Ромеи и франки в Антиохии, Сирии и Киликии XI–XIII вв. - Брюн Сергей Павлович

Новый всплеск интереса к Антиохии и франкской Сирии со стороны западного научного сообщества обозначился в последние годы, на рубеже XX–XXI вв. Истории княжества Антиохийского посвящены две работы английского историка Томаса Асбриджа: монография «Основание княжества Антиохийского. 1098—130 гг.», а также перевод и обширные комментарии к книге «Антиохийских войн» Готье Канцлера (работа, предпринятая совместно с Сьюзен Эджингтон)[52]. Однако наиболее значимый вклад в изучение поздневизантийской и франкской Антиохии Х–XIII вв. был внесен после публикации двухтомного сборника «Запад и Восток в средневековом восточном Средиземноморье. Антиохия от византийского завоевания до падения княжества крестоносцев»[53]. По сути дела, это материалы конференции, состоявшейся в голландском замке Хернен, в 2003. Опубликованные в сборнике работы К. Сиггаар, С. Эджингтон, А.Л. Саминского, Б. Гамильтона и Т. Вордерстрассе в значительной степени расширяют наше представление о средневековой Антиохии как об уникальном центре соприкосновения латинского Запада, Византии, христианской Сирии, Арабского Востока, Армении, Грузии.

Выражаем надежду, что данная книга сможет внести свою лепту в исследование Антиохии, Сирии и Киликии XI–XIII вв., по крайней мере — как работа, имеющая некоторую компилятивную ценность.

Часть первая.

Сирия между христианством и исламом

Глава I.

Первые века христианской Сирии

I. Эллинистическая, римская, христианская Сирия

Прежде всего, следует определить, можем ли мы говорить о Сирии XI в. как о части византийского мира, как о регионе, сопричастном византийскому культурному пространству? Со времен завоевания Александром (333–332 гг. до н. э.) и на протяжении последующих одиннадцати веков земли Сирии были подвержены эллинизации, а затем, хоть и в меньшей степени — латинизации, непрерывно находясь в составе державы Селевкидов (312–64 гг. до н. э.), Римской республики (с момента завоевания Гнеем Помпеем в 64 г. до н. э.) и, наконец, Римской империи (вплоть до 637 г.)[54]. Великолепно сохранившиеся памятники, которые по сей день возвышаются в античной Пальмире, в Босре, Апамее, Баальбеке, в городских кварталах Латакии, ясно свидетельствуют о греко-римском прошлом Сирии. Даже в Антиохии, чье архитектурное наследие практически полностью уничтожено, о селевкидской эпохе напоминает гигантское изваяние Харона («Харонион») на склонах горы Стаурин (Епифании). Селевкиды, воздвигая свои города, раз и навсегда изменили культурный ландшафт Сирии. Еще Поль Левек, в своей монографии по эллинистическому миру, отмечал, что «ядром царства» Селевкидов стали построенные ими города: «два порта — Селевкия в Пиерии и Лаодикея (Латакия) — и два полиса на реке Оронт — Антиохия и Апамея»[55].

Эти четыре города — Антиохия, Апамея, Селевкия (гавань Св. Симеона) и Латания — впоследствии получившие название «сирийского тетраполя», на протяжении веков оставались центром селевкидской, римской, византийской и, позднее, франкской Сирии. Они еще не раз будут упомянуты в ходе данной работы.

