Парный циклон (фрагмент) - Джон Лилли

Мы, из этой диады, оба уже размножались. Ты произвела детей, как и я, оба — с другими, не друг с другом.

Ты больше не можешь беременеть.

С тобой я не могу оплодотворить.

Мы можем любить, соединяться в экстатическом слиянии.

После того, как это было много раз, что же потом?

Разве мы здесь ради чувств? А не можем ли мы пойти дальше — за «нас» и за секс? Куда это «дальше»? Запредельные пространства, более высокие существа-сущности зовут и манят. Сможем ли мы пойти к ним вместе? Давай встретим вместе наши помехи, увертки, преграды и взлетим вместе.

Ограниченные здесь, обратимся там в духовный полет.

Преграды планеты Земля, материнские узы, удерживающие нас у груди ее, используем конструктивно.

Увертки, утраты независимого «я» обратим в величие пары.

Сливаясь вместе в одно, чтобы двигаться как двое в едином.

Никакого соперничества, никакого контроля друг над другом.

Каждый направляется обоими, слитными вместе.

Мечта, фантазия? Поэзия?

Нет.

Программа, метапрограмма для пары с высшим «я».

(Написано 15 декабря 1969 г. почти за месяц до первого контакта между мной и Тони в Исаленском Институте в Биг Су, Калифорния и за год и два месяца до нашей встречи 21 февраля 1971 г.)

Глава 1

Выход из-под влияния эзотерической школы

В книге «Центр циклона» подробно излагаются многие из моих переживаний во внутренней и внешней реальности. К концу этой книги я рассказываю о периоде, проведенном с эзотерическим учителем, и о начинаниях его школы в Арика, Чили. Для того, чтобы находиться в этой школе, я должен был пересмотреть свои системы убеждений. Оператор метаубеждений (см. приложение IV), с которым я работал, заявил в результате: «Биокомпьютер этот воспитан был на основании некоторых из западных наук: в Калифорнийском технологическом институте и медицинской школе, в школе психоанализа, в католической церкви, в изоляционном бассейне и т. д. Во всяком случае, системы убеждений каждой из этих дисциплин ты принял. Некоторые из этих дисциплин интересны и требуют исследования с твоей стороны. Кроме того, по предложению Баба Рам Даса ты изучил антологию Йоги — «Йога-Сутры» индийского философа Патанджали (около 200 г. до н. э.). Тебе еще предстоит выяснить на опыте — о чем это говорит Патанджали. Сейчас самое время окунуться в одну или несколько этих систем убеждений, пришедших с Востока».

Как и рассказывается в «Центре циклона», я отправился туда, в Чили, чтобы присоединиться к эзотерической школе.

В Чили я встретился с Оскаром. Я был впечатлен его энергией, дисциплиной, его пониманием. Рядом был человек, системы убеждений которого были совершенно не свойственны моему прежнему опыту. Я решил заниматься под его началом на новом курсе обучения, задуманном для пятидесяти четырех американцев, одним из которых был я. Это меня глубоко затронуло, и у меня были переживания, ради понимания которых я и поехал в Чили. В то время можно было заниматься под личным руководством Оскара. Я описываю эти переживания детально в «Центре циклона». Эта книга заканчивается моим возвращением из Чили и встречей с Тони и передает точку зрения, что мой опыт в Чили был весьма положительным. Я оставил Чили до завершения обучения. Сначала Оскар выразил печаль по поводу того, что я покидаю его группу. Но он быстро примирился с моим решением уехать и выразил желание, чтобы я присоединился к нему, когда он позднее приедет в США. Я согласился сделать это.

Когда я уезжал из Чили, у меня было очень сильное ощущение, что я не смогу более работать в той новой форме, которую ввел Оскар в январе 1971 г. Как раз перед моим отъездом он ввел понятие группы, доминирующей над отдельными индивидуумами. Он дал нам всем указание уйти на три дня в уединение для медитации у себя дома. Согласно его указаниям, требовалось лечь на пол лбом на обе руки и проводить серию молитв, которые он передал нам детально. Он сказал, что это самая удобная поза, чтобы пребывать в ней необходимый период времени — по 9 часов в день — для молитвы.

В первые же 15 минут я нашел, что поза эта невероятно неудобна. Давление на руки и на лоб приводило к прекращению кровотока ко лбу и рукам и вызывало боль. Я позволил себе иные медитационные позы. Указания его касались медитации о руководстве — следует ли тебе быть членом группы или нет. По окончанию этих трех дней я получил свой ответ: я должен оставить Оскара и вернуться к своей собственной работе.

