Я Донбасс - Сергей Мажаровъ

ПЁТР размял руки.

ВАСИЛИЙ

– А я в первый же день войны пошёл добровольцем записываться. Я украинец, но для меня что татарин, что русский, что казах, все русские. Все! И только так можно немца бить. Там с немцами вся Европа, французы, поляки, румыны, венгры, австрийцы, итальянцы… Весь интернационал. Вот скажи, чего они тут забыли? Что им всем от нас надо?

ПЁТР достал паспорт гражданина Украины.

– Вот мой украинский паспорт. За 25 лет независимости жить лучше не стали. Во власти воруют. Всё кричат о свободе. Якобы её не было. Сейчас эта «свобода» в анархию превратилась. А теперь решили ещё и на продаже Украины заработать. Решили запустить сюда американцев, немцев, англичан, чтоб они отсюда России гадили. Война та же самая, но на другом уровне. Но Россия после развала с колен сумела подняться. Силу стала набрать, хотя конечно, и там не без проблем, но уж лучше с Россией, чем с «незалежными»… И вообще, у них в Европе такая традиция, каждые сто лет собираться в поход на Россию… А потом до следующей войны раны зализывать.

ВАСИЛИЙ

– А кто ты по профессии?

ПЁТР

– Ух, ты! Даже не знаю как тебе и объяснить. У вас и профессии такой нет. Я специалист по ремонту компьютеров.

ВАСИЛИЙ

– Это что за профессия такая? Ремонт копютеров…

ПЁТР

– Компьютер – это изначально электронно-вычислительная машина была, а в наше время, она уже ничего не вычисляет она просто стала как газета у вас или книга или пахабный журнал.

ВАСИЛИЙ

– Ишь ты… Я до войны ещё читал про такие. Огромные машины, так они складывали и вычитали быстрее любого бухгалтера. Только это сказки всё, нет таких.

ПЁТР

– Да! Только уже есть. Именно про такие и говорю, но теперь получается через эти машины научились писать письма, писать музыку, писать там новости и просто общаться. Компьютер стал такой неотъемлемой частью каждого из нас, даже в телефоне теперь у каждого компьютер. Но это не такие телефоны как у вас, они маленькие, как портсигар. И звонить можно без всяких проводов. (Василий смотрит изумлённым взглядом на Петра) Ну это долго рассказывать, как это работает, в общем, я всё это ремонтировал до войны. А потом на Донбасс приехали эти уроды на танках и стали людей давить. Я семью успел отправить в Россию к тётке, а сам пошёл в ополчение. Вот и воюю теперь, пытаюсь исправить то, что когда-то допустил.

ВАСИЛИЙ (достал горбушку хлеба и разделил с Петром)

– Знаешь, я в 42-м в окружение попал. Зима, холод. Немчура бомбит каждый день, а мы вдевятером в холодной землянке сидим и мечтаем о том, как мы заживём после победы. Как во всём мире мир наступит. И войны больше никогда не будет. Мы… Голодные, оборванные, варим в котелке ногу убитой лошади, делим корку чёрного хлеба и греемся у костра, жмёмся друг к другу. Меня сержант Василёк звали. Вот так зимой у костра в окружении, мы советские люди мечтаем о том, как победим. Сейчас из нас девяти я один остался в живых. А ты, о чём ты мечтаешь там, в своём будущем?

ПЁТР

– Да я тоже мечтаю о победе. Жить хочу спокойно, без войны, чтоб как раньше, все люди – братья! Мечтаю о победе. Только не могу представить как она выглядит? Вы ясно представляли, как дойдёте до Берлина, распишетесь на рейхстаге… А я не могу представить. На чём расписаться в день нашей победы, на Майдане?

ВАСИЛИЙ

– На Майдане! Хе! Смешно… Автомат у тебя чудной. Это наш такой?

ПЁТР

– Да! Это самый популярный автомат в мире. Калашников. Его в 1947 году создал наш советский конструктор Михаил Калашников. К стати, он сам фронтовик, танкист. Автомат сделал простой, удобный и надёжный.

ВАСИЛИЙ

– Ну вот. С таким-то оружием да не победить!!!???

ПЁТР

– Так и с той стороны, у националистов,  тоже самое. Они же ничего сами не придумали. Всё, что от Советского Союза осталось, то и используют. А что не используют, декоммунизируют, то есть уничтожают. Да и не в автомате дело… В людях… Если даже мы откажемся от того, что мы русские, они всё равно убьют нас. У вас для победы был тот в кого вы верили, Сталин! В моё время это многим не нравится. Про плохое вспоминают, про то, что людей расстреливали без суда и следствия. Про хорошее стараются не вспоминать или вообще переврать. Ещё у вас была огромная страна, и вера была в самих себя. У нас тоже есть вера в самих себя. Но я не знаю, поможет ли нам большая страна, если нам будет некуда деваться от тех, кто идёт войной…

ВАСИЛИЙ

– А как было не расстреливать внутренних, вот скажи, они бы нам ножи в спину метали, пока мы фашиста бъём! У нас в части тоже расстреливали. Один на посту уснул пьяный, где спирту взял непонятно, а если бы в траншеи фрицы  залезли, всех бы перерезали. Мародёров расстреливали. Предателей расстреливали. Дезертиров расстреливали. А как не расстреливать-то? Что им дополнительный паёк выдавать, когда они только за шкуру свою трясутся…

ПЁТР

– Да я-то понимаю… Те, кто через это не прошли и горя-то не нюхали, иначе на всё это смотрят, и кричат они громче тех, кто правду сердцем чует. А мне обратной дороги нет. Я за дом свой воюю сейчас… За то, чтоб моих детей не учили русских убивать. Не мы к ним, а они к нам лезут…

ВАСИЛИЙ

– Это точно… Они к нам лезут. Светает… Всегда любил запах утренней травы. Туман стелится по тёплой земле, и хочется жить… (Василий помолчал, возникла пауза) Скоро начнётся. Опять пойдут высоту занимать.

ПЁТР

– Ничего. Отобьёмся. Всё равно, (улыбнулся) «Наше дело правое. Победа будет за нами»!

ВАСИЛИЙ

– Конечно будет. Раз мы победили, и ты победишь. Должен победить! Слышишь! Не оставят вас одних. Не могут оставить. Они обязательно придут на помощь.

ПЁТР

– Я тоже на это надеюсь… Очень надеюсь…

ВАСИЛИЙ

– Не-е-е-ет, не просто надейся! Верь, Петруха!

ПЁТР

– Верю, Василий!

ВАСИЛИЙ

– Вспомни чёрта, он и зашевелится. Зашевелились сволочи! Давай к левой амбразуре. Держи свою чудо-технику. (бросает ему автомат)

ПЁТР (берёт автомат и готовится к бою)

– Готов. Вижу за оврагом группа, человек 15. (наблюдает) Пусть ближе подойдут.

Василий открывает огонь короткими очередями с одной стороны сцены.

Пётр стреляет с другой стороны.

ВАСИЛИЙ кричит

– Петруха! По своей стороне