Чувства и конфликты - Юлия Гиппенрейтер

Я не люблю, когда дети балуются за столом.

вместо

Перестаньте безобразничать!

Однако, нередко родители замечают, что такие предложения звучат искусственно и натянуто. Вот слова одной матери:

Когда мы вдвоем с ребенком и больше никого нет, и я говорю: «Меня расстраивает, когда дети не слушаются», ведь он все равно понимает, что речь идет о нем!

Да, мама права. Ребенок отнесет это замечание к себе, но оно все равно прозвучит для него мягче, чем прямой упрек.

С другой стороны, все время использовать безличные предложения не обязательно. Есть разные другие варианты.

Например, ваш сын потерял деньги, и вы пытаетесь высказать ему свою досаду Я-сообщением с обобщающим словом:

Я не люблю, когда дети теряют деньги!

Это действительно прозвучит несколько искусственно. Но можно сказать короче и только о себе:

Как жаль!

или

Я очень огорчена!

Всё время использовать безличные предложения не обязательно. Есть другие варианты.

Другой пример: вам грубо ответили, и вместо:

Я не люблю, когда люди со мной грубо разговаривают!

можно сказать просто:

Мне трудно переносить грубость!

Жизнь подсказывает еще один вид Я-сообщений, которые звучат вполне естественно, содержат информацию о вашем состоянии, и в то же время, никого прямо не задевают.

Бывает, мы говорим: «Ох, как мне это все надоело!», «Я так устал, что даже язык не ворочается!», «Голоден как волк!»…

Уверена, каждый может найти много других подобных примеров. Слова произносятся как бы в воздух, тем не менее, вполне доходят до слуха окружающих.

Приведу занятный пример такого Я-сообщения, сделанного ребенком. Это рассказ матери двух маленьких детей:

Однажды, много лет назад моя дочка преподнесла мне урок на всю жизнь. Дети были тогда еще маленькие: дочке 4,5 лет и сыну 1,5 года. Жизнь была очень напряженная. Утром обычно ношусь по дому. Надо всё успеть: детей поднять, одеть, в детский сад собрать, мужа и детей накормить, в сад отвести, самой на работу вовремя попасть. В быстром темпе кручусь, тороплю, покрикиваю на всех. А дочка у меня спокойная, рассудительная.

В одно прекрасное утро я, как всегда, тороплюсь и дергаю их всех. А дочка сидит, задумчиво натягивая колготки, и говорит: «Когда вырасту, детяв рожать не буду!». Я остановилась как вкопанная: «Почему?!», – спрашиваю. «Потому что с ними так плохо!» – отвечает она.

У меня в голове что-то щелкнуло: «Боже, что я с ними делаю!». И с тех пор никогда не позволяла себе так себя вести.

Слова «в воздух» вполне доходят до слуха окружающих.

● Главное – быть искренней

«Я все время посылаю Я-сообщение, но оно не действует!» – эта жалоба повторяется очень часто, хотя на нее есть ответ. В нем говорится, что Я-сообщение не для того, чтобы менять поведение ребенка, а чтобы устанавливать с ним доверительный контакт. По-видимому, такого разъяснения оказывается недостаточно. Вопросы появляются снова: «А как устанавливать контакт?», «Почему у других Я-сообщение действует сразу, а у меня нет?»

Удачные случаи, действительно, бывают: иногда стоит родителю сказать о своем недовольстве – и ребенок становится послушным. Но случаи эти могут ввести в соблазн использовать Я-сообщение как постоянный прием добиваться своих целей.

Я-сообщение и другие методы, которые мы осваиваем, – это не новые способы быстро добиваться практического результата! Например, заставить ребенка выучить уроки, надеть шарф или отказаться от похода в кино.

Назначение Я-сообщения – установить контакт с ребенком, улучшить взаимопонимание с ним, помочь ему в обретении самостоятельности и ответственности.

Как видите, цели более далекие и гораздо более общие.

Конечно, бывает, что после одной вашей фразы ребенок делает то, что вы хотите. Ценно, однако, не это, а то, что он принял решение сам.

Приведу признание матери двух девочек-дошкольниц.

