Джек Ричер, или Это стоит смерти - Ли Чайлд

— Вы пили, — проговорила женщина, посмотрела на Ричера и спросила: — А вы кто такой?

— Я его привез, — ответил он.

— Потому что он напился?

— Он справится. Я бы не доверил ему операцию на мозге, но кровь он остановить в состоянии.

Женщина задумалась, кивнула, снова приложила платок к лицу и открыла дверь.

…Они прошли на кухню. Доктор был пьян в стельку, но задача перед ним стояла простая, а руки сохранили навыки, необходимые, чтобы сделать то, что требовалось. Ричер замачивал тряпки в теплой воде и передавал их доктору, который вымыл лицо женщины, потом надежно запечатал ноздри кусками ваты и соединил скобками разбитые губы. Анестетик справился с болью, и пациентка погрузилась в спокойное, потустороннее состояние. Сказать, как она выглядела на самом деле, не представлялось возможным. Ей уже не раз прежде ломали нос, это Ричер понял сразу. Но у нее была гладкая кожа и красивые глаза. Стройная, довольно высокая, хорошо одетая, явно не из бедных.

Как и сам дом — теплый, с полами из белых досок, пропитавшихся за сто лет воском; великолепная мебель, роскошные детали интерьера, приглушенные пастельные тона. На полках книги, картины на стенах и ковры на полах. В гостиной Ричер заметил свадебную фотографию в серебряной рамке, на ней была изображена более молодая и безупречная копия женщины, которой они занимались на кухне, и высокий, сухопарый мужчина в сером костюме, с темными волосами, длинным носом, блестящими глазами и самодовольным видом. Не спортсмен и не человек физического труда, не профессор и не поэт. Вероятно, бизнесмен. Что-то вроде исполнительного директора. В общем, из тех, кто проводит много времени в закрытом помещении, слабый, энергичный, но нерешительный.

Ричер вернулся на кухню и обнаружил, что доктор моет руки в раковине, а женщина, не глядя в зеркало, причесывает волосы.

— Ну, как вы? — спросил он.

— Ничего, — ответила она медленно, в нос и не слишком разборчиво.

— Вашего мужа нет дома?

— Он ужинает с друзьями.

— Как его зовут?

— Сет.

— А вас?

— Элеонор.

— Вы принимали аспирин, Элеонор?

— Да.

— Потому что Сет часто так с вами поступает?

Она надолго замолчала, потом покачала головой.

— Я зацепилась за край ковра и упала, — сказала она.

— Много раз, причем за последние несколько дней? Ковер один и тот же?

— Да.

— На вашем месте я бы его поменял.

— Я уверена, что этого больше не случится.

Они подождали на кухне десять минут, а Элеонор поднялась наверх, чтобы принять душ и переодеться. Они слышали, как она включила, а потом выключила воду и крикнула, что с ней все в порядке и она собирается лечь спать. Они ушли, и входная дверь со щелчком закрылась за ними. Доктор, спотыкаясь, добрался до своей машины и плюхнулся на пассажирское сиденье, поставив чемоданчик между ног. Ричер завел двигатель и развернулся на подъездной дороге. Затем он крутанул руль, нажал на газ и направил машину на дорогу, по которой они приехали.

— Слава богу! — сказал доктор.

— Что с ней ничего не случилось?

— Нет, что Сета Дункана не было дома.

— Я видел его фотографию. Он не показался мне особо страшным. Бьюсь об заклад, что он держит пуделя.

— У них нет собаки.

— Это фигура речи. Я могу понять, что сельский доктор не хочет оказаться в эпицентре семейной разборки, если муж пьет пиво, носит майки и держит парочку бультерьеров во дворе, где полно сломанных инструментов и машин. Но, очевидно, Сет Дункан не из этой категории.

Доктор молчал.

— Но ты все равно его боишься, — продолжал Ричер. — Значит, он обладает какой-то властью. Финансовой или политической. У него отличный дом.

Доктор продолжал молчать.

— Ее избил он? — спросил Ричер.

— Да.

— Ты совершенно уверен?

— Да.

— И он делал это раньше?

— Да.

— Сколько раз?

— Много. Иногда у нее бывают сломаны ребра.

— Она обращалась в полицию?

— У нас нет полиции. Мы зависим от округа. А они, как правило, находятся в шестидесяти милях отсюда.

— Она могла бы им позвонить.

— Она не будет выдвигать против него обвинения. Они никогда этого не делают. Если они спускают такое один раз, оно повторяется снова и снова.

— А где обычно ужинает с друзьями Сет Дункан?

Доктор не ответил, и Ричер больше не стал спрашивать.

