(не)Однофамильцы, или кофе с бывшим (СИ) - Осокина Лиза

— Если не получится, то мы ничего не потеряем. Зато если получится, выиграют все.

Судья откидывается на спинку стула и барабанит пальцами по подлокотнику, смотря в окно. А затем, не поворачиваясь ко мне, говорит:

— Ну, хорошо. В восемь сорок пять в понедельник я вас жду. И если опоздаете хоть на минуту, то приносишь свое мировое соглашение тогда, когда указано в повестке. Это понятно?

— Спасибо! — я не выдержала и рассмеялась. Мне стало так легко на душе. Я сделала это! Я смогла уговорить саму Жабу Горгоновну! Я почти победила дракона. Осталось только отрубить еще две головы Змею Горынычу и путь к отпуску свободен. Где там мой клиент и Шумский?

Я вышла на ступеньки суда и увидела как Шумский обнимает за талию эту мерзкую девицу, ответчицу по нашему делу, и уходит с ней к машине.

Глава 7

Если попаду в ад, мне будет двадцать лет, я буду учиться на третьем курсе и смотреть, как раз за разом он уходит с другой. Так я думала тогда, так я думаю спустя семь лет. Когда смотрю, как его рука лежит на талии длинноногой стройной высокой блондинки, она шепчет ему что-то на ухо и смеется. И они идут к его машине. И я точно знаю, каким движением он откроет ей дверцу машины, и как его как рука соскользнет с талии ниже и ниже. Интересно Шумский вообще может пройти мимо бабы и не облапать её?

И вот какая мне разница? Прошло пять лет с нашего развода. Почему же я сейчас вдохнуть не могу, когда представляю, что они сядут в машину и поедут к ней или к нему, что он своими длинными пальцами будет расстегивать молнию на ее платье…

Так, стоп! Хватит мучить саму себя. Ревновать бывшего глупо, страдать из-за этого еще глупее. После нашего развода она будет не первая его женщина. А может сто первая. Или тысяча первая. Но как-будто вся вселенная против меня. Рядом раздается голос моего клиента: — Наверняка, он её любовник.

Что ж, не только я медленно сгораю на костре ревности. Бывший муж блондинки полыхает вместе со мной. Добро пожаловать в клуб. Зато, кажется, я нашла решение.

Я снова смотрю на эту парочку. Они остановились друг напротив друга, девица положила руки ему на плечи и прильнула всем телом. Ой, да чего посторонних стесняться. Ты ему сразу в штаны залезь.

Неожиданно Дмитрий поворачивает голову и смотрит мне в глаза. Между нами, как до суда, протягивается невидимая ниточка, которую мы оба не в силах разорвать сами. Надеюсь в моем взгляде он сейчас читает: «Фу, Шумский. Где же профессиональная этика?», а не «Прекрати, немедленно прекрати, мне больно». Но чтобы он не прочитал, он на шаг отступает от своей клиентки и убирает ее руки.

Затем он провожает ее к подъехавшей машине такси, а сам уходит в другую сторону. С этого момента я снова могу дышать.

— Нет. Пока нет, — я поворачиваюсь к клиенту, — Но если заседания будут продолжаться, то оба такой шанс не упустят. Она будет стараться найти нового богатенького покровителя, а он нарисовать новую звездочку на фюзеляже. Да и вы сами всё видели. Но я знаю, что нужно делать, чтобы испортить их планы. Подъезжайте через час ко мне в консультацию.

Михаил Алексеевич опять нецензурно проходится по моральному облику бывшей супруги и идет к своей машине. А я иду во двор соседнего дома к своей. Еще когда проходили практику после четвертого курса, мы с Шумским разведали это местечко. Стоянка суда днем обычно забита до отказа, в отличии от дворов, где все автолюбители разъехались на работу. Но когда я уже почти подошла к машине, дорогу мне перегораживает мой самый преданный поклонник:

— Лена! Я так тебя ждал!

Глава 8

— Я знал, что ты сегодня будешь, я уже готов, — он дерзко смотрит на меня.

— Привет. Слушай, я тоже рада тебя видеть. Но давай не сегодня? Я, правда, очень спешу, — я пытаюсь договорится, но вижу в его глазах бездну отчаяния.

— Ну, пожа-а-алуйста. Ну, один ра-а-а-а-аз. Ну, ты обеща-а-а-ала, — он, конечно, никогда не покажет, что плачет, но по голосу я все слышу.