В первом столетии новой эры для Сирии началась эпоха христианизации; начиная с 40-х гг. I в. сирийские земли были затронуты проповедью Павла и Иосифа Варнавы, Апостола Петра, Евангелиста Луки (уроженца Антиохии). В Сирии зарождаются богослужебные обряды ряда Церквей восточно-христианского мира[56]. Одним из важнейших христианских центров стала Антиохия. Именно там, согласно «Деяниям Апостолов», «ученики в первый раз стали называться Христианами» (Деян. 11:26). На протяжении нескольких лет (по наиболее распространенному преданию — в 37–53 гг.) христианскую общину Антиохии возглавлял сам Апостол Петр. Первое упоминание о пребывании Петра в Антиохии мы встречаем в Новом Завете, в послании Апостола Павла к Галатам[57]. О том, что Апостол Петр лично возглавлял церковь в Антиохии прежде чем отправиться в Рим, впоследствии прямо писали Евсевий Кесарийский, св. Иероним Блаженный, св. Иоанн Златоуст[58]. С пребыванием св. Апостола Петра в Антиохии связано основание одной из древнейших церквей города — т. н. церкви Кассиана, впоследствии известной как собор Св. Петра[59]. С первых веков, епископы Антиохии — преемники св. Апостола Петра — пользовались особым уважением и авторитетом среди архипастырей Церкви, фактически уступая лишь епископам Рима и Александрии. Впоследствии Антиохия стала кафедральным городом одного из великих патриархатов кафолической Церкви[60]. Антиохия, наряду с Александрией, прославилась и как интеллектуальный, богословский центр; Антиохийская богословская школа дала христианскому миру плеяду богословов и пастырей, прославленных как среди кафолических христиан, так и среди тех течений, которые рассматривались православными, католическими и древневосточными Церквями как еретические[61].

II. Византийская Сирия.

Постройки императора Юстиниана

Дополнительным связующим звеном, приобщившим Сирию к византийскому культурному пространству, стали масштабные строительные проекты императора Юстиниана I Великого. В первую очередь, это касалось самой Антиохии. Город лежал в руинах после разрушительных землетрясений 526 и 528 гг. и разорения, учиненного персидской армией шахиншаха Хосрова (540 г.). Предпринятое Юстинианом восстановление Антиохии, или, вернее — возведение нового города на руинах обращенной в пепел столицы римской и селевкидской Сирии, подробно описано Прокопием Кесарийским во второй книге его сочинения «О постройках». Как пишет Прокопий: «… город, сожженный врагами, он (т. е. Юстиниан. — С. Б.) весь перестроил заново. Все в городе было обращено пожаром в пепел и разрушено; среди города, обращенного в прах, выдавались только многочисленные холмы обломков, и антиохийцы не могли даже признать места, где стоял собственный дом каждого из них. (…) император без малейшего промедления велел унести возможно дальше от города все остатки разрушения (…) он разделил город площадями и галереями, наметил улицами все проходы, провел водопроводы, устроил фонтаны и цистерны. Он построил в городе театры и бани и все то, чем может гордиться город, украсив его и всякими другими общественными постройками, в чем обычно проявляется благосостояние и богатство города. (…) Антиохия теперь стала много прекраснее, чем была раньше»[62].

Дж. Дауни, в своем фундаментальном исследовании по эллинистической и римской Антиохии, обращает особое внимание на то, что процитированный текст Прокопия Кесарийского является, по сути дела, панегириком императору Юстиниану. По косвенным свидетельствам книги «О постройках» и по прямым археологическим данным можно смело констатировать, что с момента разорения Хосровом I и перестройки Юстинианом I, Антиохия не «стала много прекраснее, чем была раньше», а напротив — уменьшилась как в размерах, так и в численности населения, превращаясь в характерно византийский, средневековый город, неравномерно сжавшийся в черте своего грекоримского предшественника[63]. Так, Дауни обращает внимание на то, что главная улица, шедшая через весь город параллельно течению Оронта, со времен Юстиниановой перестройки вдвое сократила свою длину[64]. Уменьшение города прямо выдает и сокращение площади, охваченной городскими стенами. Во время захвата города в 540 г., персы не смогли снести крепостных стен Антиохии, однако Юстиниан I принужден был перестроить многие участки, сократив площадь города и оставив некоторые старые кварталы за чертой городских укреплений. Это, в особенности, касалось северной и западной части города. В своей «Краткой истории Антиохии» Эдвард Бушье приводит описание этого изменения в крепостной архитектуре: «Новая стена возведена была на значительном удалении от берегов Оронта, так что отныне Антиохия соприкасалась с рекой лишь Мостовыми вратами, на северо-западе (…) Островная часть города была оставлена, так же как и пригороды по ту сторону реки. На Епифании, согласно Прокопию, укрепления сходным образом были сужены»[65]. Самым значительным проявлением уменьшения Антиохии, конечно же, следует считать отказ от удержания внутри стен островной части города, на которой располагались ипподром и старый императорский дворец[66]. Даже в черте перестроенных Юстинианом стен находились значительные пустоши, используемые для разведения садов и прочих сельскохозяйственных нужд жителей города.