— Мы едем назад, в мотель? — спросил доктор.

— Нет, я везу тебя домой.

— Спасибо. Это очень благородно с вашей стороны. Но от моего дома до мотеля далеко, если идти пешком.

— Это не моя проблема, — ответил Ричер. — Я оставлю машину себе. Ты можешь утром попросить кого-нибудь, чтобы тебя подвезли до мотеля, и заберешь ее там.

В пяти милях к югу от мотеля доктор снова окинул взглядом три старых дома, стоявших в полном одиночестве в конце подъездной дорожки, затем уставился в ветровое стекло, сказал Ричеру, чтобы он повернул налево, потом направо и снова налево, и они покатили вдоль границ темных пустых полей к новому ранчо, расположившемуся на нескольких акрах плоской земли, огороженной деревянным забором.

— Достал ключ? — спросил Ричер.

— На связке.

— Другой есть?

— Меня жена впустит.

— Надейся, — ответил Ричер. — Спокойной ночи.

Он проследил за доктором, который, спотыкаясь, прошел первые двадцать футов к двери, развернулся и направился в сторону главной двухполосной дороги, шедшей с севера на юг. Если сомневаешься, поворачивай налево — таким был его девиз, поэтому он проехал милю на север, остановился и задумался.

Где обычно ужинает с друзьями тип вроде Дункана?

Глава 5

Ричер решил, что его стоит поискать в ресторане, где подают стейки. Сельская область, район ферм, компания богатых мужчин, изображающих из себя классных парней; они закатывают рукава, распускают галстуки, заказывают кувшин домашнего пива и мясо с кровью и потешаются над живущими на побережье цыпочками, которые беспокоятся из-за холестерина. Небраска — это огромные территории с небольшим населением, так что рестораны могут располагаться на расстоянии тридцати миль друг от друга. Но ночь выдалась темной, а у подобных заведений всегда очень яркие вывески. Здесь так принято. Либо «Мы подаем стейки» ослепительными неоновыми буквами вдоль всей крыши, либо модное название, залитое сиянием прожекторов.

Ричер выключил фары, выбрался из «Субару» и, схватившись за металлическую перекладину на крыше, залез на капот, а с него на крышу. Он выпрямился во весь рост, и его глаза оказались на высоте одиннадцати футов над уровнем земли. Затем он повернулся на триста шестьдесят градусов, всматриваясь в темноту, увидел призрачные огни мотеля далеко на севере и розовый ореол примерно в десяти милях к юго-западу. Впрочем, существовала вероятность, что это заправочная станция, но больше нигде никакого света не было. Поэтому он поехал на юго-запад, дважды останавливаясь, чтобы убедиться, что не сбился с пути. По мере того, как он приближался к цели своего путешествия, сияние становилось все ярче, и вскоре перед ним появилась красная неоновая вывеска, слегка розоватая из-за ночного тумана. Он подумал, что это вполне может быть винный магазин, еще один мотель или заправка «Эксон».

Но оказалось, что Джек приехал прямо к главному входу ресторана, который расположился в невысоком строении со свечами в окнах, стенами, обшитыми досками, как у самого обычного сарая, и плоской крышей. В общем, заведение напоминало старую лошадь, пасущуюся в поле в полном одиночестве на целом акре утоптанной земли. Яркая неоновая вывеска в форме птичьего гнезда из стеклянных трубок и металлических опор ярко-красными старинными буквами сообщала, что здесь подают стейки. Вокруг, точно сосущие молоко поросята или самолеты у терминала, капотами к входу стояли машины — седаны, пикапы и джипы, новые и не слишком, некоторые местного производства.

Ричер припарковал «Субару» доктора отдельно от остальных машин, рядом с дорогой, выбрался наружу и пару мгновений постоял на холодном воздухе, расправляя плечи и пытаясь вернуть чувствительность верхней части тела. Он в жизни не принимал аспирин и не собирался начинать сейчас. Пару раз в больнице ему вводили через капельницу морфий, и он с удовольствием вспоминал тогдашние впечатления. Но за пределами реанимационного отделения намеревался рассчитывать на время и силу воли. Без вариантов.

Ричер направился к двери ресторана и обнаружил еще одну дверь в маленьком квадратном вестибюле с пустой стойкой метрдотеля, на которой стояла настольная лампа и лежала книга резервирования столиков. Справа находился небольшой зал, где сидели две пары, доедавшие ужин. Слева — то же самое. Небольшой коридор впереди заканчивался комнатой побольше, с низким потолком и стенами, обшитыми некрашеными деревянными панелями, с отделкой из меди. Уютное местечко для встреч близких друзей.