Коснись меня огнем - Николь Джордан

— О мисс… вы и так уже щедро заплатили мне. Меня сочтут воровкой, если я вдруг разбогатею. Но платок у меня есть.

Когда девушка отвернулась, чтобы порыться в комоде, Блейз опустилась на колени у небольшого окошка, прикрытого навесом, и посмотрела на двор. Ее экипаж все еще стоял внизу, среди дворовой сутолоки.

Блейз нахмурилась. Леди Агнес, ее тетушка, ни за что не уедет, пока не разыщет свою непутевую племянницу.

Громкий звук рожка королевского почтового дилижанса, оповещающий об отъезде, навел ее на интересную мысль.

Быстрым движением она повыдергивала шпильки из своей причудливой прически, освобождая длинные локоны, которые густым облаком упали до самой талии. Потом взяла протянутый платок, накинула его на переливающуюся синевой копну и завязала концы сзади под волосами. Закончив, Блейз встала, вынула из ридикюля две горсти шиллингов и протянула деньги, составляющие, несомненно, не менее полугодового жалованья, горничной, которая уставилась на них широко раскрытыми глазами. Потом Блейз закрепила под юбкой кошелек и расправила складки.

— Готова, — объявила она, набрасывая поношенную шерстяную накидку поверх платья. — Леди, которая сопровождает меня, в любую минуту может начать поиски. Ты должна сказать ей, что я уехала почтовым дилижансом. Она обязательно помчится следом в своей коляске, а я в это время спокойно улизну, и никто ничего не узнает.

Горничная недоверчиво посмотрела на нее, но все же согласно кивнула. Блейз ослепительно улыбнулась.

— Никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты дала мне свою одежду и помогла. Теперь иди, пожалуйста, и не забудь: ты видела своими глазами, как я уехала почтовым дилижансом.

Девушка почтительно присела и поспешила из комнаты. Блейз сосчитала до ста, затем подошла к двери и прижалась к ней ухом. У тети Агнес пронзительный голос и соответствующий нрав. Блейз не сомневалась, что услышит переполох, который поднимет тетушка, обнаружив исчезновение племянницы.

Ждать пришлось недолго. Раздался резкий крик и глухой стук, как если бы разъяренная особа женского пола в гневе топнула ногой об пол. Блейз услышала последовавшую тираду, правда, не очень ясно, поскольку она доносилась с нижнего этажа.

— Почтовый дилижанс? Несносная девчонка! Клянусь, она сведет меня в могилу! Я предупреждала сэра Эдмунда, что не справлюсь с ней, но разве он послушался? Нет, он все же навязал мне это бесстыдное создание на весь сезон!

Блейз поняла, что тихое бормотание, которое последовало за этой гневной вспышкой, принадлежало ее горничной Саре Гарвей. Всю дорогу из Вены Сара сопровождала ее, чтобы быть при ней во время лондонского короткого сезона — зимних месяцев, когда сливки общества собираются в столицу себя показать и на других посмотреть, а юные леди из лучших семейств выставляются на торги в поисках удачной партии.

От одной этой мысли Блейз сморщила носик. Как унизительно, когда тебя выставляют напоказ, словно молодую кобылу на ярмарке, а потом покупают для сомнительной чести разведения наследников спесивых англичан… главным образом Дигби Фезерстоунхофа. Ну нет, она так просто не сдастся! Что касается ее, она выйдет замуж только по любви, так, как сделали ее родители. А если повезет, она полюбит американца, похожего на отца.

Проезжая утром вереницу кочующих цыганских повозок, растянувшуюся вдоль дороги, Блейз смекнула, что ей очень повезло — этот табор был ей знаком. Она знала музыкантов Миклоша не хуже, чем своих английских кузенов и кузин, только цыгане были ей много дороже и ближе. У Миклоша в таборе она провела самые счастливые дни своего детства в компании с обожаемым ею отцом. А после смерти отца… она бы умерла от горя, если бы не Миклош.

У него в таборе она будет в полной безопасности. Вопреки общепринятому мнению цыгане не были беспутными выродками, какими их обычно выставляли в преданиях и сказках. Что касается цыганок, в нравственной твердости и добродетели они не уступали самым чопорным матронам из высших слоев общества. Блейз не сомневалась, что Миклош будет оберегать ее так же ревностно, как и своих дочерей. Она уверена, стоит ей попросить — и он предоставит ей убежище. И если она твердо намерена бежать от бдительного ока тетушки, пока по ее милости не оказалась запертой в клетке на долгие месяцы до начала сезона, лучшей возможности не придумать.

Именно на это время леди Агнес наметила устроить вечер с тем, чтобы Блейз получше узнала своего будущего жениха. Сквайр Фезерстоунхоф — богатый фермер, сосед ее тетушки. Блейз встречалась с ним несколько раз по разным случаям в прошлые годы. Он, конечно, не такой высокомерный, как ее отчим-англичанин, но зато более чем в два раза старше нее — грузный, напыщенный и откровенно нудный. Пусть ее мечты далеки от жизни, но ей бы хотелось, чтобы ее будущий избранник проявлял больше чувства, больше страсти, ведь им предстоит провести вместе всю жизнь. Ей нет и девятнадцати, она не готова отказаться от своей мечты и вступить в брак по расчету, согласившись с намерением тетушки.

Леди Агнес с самого начала противилась ответственности, которую возложили на нее, но исполнилась решимости выполнить долг по отношению к дочери своей сестры. Долг этот заключался в устройстве будущего девушки. Она поклялась сделать из Блейз примерную английскую даму, даже если это будет стоить жизни им обеим, что вовсе не исключалось, судя по двум последним дням.

Путешествие из Дувра в Лондон через Уэр в компании сварливой тетушки стало просто невыносимым. Тетушка то бранила ее за неподобающее поведение, то превозносила достоинства сквайра. Ее тирады звенели в ушах Блейз. Девушка поняла, что не выдержит больше и одного часа этих бесконечных нравоучений, не говоря уже о целом сезоне.

Когда коляска остановилась на постоялом дворе в Уэре для замены лошадей, Блейз плотно пообедала — бежать лучше на полный желудок, здраво рассудила она, а затем заявила, что ей надо посетить дамскую комнату. В мгновение ока разыскала она горничную и предложила ей за старое платье и накидку такую сумму, против которой та не устояла.

Сейчас Блейз с чувством победительницы прислушивалась к постепенно стихающему сердитому голосу тетушки. Она дождалась, когда этот голос вновь раздастся уже во дворе. Леди Агнес нетерпеливо подгоняла кучера, чтобы успеть нагнать почтовый дилижанс.

Блейз тихонько выскользнула из комнаты под самой крышей. Ее мягкие полуботиночки ступали почти бесшумно, когда она спускалась на первый этаж по узкой лестнице для прислуги. По обеим сторонам коридора располагалось около дюжины дверей, которые вели в номера для постояльцев, а две последние комнаты были гостиными.