Тимофею десять лет, все его друзья разъехались на лето, и он безумно скучает, слоняясь по двору. Пару месяцев назад он слегка задел мячом мою машину, подошел и честно признался. С тех пор, я немного болтаю или играю с ним, когда бываю в этом суде.

— Ладно, — вздыхаю я, — но имей в виду, я сегодня буду плохо играть. На каблуках особо не побегаешь.

Этот будущий мужчина умеет меня и развеселить, и завести. Спустя 5 минут я уже беззаботно хохочу, в очередной раз промазывая по воротам. В какой-то момент, я начинаю отходить назад, чтобы разбежаться, и в кого-то врезаюсь.

Да что ж такое, Вселенная? Почему ты раз за разом сталкиваешься сегодня нас? От неожиданности меня повело, но Шумский подхватывает меня и притягивает к себе, а я цепляюсь за его плечи.

— Я произвожу такой сногсшибательный эффект? — он еще и хохмит.

Мы так близко друг к другу. Мы целую вечность не были настолько близко. Пароль — отклик. И как будто сложился пазл. Нашим телам ничего не надо вспоминать, они прекрасно помнят как встать рядом, как положить руку, куда ее положить, чтобы было максимально легко, удобно, уютно.

Я рассматриваю его, пока есть такая возможность. Его блондинистые волосы стали темнее, скорее уж русые теперь. Около губ стала глубже складка. Не понятно почему в суде черты лица казались резче. Может это просто было выражение глаз и надменно сжатые губы. Сейчас, не в полумраке, а на ярком солнце, он выглядит может не юным мальчишкой, но и не суровой глыбой.

Он смотрит на меня так растерянно, как будто что-то ищет. Почему, почему ты на меня так смотришь? А я на секунду растворяюсь в его глазах. Таких прозрачных, то ли серых, то ли голубых, с темной каймой по радужке, которая придает им необыкновенную глубину. Я влюбилась в него, потому что влюбилась в его глаза.

Все девчонки считали его красавчиком. На физре никто не задерживался в раздевалке, гораздо интереснее было посидеть на лавочке и полюбоваться как перекатываются мышцы, когда он играет во что-нибудь (да какая разница во что они там играют), как облегает его намокшая футболка, как он будет кокетничать со всеми девицами сразу.

Обсуждала ли я его с остальными? Да, конечно. Я всегда любовалась им как красивым пейзажем или картиной. Но мы же не влюбляемся в картину. Это так не работает.

Но на втором курсе нас стали частенько разбивать на группы для выполнения практических заданий. Из-за своих фамилий мы часто оказывались в паре. И однажды, во время какого-то бурного обсуждения, когда мы так яростно спорили, когда так важно было переубедить другого, доказать, что ты прав, я смотрела в его глаза не отрываясь. И свет его глаз, его внутренний огонь, они затянули меня. Я просто утонула в них. Потерялась в их глубине. И когда я сейчас смотрю в его глаза, я понимаю, что ничего не изменилось.

От неожиданности я теряю дар речи. Я просто не знаю, что мне сказать. Привет? Глупо, мы уже виделись. Я тут играю? Это он уже заметил. Да что люди говорят в таких ситуациях? Или нормальные люди в такие ситуации не попадают?

— А это мой друг Тимофей. Мы тут… Вот… Как бы играем, — мямлила я.

Браво, Лена, браво! Ты просто образец красноречия опытного адвоката. Умеешь ты произвести впечатление. Главное, не думать какое.

Ну, почему всегда так? Что за закон подлости? Я все растрепанная, раскрасневшаяся, а он в своем идеальном костюме с безупречной стрижкой. Неожиданно он снимает пиджак и, ухмыляясь, говорит:

— Подержи-ка. Я сейчас покажу как надо.

Я в шоке сажусь на лавочку. Он собирается играть с незнакомым мальчишкой в футбол? Но он идет и играет. Потом пожимают другу руки, мужчины же. Абсолютно счастливый Тимка убегает домой, а мы стоим и не знаем как начать разговор.

— Мне казалось, у тебя нет времени на такие развлечения. Ну там сложные дела, много работы. И уж если отдыхать, то в компании таких же крутых перцев, — я даже слов не могу подобрать. Ну не вяжется у меня весь этот лоск и дворовый футбол.