Ты ждала меня, Заруна? (СИ) - Энн Лу

Теперь, чистая и переодетая, я вышла в главную комнату, но там ждала лишь девочка. Увидев меня, она подошла, молча, взяла за руку и повела в противоположную дверь.

Мы очутились в кухне, где пахло чем-то вкусным, а на столе в тарелках квадратной формы пестрела… еда. Я не стала вредничать и быстро все уничтожила, выпив сладкую ароматную жидкость подозрительного зеленого цвета. Мой желудок сообщил мне, что я, оказывается, очень сильно проголодалась и нуждалась в белках и углеводах. Интересно, подходит ли эта пища моему организму? А! Умирать, так сытой!

Марта села напротив и спокойно наблюдала за мной. Ну вот, я поела. И что дальше? Разговаривать мы не можем. Как? Я отложила ложку в сторону, отодвинулась от стола и положила руки на колени. Хозяйка неотрывно следила за каждым моим движением. Малышка сидела  рядом с мамой и тоже не отводила от меня глаз. И так мы играли в посмотрелки минут пять. Я повертела головой, порассматривала все в кухне, поморгала, помотыляла ногами, в общем, делала вид особой занятости на стуле, только что в носу не ковырялась. Затем у Марты видимо родилась идея. Она встала. Подошла к столу и, указав на него, произнесла:

–  Влот, - потом сделала паузу и повторила снова: - Влот, − и тут у меня в голове образовалось понимание, что она называет предмет своим именем на их языке.

Вот оно что! Госпожа решила меня научить их языку! Тогда можно будет и общаться нормально. Светлая идея посетила эту красивую голову. Я повторила за нею:

–  Влот.

 Она кивнула, улыбнулась. Как ей идет эта улыбка! Затем она указала на стул:

–  Вилот.

–  Вилот, - повторила за нею я.

Так началось мое обучение их языку. Понимала я и малышку, которая ходила за нами неотрывно. Они посылали мне телепатически мыслеобразы, чтобы я лучше их понимала. Но как я ни тужилась, они ничего не могли понять из того, что я пыталась мысленно сказать им. Наверное, я не телепат. Может, потом  научусь? Повели меня хозяйки по всему дому, называя все предметы. Заводили до потери пульса. На первый день моего припамятства и постоянной тупой головной боли это было слишком. Однако я пыталась этого не показывать, а то, вдруг, их обижу? Они проявили такое гостеприимство, что в благодарность за это мне приходилось заставлять себя ходить за ними и делать вид, что учусь. Я-то на сто процентов была уверена в том, что мало что запомню из того, что они называли. Кое-что они просили меня повторять. Проверяли, запомнила ли я. Конечно, мне приходилось снова повторять, и, естественно, я не все говорила правильно. Но я старалась. Очень старалась. В общем, времени убили много. Через два часа я была больше похожа на бледное полупрозрачное привидение, чем на человека, так что они немного успокоились в своих стараниях обучить всему и сразу и предложили мне присесть и отдохнуть. Я с блаженным удовольствием рухнула на диван в зале и уронила голову на спинку, чувствуя каждой клеточкой тела жуткое изнеможение. Как же приятно просто сидеть на кресле  и ни о чем не думать! Но только я села…

Домой вернулись остальные члены семьи. Еще детишки. Радости я испытала мало при их виде, но пришлось растянуть лицо в приветливой улыбке, в то время, как просто хотела закрыть глаза и отойти в мир грез и снов. Голова мне казалась просто неимоверно тяжелой, словно в нее чугун налили.

Всего у семейства Арамсов насчитывалось пятеро детей: трое мальчишек и две девчурки.  А вот имена их я постаралась запомнить честно, так как понимала, что мне придется еще долго с ними общаться. Откуда я это знала? Почему я решила, что я буду теперь жить у этих добрых и гостеприимных людей? С какой стати им меня принимать? Однако сердцем я чувствовала, что они не оставят меня одну в этом незнакомом для меня мире.

Так вот, отцом и главой семейства являлся Род. Жена - Марта. Старшего сына зовут Мартом, ему девятнадцать лет. Второй сын – Сон, около десяти лет. Сата была третьей дочерью, ей  девять лет. Потом –  семилетний Рит и последней, самой младшенькой являлась Ларта четырех лет от роду, как я и предполагала. Пока мы все перезнакомились, точнее я узнала все их имена, в дом вернулся и глава семейства. С ним пришел мужчина приятной наружности. Оказался доктором.

