В гостях у (с)нежного чародея (СИ) - Бутусова Лена

– Всегда, – мужчина склонился над работой, длинные пряди пепельно-черных волос скрыли его лицо.

– Но ведь когда-нибудь буря стихнет? – драконица спросила не очень уверенно.

– Твое появление потревожило магию этого мира, – хозяин дома снова оторвался от своего занятия и посмотрел на Аурику холодными льдистыми глазами. – Теперь буран может длиться долго, – и снова опустил голову.

– Насколько долго? – девушка подозрительно нахмурилась.

– Без понятия, – собеседник ответил, не поднимая головы. – Но чем дольше ты здесь пробудешь, тем дольше будет успокаиваться магия.

– Что же мне делать? Заколдованный круг какой-то получается, – Аурика чувствовала себя совсем потерянной и была близка к тому, чтобы заплакать. Но в домике было так холодно, что слезинки грозили превратиться в льдинки прямо на ресницах, потому она сдержалась. В конце концов, дракон она или нет?

Мужчина пожал плечами и не ответил.

– Все ясно, – она упрямо тряхнула гривой золотистых волос. Я остаюсь. До тех пор, пока погода не улучшится. Меня кстати зовут Аурика.

И, не обращая внимания на недоуменный взгляд, упершийся ей в спину, девушка вернулась обратно в комнату.

***

Для начала – развести огонь. Очаг есть, дрова в нем тоже. Хоть они и промерзли насквозь, но ведь Аурика – дракон, ее отец – сам Черный огонь. Уж с чем-с чем, а с разведением огня в камине она точно справится. Даже в закрытом мире. Тем более что какие-то следы магии здесь все-таки были, и тот магический ручеек, что Аурика почувствовала в самом начале своего появления в заснеженном мире, в домике незнакомца ощущался сильнее.

Она потерла друг о друга озябшие ладони, подышала на них, пытаясь согреть. Коснулась заиндевелых дров и тут же отдернула с испуганным ойком. Дерево было настолько холодным и промороженным, что кожа на миг прилипла к нему. Аурика по-детски сунула обожженный холодом палец в рот, нахмурилась. Видимо, придется сразу использовать пламя. Только главное не перестараться, как год назад, в канун праздника Йоля, когда Аурика чуть не спалила красивую деревянную обкладку камина. Но тогда отец был рядом и быстро укротил огонь. А сейчас Аурика была одна. Не считая отмороженного хозяина дома, но этот вряд ли совладает с огнем. Вон, сам сидит, мерзнет, простуженный, и даже чая нормально подогреть не может.

Девушка медленно вдохнула, задержала дыхание, согревая воздух внутри себя, и легонечко подула на ледышки дров. Иней мгновенно стаял с дерева, и Аурика, воодушевленная, подула еще разок, с бОльшим жаром. Несмелые язычки пламени лизнули бока деревяшек, грозя вот-вот потухнуть. Драконица снова дунула, отдавая этому огню в камине частичку своего собственного драконьего пламени, и вот, в камине жарко полыхнуло. Аурика даже отшатнулась от неожиданности, а в очаге заплясало веселое пламя. Девушка улыбнулась счастливой улыбкой, протянула к огню озябшие руки. Теперь можно и чаю попить, осталось выпросить у угрюмого хозяина этих самых шишек…

…В первый момент Аурике показалось, что распахнулась входная дверь, и снаружи в избушку ворвалась метель. Порыв холодного ветра, ледяной шторм, смерч из колючих снежинок, комьев снега и острых льдинок. Весь этот ледяной хаос метнулся к свежерастопленному камину и, словно камикадзе, бросился в огонь. От очага повалили клубы дыма и пара.

Драконица только успела прикрыть рот руками от удивления и испуга. А возле потушенного камина уже стоял хозяин избушки, тяжело дыша и с ненавистью глядя на свою гостью. А вокруг него тихо оседал потревоженный снег.

– Кто тебе разрешил разводить огонь?!! – он проговорил, почти прорычал. Точно такие же рычащие ноты появлялись в голосе у отца Аурики, когда он сильно злился на кого-нибудь. Правда, Алузар никогда не разговаривал так со своей дочерью. А этот вот, отмороженный, сейчас разговаривал, и Аурике стало страшно.

Девушка залепетала, пытаясь оправдаться:

– Так ведь холодно же… Я думала, вы не умеете… Помочь хотела.

– Ах, помочь! – незнакомца явно не обрадовала подобная помощь.

