашего гетто вообще нет воды, а есть и такие, кто живет под открытым небом. А зимы сейчас пошли холодные. Население начало сокращаться, и постепенно численность полицаев так же стали сокращать. Так было решено по велению государства.
„Этих грязных людишек становится меньше и меньше, на кой черт нам содержать такой штат правоохранителей. Следовательно, полицию нужно сокращать!» — якобы такие разговоры были в высших эшелонах власти. Я общался с безработными изымателями, это несчастные люди. Кто-то из них участвовал в карательных операциях, кто-то нет, а сейчас мы все равны. И для нас, для обычных граждан, они все убийцы. Никто и не пытается сравнивать и что-то выяснять. Не все, ох таких не мало, справляются с последним положением
