Виктория - Ксения Пашкова

Стивен кивнул, разрешая девушке говорить вместо своего напарника. Томас сел и внимательно начал слушать девушку.

– Четыре дня назад мы с моим напарником пришли к выводу, что все преступления совершены по расовому признаку. Район Найтсбридж издавна принадлежал чистокровным британцам. Покопавшись в истории, мой напарник – детектив Томас Гилл, наткнулся на преступления, совершенные еще в 20 веке в этом районе именно из-за расового происхождения. Чем-то подчерки преступлений даже похожи, не отрицаю, что преступник мог руководствоваться сведениями, полученными из интернета или книг по тому делу. – Виктория сделала паузу, собираясь с дальнейшими мыслями. Но ее размышления прервал один из детективов, который сидел напротив. Это был коренастый седой мужчина, который работал в Скотланд-Ярд почти 40 лет и считал, что можно делать замечания абсолютно всем, особенно он любил издеваться над новичками, вроде Виктории.

– А кто, простите, по национальности были убитые? – с надменным лицом спросил мужчина.

– Вы хотите знать, к какой расе принадлежали жертвы маньяка? Все трое были выходцами из Африки. Негроидная раса.

– Боже правый! Прямо из Африки? – мужчина захохотал.

– Ваш смех неуместен. Две молодые девушки и молодой парень стали жертвами маньяка, который охотится за людьми негроидной расы, которые родились не в Лондоне, а за его пределами. Совпадение это или нет, но все жертвы действительно родились в Африке. Далее их путь лежал через Россию, здесь все они получили медицинское образование и познакомились, после чего проживали пару лет в Америке, а после все вместе переехали в Лондон, устроившись в госпитале.

– Они были знакомы? – мужчина уже не смеялся, а сидел ровно, нахмурив брови.

– Об это говорилось на прошлой неделе. На таком же еженедельном отчете. – Виктория тоже слегка нахмурилась, не понимая, что от нее хочет этот мужчина.

– Но ведь для вас не составит труда повторить об этом для меня? – мужчина злорадствующе улыбнулся.

– Не вижу смысла. Капитан Гейт, вы помните весь отчет прошлой недели? – Виктория обратилась к Стивену. Тот кивнул и смерил пожилого детектива гневным взглядом, призывая больше не перебивать девушку.

– Если у капитана нет вопросов, я продолжу. Я предположила, что убийца мог совершать ранее нападения на представителей негроидной расы в Найтсбридж. И ура! Нам повезло. У нас есть подозреваемый. Его имя, капитан Гейт, вы видите на своем экране, я переслала вам всю информацию. Если кратко. Он совершал два нападения ранее и одно покушение на убийство одной молоденькой чернокожей девушки. На его страничке в социальной сети много фотографий, доказывающих его ненависть к представителям негроидной расы. Сейчас он находится в камере. Он уже признал свою вину, к тому же утренний обыск в его квартире принес нам две улики. Это орудие убийства и перчатки, на которых сохранилась кровь одной из жертв. Могу заверить вас в том, что в наших руках настоящий убийца и в ближайшие дни его дело будет передано в суд. – Виктория села на стул и закрыла крышку ноутбука.

– Замечательно. Детективы Янг и Гилл можете быть свободны. Отличная работа.

Виктория кивнула и начала собираться. Томас лениво зевал, но следующий момент заставил его буквально оставить рот открытым прямо во время очередного зевка.

– Интересно, а когда-нибудь объявится ли маньяк, который будет охотиться на русских? – злобно сказал тот седой мужчина, что пару минут назад старался задеть Викторию, своему соседу, который недоуменными глазами уставился на старика.

Виктория несколько раз моргнула, осознавая только что произнесенное.

– Жаль, что вы тогда детектив Янг, вряд ли бы смогли вести это дело. – Мужчина ехидно улыбался.

Томас поднялся, и, набравшись сил, нагнулся через стол и плюнул старику прямо в лицо, а затем схватил Викторию за руку и вышел из кабинета, таща девушку за собой.

– Ты что с ума сошел? Тебя уволят! – Виктория широко раскрыла глаза, наблюдая за тем, как Томас достает сигарету и начинает курить прямо в коридоре.

– За сигарету? Сомневаюсь. – Томас продолжал лениво зевать, держа дымящуюся сигарету в руках.

– За плевок! – Виктория подошла к нему ближе и схватила за плечи. – Не надо было этого делать. Я бы сама….

– Плюнула? – Томас улыбнулся.

– Нет, я бы ответила ему что-нибудь.

