Нет неизлечимых болезней. Научный подход к ненаучной медицине - Александр Петрович Никонов

Например, говорил мальчик нормально, а пошел в школу – начал шепелявить! Проблема здесь не том, что не сформированы навыки речи – они как раз были сформированы, – а в том, что эти навыки не синхронизированы с удержанием орального тонуса. И когда в школе подключились дополнительные психические функции, ослабели сенсомоторные. Ему теперь нужно видеть, слышать, удерживать тело, понимать сказанное и еще держать речевую программу. Не справляется. Поэтому я родителям говорю: не нужно ходить к логопеду, это не логопедическая проблема. Оттренировать эту связность и избавиться от проблемы можно за два-три упражнения. В таком случае я даю согласованные движения языка и челюсти в одну-другую сторону.

У меня был ребенок, которого работающие родители с младенчества вынужденно оставляли в кроватке на целый день у включенного телевизора, чтобы не скучал. А когда ко мне его привели в шестилетнем возрасте с диагнозом аутизм, я им объяснил, что это никакой не аутизм, а несформированные функции. Речь осколочная – от рекламы. Ближе трех метров (на таком расстоянии стоял телевизор) он предметы вообще не воспринимал, эта зона восприятия просто не сформировалась. Зато он все время искал глазами яркие пятна. Я отошел на три метра, попал в зону его восприятия, и он вступил со мной в контакт. И вот через этот контакт я начал расширять ему пространство восприятия.

– Знаете, что мне эта история напомнила? Эксперимент такой проводили с котятами. Еще слепых котят клали в белый ящик, где были нарисованы черные горизонтальные полосы. В этом ящике они и росли первые недели, не видя ничего, кроме горизонтальных полос. И когда их потом выпускали в мир, они уже не видели, не воспринимали вертикальных предметов. И потому все время натыкались на ножки стульев, дверные притолоки. Упустили момент формирования.

– Иногда причины проблемы я ищу месяцами. А иногда чудо происходит сразу: пришел неговорящий и заговорил. Был у нас такой типус. Привела мне его многочисленная родня – родители, дедушки-бабушки, тетки… Ему уже пять с небольшим лет, а он не говорит. При этом у мальчика поисковая реакция хорошая, ориентировочная хорошая, реакция на новизну хорошая. Я оглядываю всю эту компанию и понимаю проблему. Две сестры отца, словно няньки, дедушки-бабушки и сами родители окружили его такой заботой, что ему достаточно было головой кивнуть или пальчиком шевельнуть, чтобы желание тут же исполнилось. Зачем ему говорить? Он вообще сам ничего делать не привык. Чтобы говорить, нужно время, нужно собраться, включить моторную функцию, построить фразу, подключить эмоциональную сферу, собрать все эти компоненты в кучу и сказать. Мы-то всего этого не замечаем в силу привычки и автоматизма. А этому ребенку незачем было вырабатывать новый автоматизм, ему всегда было проще использовать прошлый привычный опыт – промычать или шевельнуть пальцем.

Час я с ним провозился, валялся на коврике, показывал, что делать, и он все воспринимал, но несколько торпидно – замедленно. То есть все самостоятельные действия выполнял с отсрочкой, как бы с неохотой. И меня осенило, я создал ему некомфортные условия – стиснул так, чтобы ему было неудобно выбираться. Один раз, другой, третий. В конце концов ему это все надоело и, видя, что останавливаться я не собираюсь, мальчик нахмурился, взял деда за палец и сказал: «Все, писец, пошли домой!» Все были в шоке, включая меня. Они были так потрясены, что даже не попрощались.

– Так я и думал, что он выматерится! Какой хороший мальчик!

– Знаете, я когда-то работал лаборантом в глазном отделении. Не было у нас закиси азота, поэтому ставили хлоралгидратовую клизму, а саму операцию проводили под местной анестезией. Так вот, дети годовалого и полугодовалого возраста орали трехэтажным матом. И дело тут даже не в боли: глаз – это, по сути, часть мозга, и когда берутся за конъюктиву, происходит мгновенная передача стимула, в результате организм отвечает генерализованной реакцией, мощной двигательной активностью. А поскольку ребенок обездвижен, вся эта активность реализуется через речь. Потом родители спрашивают: «А кто это у вас там так матом орал?» И не верили, что это их благовоспитанное чадо: «Да что вы! Мы дома при ребенке не выражаемся! Откуда он набрался?» – «Ну, раз не выражаетесь, значит, с генами передалось…»

– Мат – это наше все! Включая Пушкина.

– А порой проблемы младенческого недоразвития выскакивают через многие десятилетия. Была дама, у которой с работой перестало клеиться. А я смотрю, у нее что-то с глазами неладное – есть некая едва уловимая несинхронность. У многих она есть, мы ее просто не замечаем. «Машину водите? – спрашиваю. – И как?» «Пока без аварий!» – отвечает.

Я ей поправил глаза – отработал систему синхронности. Это десять минут работы. Она прощается, подходит к машине – и не может ехать! Две недели она привыкала к «новому зрению», к тому, что у нее, оказывается зеркала есть по бокам. Потом привыкла, после чего и работа наладилась.

У каждого из нас существуют свои асимметрии. Они с детства скомпенсированы и нами не замечаются. Но неизменно отражаются на способностях мышления и реагирования, принятии решений и выполнении действий. Все эти асимметрии вкупе формируют личность. После устранения этих асимметрий человек меняется. Помните, я говорил, что перезагрузка рефлексов работает как «вниз», на клеточный уровень, так и «вверх» – на социальный.

– А не бывало так, что вы человека поправили, а он взял и развелся после этого?

– Бывало. Неоднократно. Но всегда это было его собственным решением – и лечиться, и разводиться. Человек – хозяин своей судьбы. А я ему только помогаю найти себя…

Глава 2

Кто придумал женские болезни

Теперь мне это доподлинно известно – женские болезни придумали себе сами женщины. То есть в половине случаев их причина сидит в психике, а другая половина имеет в анамнезе то слово, которое обычно произносят в отношении нервных, вздорных, вредных и истеричных баб, обозначая исток их злобного характера. К сожалению я не могу в книге пропечатать это слово, но вы уже и сами догадались, от чего все их проблемы.

Резюмируя, можно сказать, что половина женских проблем сидит в голове, а вторая… как бы это помягче? В области таза. Да-да, именно отсюда они и приключаются! Так, во всяком случае, считает Ксения Кошкина, которая давно лечит и поневоле наблюдает современную городскую женщину в условиях ее обитания. И, надо сказать, эти наблюдения меня удивили. Хотя поначалу мой настрой был легкомыслен и даже игрив: а как без иронии отнестись к психотелесной терапии?…