Ранее я провел один в пустыне пять дней. 22 октября 1970 г. я написал несколько страниц заметок, анализирующих Оскара и школу. Заметки эти воспроизводятся безо всякой редакции в приложениях к моей книге «Имитации Бога», опубликованной в этом году. Заметки эти были написаны в последний из пяти дней моего пребывания в пустыне. Я привожу цитату из финала этих заметок:

«Принять Бога», «молитву», «связь» — кажется мне недостаточным для состояния сознания, для внутренних переживаний, для путей уединения-изоляции. Слова эти замыкают и чрезмерно упрощают реальное и существующее. Может быть, он (Оскар) прав, а я ошибаюсь — а может, мы оба правы. Он при своем воспитании и со своей платформы пользуется этими терминами, чтобы выразить для себя подлинные переживания, я удерживаюсь от этого, т. к. исследовал эти понятия до самой глубины и нашел их надменно-пустыми — для себя. С подобными переживаниями (надеюсь, я смогу их иметь!) я сумею сформулировать на более научном и действенном языке — что происходит и как туда попасть. Я должен делать свою собственную работу (как всегда) и изучать результаты от своего собственного знания, а не основываться на том, что Оскар и его теории есть все и вся. Иначе я могу точно так же сейчас оставить этот путь. Мне нужно время и никакого давления со стороны Оскара: а он давит с уединением-изоляцией и программированием. Он — программист! Он энтузиаст и немного судья — и не объясняет мне, что делает, (что я делаю). Он — Кутуб, учитель — традиционный гехаймрат-профессор Европы и Востока, ему предстоит разобраться во мне, американце с независимым умом и средствами. Я никогда не принимал некритически ничье учение или знания: я теперь не буду с Оскаром». («Имитации Бога»).

Могут спросить — почему же эти заметки не были опубликованы в «Центре циклона». Это важный момент. Когда я вернулся из Чили, я был еще сильно привязан к Оскару. Я еще был привязан к членам группы вокруг Оскара. Я еще был заворожен своими переживаниями в Чили. И все же я оставил Чили.

Я встретил Тони и рассказал ей о своих переживаниях в Чили, о своей привязанности к Оскару, о том, что он приедет в США со своей группой, после того как они проведут еще двухмесячную работу, которую он посвящает попытке достигнуть «группового Сатори».

В марте он написал мне цветистое письмо, в котором заявлял, что группа достигла Сатори (Уровень 12 по терминологии, упоминаемой в «Центре циклона). Во втором письме он просил меня встретиться с ним в Сан-Франциско по его возвращении. Мы с Тони поехали в Сан-Франциско и встретились с Оскаром, его женой Дженни и с тремя другими членами чилийской группы, в том числе с Джозефом Хартом. На этой встрече Оскар был своим доставляющим удовольствие сложным многоуровневым «я» с изрядной долей юмора. Он явно был рад познакомиться с Тони. Он предложил нам приехать в Нью-Йорк, где он открывал первый курс в США в конце 1971 г. Чтобы понять, через что я прошел в Чили, Тони решила войти в трехмесячный тренинг, предлагаемый группой в Нью-Йорке. Мы поехали на Восток и вновь встретились с Оскаром и группой в Бейвиле на Лонг-Айленде.

Несмотря на то, что я рано оставил Чили, я все еще действовал под впечатлением иллюзий, будто считаюсь членом группы (по крайней мере, так считал Оскар). Оскар не вывел меня из заблуждения в этом отношении в своих личных беседах со мной. В Бейвиле на одной из встреч он сказал, что он должен спросить у группы — могу ли я присоединиться. И с этого момента все стало довольно драматичным.

Оскар вызвал меня в свой номер в мотеле Бейвиля и очень значительно заявил, что мне нельзя вернуться в группу, что на встрече с ними он почувствовал, что они могут разорвать меня на куски, как тигры. Дальнейшие толки о том, что действительно произошло на этой групповой встрече, доказывали, что Оскар применил немного политики.

Он пришел в группу и предложил ввести туда свою жену Дженни, но не отстаивал всерьез мое возвращение в группу. Я беседовал со многими людьми в группе и нашел, что у них были указания не говорить со мной. Однако некоторые говорили со мной тайно. У меня в группе было много друзей. Я был удивлен и очень задет тем, что в целом они от меня отказались. Я пережил чувство сильной печали и наконец ухитрился преодолеть свою захва-ченность, очарованность (слово «очарованность» подразумевает и проистекающие от него значения «ослепленность, слепоту») и проанализировать свою амбивалентность (т. е. и желание, и нежелание вернуться).