– Он такая заноза, что вряд ли его бы успокоили твои слова. А плевок – это единственное чего он заслуживает. – Томас потушил сигарету и бросил в урну, стоящую около окна.

Виктория молча ушла в кабинет. Спорить с напарником было бесполезно, и она в этом не сомневалась. Он говорил, что ненавидит ее, но совершил такой поступок, поставив свою карьеру под угрозу. Девушка тяжело вздохнула. Она знала, что Томас добрый, но не думала, что способен на такое. На душе ее стало тепло и одновременно волнительно. Если Стивен решит уволить ее напарника, ей придется уйти вместе с ним, а этого вряд ли захочет ее начальник. Виктория улыбнулась своим мыслям о шантаже, который она обдумывала. В конце концов, девушка решила не думать пока ни о чем, ведь никто никого еще не увольняет, а ей предстояло закончить с делом. Виктория села за стол и принялась за работу, но в ее голове еще очень долго всплывал момент плевка, отчего ей делалось одновременно смешно и страшно.

7 глава

Из записей дневника.

Родился я не здесь. Но сейчас живу в Лондоне. Готов дать свою голову на отсечение, что мои родители не думали, что из меня вырастет такое. Нет-нет. Я не трехголовый монстр, но собственные мысли пугают даже меня самого. Не знаю, какого черта я это все пишу. В свое оправдание могу сказать, что никогда прежде не вел дневников и вообще… свои мысли предпочитал держать исключительно в своей голове. А сейчас почувствовал то ли желание, то ли понял необходимость в этом, но я пишу. Странно, я думал, полет мысли охватит меня, и я изложу все, что собирался, но даже не знаю с чего начать.

6 сентября.

Джулия была такой юной. Мы сидели на мосту поздно ночью, свесив ноги так, чтобы они касались поверхности воды. Ее короткие светлые волосы были завязаны в короткий хвостик сзади. Кончик курносого носа был красным от холода. Губы сухие и обветренные. На ней были потертые старые джинсы и синий свитер. Недавно ей исполнилось 18. Наш разговор в тот день я никогда не забуду.

– Дай сигарету.

Я покачал головой.

– Нет, тебе еще моих детей рожать. – С нежностью сказал я и взял ее за руку.

Сначала она не убрала ее, а потом резко вырвала из моей ладони.

– О детях еще рано говорить.

– Почему? А чего ждать? Через год поженимся! – сказал я.

Сейчас я понимаю, как я был глуп, раз верил в эту вечную и бесконечную любовь.

– Слушай, дай сигарету и не морочь мне голову. Ладно?

– Джу, я не понимаю. Ты же не курила.

– А сейчас хочу, ясно?

– Нет, не ясно, что с тобой? Мы не виделись месяц. Ты не выходила на связь, а теперь…

– Нам нужно расстаться. – Тихо сказала она, как бы опасаясь моей реакции.

– Не понял. Повтори!

Я резко вскочил и поднял ее за плечи. Она стояла напротив меня и смотрела прямо в глаза. Я был уверен, что она вот-вот заплачет.

– Я… у меня вся жизнь впереди, не будем…

– Объяснись!

Кровь во мне начала буквально кипеть, и даже сейчас спустя столько месяцев злость охватывает меня от одного воспоминания о Джулии.

– Я беременна… была.

– От кого? – сердце у меня сжалось, я думал, что вот-вот узнаю об измене.

– От тебя! От кого же еще.

Джулия сжала руки в кулаки и смотрела мне в глаза.

– Я сделала аборт, ясно? Я хочу начать новую жизнь.

Я был готов провалиться сквозь землю. Как она могла? Я спрашивал себя тысячу раз. Как? Как она могла? Как могла так поступить со мной, с нашим ребенком, с нашим будущим. Она уничтожила все.

– Зачем? – я чувствовал, как выступили слезы и как начали дрожать мои руки. Я был поражен такой наглостью.

– Потому что. Ты хороший парень, но не забывай о твоей болезни, ребенок был бы болен. Я не хотела калечить жизнь еще одного человека.

– Да как ты посмела? Это и мой ребенок тоже! Я же живу как-то с этим, и он бы жил! Ты не имела права решить это без меня. Я же его отец!

– Чей ты отец? Его уже нет, ясно? Забудь!

Джулия развернулась и пошла вдоль моста.

Я чувствовал нож. Он лежал в кармане. Складной такой. Я носил его на ключах для самозащиты. И что заставило меня вспомнить о нем в том миг? Почему именно в тот момент я нащупал в кармане его, а не ключ от квартиры? Судьба? Не иначе. Я был убежден в этом.