Дневная тень - Джеймс Баркли

— Что принесет нам утро? — спросил шаман.

— Отдых и строительство. Я не намерен отдавать врагу Андерстоунское ущелье. — Лицо Тессеи ожесточилось. — Лорд Таоми и силы на севере должны присоединиться к нам максимум через день. Тогда и станем думать, как захватить Корину.

— Вы считаете, удастся?

— У них нет армии, — кивнув, сказал Тессея. — Только защитники города и резервисты. У нас здесь десять тысяч воинов, пятнадцать тысяч находятся в двух днях пути от ущелья, и еще двадцать пять тысяч вошли в залив Триверн, чтобы атаковать университеты и разобраться с любыми проблемами, которые приготовил нам Юг. Кто нас остановит?

— Милорд, я не спорю, военное преимущество явно на нашей стороне. Но не следует забывать о могуществе их магов. Мы совершим ошибку, если будем их недооценивать.

Арноан наклонился вперед, сложив перед собой узловатые пальцы.

Тессея помахал в воздухе обожженной рукой.

— Неужели ты думаешь, что я настолько глуп? — Он сердито прищурился. — Арноан, я самый старый из вождей племен, мне подчиняется крупнейший племенной совет. И все потому, что я никогда не совершаю подобных ошибок — я умею правильно оценивать преимущества врагов. Маги очень сильны, да и университеты способны оказать серьезное сопротивление. Однако маги быстро устают, и тогда их легко убить. Потеря магии стала для нас тяжелым ударом, но мы родились, чтобы воевать при помощи оружия, а не заклинаний.

Висмин будет править Балией, а я стану главой висминцев.

Впрочем, Тессея напрасно ждал подкрепления с Юга. Висминцы были разбиты наголову и бежали в город Блэксон, в то время как барон Блэксон отдыхал среди скал, высившихся над полем боя, где он одержал победу. Вместе с ним были получивший сотрясение мозга, но в остальном совершенно счастливый барон Гресси и еще около пятисот солдат и магов, которые мечтали о возвращении домой.

Однако радость довольно скоро прошла, поскольку положение складывалось серьезное. В живых осталось около дюжины магов, остальные погибли, став жертвой белого огня. Число раненых превосходило число тех, кто мог снова встать в строй, и все прекрасно понимали, что висминцы потерпели поражение главным образом из-за того, что лишились поддержки лордов-колдунов — что, явилось для них полной неожиданностью. Блэксон и Гресси просто воспользовались возникшей паникой. Если висминцы решат вернуться, чтобы завершить начатое, одержать вторую победу будет уже не просто.

Впрочем, Блэксон считал, что они, скорее всего не вернутся. Во время сражения среди скал возник страшный переполох, и определить точное число солдат с обеих сторон не представлялось возможным. Будь он на месте командиров Висмина, он отступил бы, чтобы зализать раны и спланировать новое наступление, дожидаясь подкреплений со стороны пролива Гайернат.

Барон зашел под естественный каменный навес, где устроил свой командный пункт. Места там хватило лишь для костра и нескольких старших офицеров. Гресси сидел, прислонившись к стене; по собственному опыту Блэксон знал, что у бедняги отчаянно болит голова и накатывают приступы тошноты, если он делает резкое движение.

Скалы тянулись на многие мили на север и юг. После победы Блэксон отвел своих людей на юг, подальше от поля боя, над которым витал дух смерти. Павших солдат и магов предали огню на погребальных кострах, погибших висминцев оставили на поживу любителям падали. Каменный навес располагался на вершине пологого холма, на небольшом плато и поросших травой полянках отдыхали солдаты, наслаждаясь покоем и теплым днем. Несмотря на угрозу возвращения висминцев, тут и там весело полыхали костры; только часовые получили строгий приказ не разводить огня до тех пор, пока их смена не закончится. На ключевых позициях Блэксон расставил эльфов, которые прекрасно видели в темноте и могли вовремя предупредить о наступлении врага, чтобы люди выспались после тяжелого дня.

Шум в лагере начал постепенно стихать. Радостное ликование уступило место тихим разговорам, потом, когда спустилась ночь, усталость взяла свое. Блэксон впервые за много часов позволил себе улыбнуться.

Неожиданно рядом кто-то робко кашлянул.

— Милорд?

Блэксон повернулся и увидел юношу, которого отправил сосчитать оставшихся в его распоряжении людей.

— Говори, приятель. — С некоторым усилием барон заставил себя смягчить строгий тон и отеческим жестом обнял юношу за плечи. — Ты откуда, Люк?

— Наша ферма находится в трех милях к северу от Блэксона, милорд, — ответил юноша, не поднимая глаз. — Я бы сейчас работал дома, на земле. Если там что-нибудь осталось…

Блэксон видел, что мальчишке не больше шестнадцати и он с трудом борется с подступившими слезами. Длинные волосы обрамляли юное грустное лицо. Барон сжал его плечо и опустил руку.

— Мы все потеряли родных и близких, Люк. Но мы обязательно отберем у врага наши земли. Обязательно! А те, кто сражался рядом со мной против Висмина, прославятся как герои. Погибшие и живые! — Он замолчал и посмотрел юноше в глаза. — Тебе хорошо жилось на ферме? Только говори правду.

— Трудно, милорд, — ответил юноша. — Если честно, не могу сказать, что мы постоянно были счастливы. Земля не каждый год к нам добра, а боги не всегда благословляют нас хорошим приплодом скота.

— Значит, я подвел тебя и многих других крестьян, — кивнув, промолвил Блэксон. — Однако ты все равно был готов отдать за меня жизнь. Мы вернем себе Блэксон и тогда обсудим сложившееся положение. А теперь говори, ты узнал для меня что-нибудь интересное?

— Да, милорд. — Люк заколебался, и барон кивнул, чтобы он продолжал. — Всего у нас пятьсот тридцать два человека, милорд. Из них восемнадцать магов, хотя пятеро получили слишком тяжелые ранения, чтобы встать в строй. Остается пятьсот четырнадцать солдат, более четырехсот получили ранения во время боя. Сто пять очень серьезные, они не смогут сражаться. Я не считал тех, кто к утру умрет, милорд. — Люк замолчал.

— Ас чего ты взял, что они умрут к утру? — удивленно спросил Блэксон.

— Я вырос на ферме, милорд, и видел много похожих случаев, — немного осмелев, ответил юноша. — Мы не так уж сильно отличаемся от животных. Я слышал, как они дышат, и видел смерть в их глазах. В глубине души человек всегда знает, когда пришел его час; животные тоже. И это ни с чем не перепутаешь.

— Придется мне поверить тебе на слово. — Блэксон вдруг с удивлением подумал, что за свою долгую жизнь видел гораздо меньше смертей, чем шестнадцатилетний мальчик, стоящий перед ним. Для Люка гибель животного означала серьезное несчастье, грозившее благополучию семьи. — Мы обязательно еще поговорим, Люк. А сейчас отдыхай. Нам предстоят тяжелые испытания, нужно, чтобы люди вроде тебя находились в хорошей форме.