Золушка с планеты принцесс (СИ) - Сергей Калашников

Задавать новые вопросы Эль не отважилась. Посмотрела на молчащих дочерей — им, сегодня пришлось несладко. Тяжело, наверное, вот так, ни с того, ни с сего, бросить знакомую школу, подруг — весь мир, в котором жили. Хотя, девочки не склонны к нытью. И крутой нрав своей маменьки знают не по наслышке. Сказала: «Собраться и переехать» — значит — собраться и переехать.

Дочка у Стасика оказалась никакой не взрослой — обычная девочка-третьеклассница. Лет девяти. Одетая в короткий сарафан, с сумочкой через плечо, босая и с косичками, она не внушала никакого доверия. На первый взгляд.

Зато при более пристальном рассмотрении будущей падчерицы Эль сделалось жутковато. Сарафан, несомненно, был пошит индивидуально, своей простотой подчёркивая безупречный вкус модельера. Ткань — знаменитый прерианский парусный шелк. Скользкий и немнущийся — этот наряд на Земле стоил… да не меньше месячного заработка. Кроме того, рисунок, нанесённый вручную замечательным мастером, сделан явно уже на готовом изделии — швы вообще не были заметны, потому что нигде не нарушали целостности картины. Явно для поездки на курорт готовился этот наряд — синее море, жёлтый песок и зелёные пальмы.

Сумочка скромной прямоугольной формы — из натуральной кожи превосходной выделки. Изящный педикюр на пальцах ног — ногти покрыты бледно-розовым лаком. И, наконец, причёска. Косички исполнены и уложены вокруг головы с таким тщанием, что кажется, будто каждый волосок пристраивался на своё место по отдельности. Только опытный парикмахер способен на подобное.

В довесок, взгляд этой юной леди предвещает будущей мачехе много неожиданностей — настолько твёрдая упёртость сквозит из-под слегка насупленных бровей.

— Здравствуйте, Эльвира Львовна, — ангельским голоском произнесло это будущее несчастье. — Я Даша Пузикова. Папа сказал, что вы станете моей мачехой. А это Оливия и Камилла? Мои будущие сёстры?

— Да, очень приятно. Я Оливия, мне тринадцать лет и я перешла в седьмой класс, — учтиво представилась старшая.

— А я — Камилла, мне одиннадцать. Буду учиться в пятом.

— Мне пока только девять, — вздохнула малышка. — Но я тоже собираюсь учиться в пятом классе, — и посмотрела победоносно. — За второй и четвёртый сдала экстерном, — примолкла на мгновение, словно передумала задираться, и продолжила снова ангельским голоском. — Мне доложили, что у вас много багажа. Его доставят прямо домой. А нас ждёт машина. Идёмте, — и, ни секунды не сомневаясь, что никто ничего, кроме согласия, не выразит, повернулась и пошла на выход из зала прибытия.

Эль сделала над собой усилие, чтобы немедленно не поставить на место эту самоуверенную особу — сейчас было явно неудачное время для внушения. Кивнула дочерям и последовала вслед за девочкой на привокзальную площадь.

Открытое авто с просторными мягкими диванами стояло правее входа. Даша предупредительно распахнула дверцу, подождала, пока все сядут и тоже устроилась вместе со всеми на пассажирское место.

— Рваная двадцать восемь, — произнесла она. И машина поехала безо всякого водителя. Двигалось она бесшумно и плавно, аккуратно вырулив со стоянки и выехав на дорогу. Катили не слишком быстро — падчерица то и дело что-нибудь показывала и объясняла:

— Это топливный завод, но он сейчас почему-то не работает. А это энергостанция, но она тоже не работает. С той стороны зона диких пляжей и прозрачных лесов — место для пикников. А вот уже и наша улица, — переехав через мостик, автомобиль миновал кафе, магазинчик и свернул в поперечный проезд.

Смеркалось. День, начавшийся сегодня на Земле, подходил к своему завершению на Прерии. Оставив позади рядок разномастных домов, остановились перед просторной верандой, в глубине которой угадывался и собственно дом.

Даша провела приехавших на второй этаж и показала комнаты, где им предстояло жить. Эль оказалась в супружеской спальне с просторной кроватью, тумбочками и большими шкафами. В уголке — трюмо и, при нём, столик для всяческих причиндалов. Свободного места в комнате хватило бы и для большого ковра, и для пары небольших ковриков, но их на полу не наблюдалось — деревянный пол радовал глаз спокойным цветом и гладкостью паркетных дощечек. Оливия и Камилла вселились каждая в свою комнату размером примерно с половину той, куда въехала их мать. Тут, кроме кроватей, шкафов и тумбочек, имелись письменные столы, книжные полки, и тоже оказалось просторно.

Вся мебель из древесины незнакомого благородного сорта с красивой структурой была выдержана в светлых тонах.

— Мойте руки и спускайтесь в кухню, — с этими словами падчерица оставила мачеху и сводных сестриц осваиваться, а сама исчезла.

Девочки какое-то время пребывали в шоке от созерцания душевых, пристроенных к каждой комнате, от вида пушистых банных халатов, мягких полотенец, от присутствия на полочках шампуня, мыла, зубной щётки и пасты — всё для них, как выяснилось, приготовили заранее.

Немного озадачило то, что на брусках мыла не было указано его названия — просто «Банное» и «Туалетное», зубная паста вообще называлась «Зубная паста», а шампунь — «Шампунь». Рядом с лотками душевых на краю коврика хозяек дожидались пластиковые шлёпанцы. Понятно, что путешественницы сразу полезли плескаться.

Когда спустились вниз, замотанные в полотенца и халаты — стол уже был накрыт. Через широкую дверь, распахнутую на веранду, было видно как парни в спецовках носят из подъехавшего грузовика багаж и складывают его справа от входа. Даша подала огромные отбивные, тонкие и нежно прожаренные. На гарнир — подрумяненную колечками картошку. В качестве салата центр стола украшала чаша нарезанных крупными дольками помидор, а рядом — сметана, майонез и растительное масло. Еще в нескольких глубоких мисках ждали своей очереди горочки чего-то овощного, прошедшего термообработку. Ветчина, буженина и ломтики сыра были разложены по маленьким тарелочкам.

— Хозяйка, мы закончили, — это с веранды зашёл грузчик.

— Молодцы. Марш мыть руки — и за стол, — это Даша от кухонного стола.

Парни даже не подумали отнекиваться и через пару минут уже деловито работали вилками и челюстями. Как ни странно, никакого чувства стеснения среди несколько банно одетых дам присутствие молодых мужчин не вызвало — ребята вели себя, как дома.

— Интересный вариант! — вещал один из работников. — Как ты добиваешься такой пушистости отбивной?

— Так дотушиваю после обжарки, — падчерица ни капельки не смущена.

— Но баклажанную икру ты явно не додержала.

— Похоже. Это у меня первый опыт.