Использовать Я-сообщение я начала два года назад, но недавно обнаружила огромную ошибку – я говорю неискренне! Особенно в обращении к детям. В привычку вошло скорее пугать детей своим раздражением, чем честно признаться в чувствах. Я стала говорить детям: «Мне очень неприятно видеть комнату грязной и сейчас я начну злиться!» или: «Я расстроюсь, если вы не уляжетесь вовремя».

Муж однажды, услышав, как я разговариваю с детьми, спросил меня, что значит мое «расстроюсь», которое я так часто использую? Расстроюсь, что не слушаются, расстроюсь, что не едят, расстроюсь, что не ложатся спать. И я задумалась, – а ведь правда! Дети тоже вряд ли понимают, что я имею в виду, когда так говорю. Наверно, они чувствуют, что я хочу их разжалобить.

Так что это моя самая главная ошибка – неискренность и стремление скорее детьми манипулировать, чем доносить свои истинные чувства.

Мама хорошо рассказала о своей ошибке, и нашла для нее очень точное слово: неискренность. Сочувствие возникает в ответ на реальное чувство, а не на слова. Если слова не наполнены чувством «изнутри», они бессильны. Больше того, неискренность слов «слышится» и может восприниматься как хитрость или манипуляция!

«Честно» говорить о своих чувствах трудно, но сложнее всего – родителям, которые, общаясь с ребенком, ведут себя преимущественно как Воспитатели – то есть наблюдают, судят, учат, исправляют. Больше того, они теряют способность думать о себе. Если такого родителя спросить: «Что вы почувствовали, когда ребенок вам нагрубил?», он ответит: «Что он не воспитанный, он не приучен…, его надо наказать!». Придется снова и снова спрашивать: «Да, но что вы почувствовали? Какие были ваши чувства? Наконец, он может сказать: «огорчился», «было обидно», «горько от мысли, что я плохой воспитатель». Но это – в разговоре с вами, посторонним. А непосредственно нагрубившему ребенку он во всем этом не признается, и контакта с ним не получится.

Я-сообщение оказывает свое настоящее действие только в том случае, если в голосе родителя звучит искреннее сообщение о себе.

Конечно, и в искреннем Я-сообщении может содержаться «примесь» мысли о том, как оно воспримется ребенком, но это именно «примесь», а не цель высказывания. Чем ее меньше, тем лучше. Если ее совсем нет, когда вы доносите до ребенка настоящее переживание, и только его, возникает чудесное взаимопонимание и контакт.

Вот замечательный пример. Этот рассказ я сначала услышала, а потом попросила рассказчицу его записать. Она же дала ему название.

Это произошло летом в деревне, где мы снимали дом. У меня два сына: старшему, Саше, тогда было 7 лет, а младшему, Сереже – 1,7. Саша спокойный и рассудительный мальчик и особых проблем у меня с ним никогда не было. А вот Сережа очень активный непоседа и выматывал меня по полной программе. Поскольку практически все время я была с детьми одна, так как муж приезжал только на выходные, то все домашние дела приходилось успевать делать или рано утром, пока дети еще спят, или поздно вечером, когда дети уже спят.

В общем, в таком режиме, да еще и с неспокойным Сережей, который требовал много моего внимания (кстати, к тому времени он еще не собирался расставаться с моей грудью), к вечеру я была как выжатый лимон. Мне было очень тяжело, я стала раздражительной, и Саша стал себя вести просто ужасно; он совершал поступки, которых я никак не могла ожидать от него. Так, например, я застала его за тем, что он пытается развести костерок на балконе дома, причем замечен был за этим делом трижды. Никакие мои объяснения об опасности этой затеи не имели результата, хотя каждый раз говорил, что все понял и больше так делать не будет. Наши отношения с Сашей стали очень напряженными и были похожи на замкнутый круг, где я все время его одергивала и ВОСПИТЫВАЛА, а он говорил, что все понял и «выкидывал» что-нибудь новенькое. Сашино поведение выматывало меня гораздо сильнее, чем все домашние дела вместе взятые. Так, как в то лето, я не уставала никогда.

Как-то вечером, когда младший уже уснул, я вошла в ванную комнату, где меня ждал полный таз грязного белья. Саша в тот момент почему-то еще не спал и оказался рядом со мной. Мне очень хотелось спать, но надо было все постирать. Я прислонилась к стене и буквально «сползла» по ней вниз, села на пол и заплакала.

– Мама, что с тобой?! – воскликнул Саша.