Род разогнал детей по комнатам и помог мне понять, что он попросил прийти доктора и обследовать меня. Я сперва заартачилась, но Род успокоил меня, объяснив через мыслеобразы, что как только  меня встретил, понял, что мне плохо. Поэтому решил привести доктора для осмотра моего состояния.  Ведь действительно же, голова-то продолжает болеть и постоянно о себе напоминает при каждом движении.

В итоге доктор осмотрел меня. Дал  выпить какой-то отвар, сообщил, что в целом вполне здорова и что, скорее всего, у меня… э-э-э… глубокая потеря памяти или амнезия. Ну, это я им уже полдня всем усердно вталкивала. И тут они совсем уверились в этом. Выхода у них не оставалось. Род спросил у доктора от чего это, может быть, у меня случилось. Хотя он говорил на своем лебедином, так что приходилось напрягать свои затуманенные извилины на пояснения все теми же мыслеобразами, многое я понимала. Доктор ответил, что вполне может быть травма головы или сильное эмоциональное потрясение. А вообще существует просто масса причин потери памяти. Я вот и не знала. Да и откуда мне знать-то? Я была элементарно в ауте. Поняла лишь одну вещь – я никто и зовут меня никак. Внутри все сжалось. Безысходность и отчаяние обняли меня холодными рученьками и так сильно затискали в своих объятиях, что я не в силах была даже дышать.

После того как доктор ушел, Род созвал семейное собрание. Они о чем-то оживленно общались, о чем, конечно, мало что поняла, но в итоге Род вынес вердикт. Его я точно уразумела: я остаюсь, и буду жить у них, ну, пока не вспомню – кто я. А потом взялись спорить, как меня теперь звать-величать-то.  Ох, и предложений было! И Уя, и Сара, и Мара, и Коя, и Сония, и Лусия, и еще тому подобное. Никак не могли прийти к единому решению. В конце концов, Род попросил всех написать свой вариант на листике, и сложить всё в какую-то кошелку. Дали его мне, мол, выбирай сама. Я запустила туда руку и достала первый попавшийся вариант. Род взял его из моей протянутой ладони и прочитал:

– Лана.

С тех пор моим именем стало Лана. А придумала его младшенькая, Ларта.

Так началась моя жизнь в этой замечательной семье. Старшеньких с утра Марта провожала в школу, которую они называли коннор – это начальное образование, где деток учили читать, писать, считать, понимать азы различных наук. А дома оставалась лишь Ларта. Я помогала Марте по дому. Кушать готовить, убирать. А Род отправлялся на работу. Оказывается, он работал на местном сельскохозяйственном предприятии, на комбайне, который называется муторг. Сейчас был сезон сбора нравы. Выходит, что то бардовоствольное растение, которое я увидела первым в моей припамятной жизни, очень сладкое, точнее ее ствол. Из него делают местный усладитель или сахар. Потом, после переработки на местном перерабатывающем комплексе, его отправляют на реализацию, оставляя у себя только то, что им необходимо для потребления всем жителям по отведенной каждому норме. Я так подумала, что это правильно. Зачем отдавать все? А себе? Излишки продаем, а нужное -  себе оставляем. Бесплатно! Это помимо того, что они получают от реализации деньги. Всем по потребностям. Это меня восхитило притом, что они выращивали не только нраву. Были и другие культуры, которые они производили для собственных нужд. Все распределялось так  же. Только почему я удивлялась этому? Наверное, у меня на родине так не было принято! Где же моя родина?.. Как она называется? Я все больше убеждалась в том, что я родом не отсюда. Во мне было все не  так, как у других: и внешность, и способности. Например, у всех до единого были черные волосы, а у меня – русые. Глаза у всех имели чистый яркий цвет, а у меня – серые, не яркие. Все легко говорили на мыслеобразах, а я – нет. Вот так вот. Род говорил, что недалеко от гор Градасса существуют изолированные селения, в которых живут белые люди, в смысле с белыми волосами, точнее с бесцветными. У меня же волосы имели цвет, русый (так я его называла, остальные говорили просто белый). Я старалась не зацикливаться на этом.