Он шагнул к девушке, сгреб ее за шкирку и поволок к выходу.

– Пусти! Пусти, кому говорю! – драконица принялась яростно вырываться, но силы были не равны. Хоть Аурика и была драконом, но хозяин избушки тоже был не лыком шит – так запросто потушить драконий огонь, – и хватка у него была железная.

– Да, как ты смеешь?!! – проиграв физически, Аурика перешла к словесной драке. – Мой отец – Черный огонь! В моих венах течет само Негасимое Пламя! Да, он тебя!..

– Ну, сейчас-то папочки рядом нет, – мужчина с невозмутимым видом распахнул входную дверь.

– Да, я… Я сама… Да, я…

В этот момент хозяин домика вытолкнул Аурику наружу, прямо в сугроб, и ей пришлось замолкнуть, наглотавшись снега. Она рывком развернулась, бросилась к двери:

– Открой! Пусти меня сейчас же! – она принялась стучать кулачками по запертой двери и так увлеклась этим занятием, что не сразу заметила, что оказалась с подветренной стороны домика. Ветер с яростью швырял снежные ошметки в стену за углом, а там, где стояла Аурика, было тихо.

Недоуменно поджав губы, девушка хитро покосилась на закрытую дверь:

– Вот, значит, ты как? Ну, ничего, я очень упрямая. Не надейся, так просто я не сдамся и к папочке жаловаться не побегу.

И, стараясь не выходить на ветер, драконица нырнула в ближайшие заросли за топливом для костра.

***

Проваливаясь по колено в рыхлый снег, обдирая руки об острый наст и царапаясь о колючие кусты, Аурика все-таки набрала охапку хвороста для розжига. Если нельзя переждать бурю внутри домика, она переждет ее снаружи, хотя бы под прикрытием его стены.

Аурика разгребла в снегу небольшую ямку и ссыпала туда свою скудную добычу, прекрасно понимая, что надолго таких «дров» не хватит, нужны нормальные поленья. Такие, которые остались в домике, совершенно не нужные хозяину.

Девушка попыталась заглянуть внутрь сквозь заиндевевшее оконце. Ей казалось, что в комнатке что-то движется, только различить подробности было невозможно. Она подышала на стекло, потерла его рукавом, но результата не добилась – иней намерз с внутренней стороны окна.

Со вздохом Аурика принялась разжигать то, что у нее имелось. Хоть насколько-то этих веток хватит, а потом она принесет еще. Глядишь, и хозяин раздобрится от вида веселого костра и подкинет ей нормальных дровишек.

Странный вообще этот незнакомец. Холодом от него так и веет, словно внутри у него огромная ледяная глыба, затянутая сверху кожей. Вон, даже брови инеем покрылись, как у мертвеца. От таких мыслей Аурику передернуло. Ей приходилось общаться с магами льда и даже с ледяными драконами, но ни те, ни другие не были столь холодными. Конечно, по веяниям их Потоков можно было понять, к какой стихии у них есть склонность, но люди оставались людьми – теплыми, на их бровях снег таял также быстро, как на чешуе ледяных драконов. Аурика и сама баловалась магией холода, но, как настоящая дочь своего отца, все-таки предпочитала огонь.

На морозе костер разгорался плохо, и девушке приходилось все время подпитывать его магией. Вокруг нее магии было исчезающее мало, потому она, не колеблясь, черпала из своего собственного внутреннего источника. Хорошо, что горел он у нее очень ярко… Пока что ярко, пока холод этого странного мира еще не высосал ее тепло. Девушка снова поежилась и плотнее запахнулась в меховой плащ.

И в этот момент до ее слуха донесся хруст ветки, сломанной под чьей-то неловкой поступью. Девушка встрепенулась, запоздало вглядываясь в вечереющие заросли. Как всегда бывает зимой, темнело рано и быстро, серый сумрак накрыл лес, и огонек костерка Аурики был далеко виден среди облезлых зимних деревьев.

– К-к-какое счастье – огонь! – из заснеженных дебрей к костру вывалилось странное существо, маленькое, дрожащее и все в снегу.

Аурика, на чем свет корила себя. Как же она, дочь короля драконов, могла не заметить лазутчика? Да еще такого шумного и нелепого. Впрочем, ясно, как не могла. Девушка вздохнула. Отвлеклась на грустные мысли, позабыв, что в закрытом мире ее магическое чутье притуплено, и полагаться ей следует на глаза и уши.