Солнечная высота - Владимир Порудоминский

— Вот печь — не мы её затопили, ещё наши старики, и вы поддерживайте в ней огонь.

Бабушка сидит с внуком на руках: она знает, что весь мир, в котором она жила, теперь принадлежит ему.

У Татьяны Ниловны Яблонской много подруг — старых крестьянок. В хате на высоком берегу Днепра жила высокая, стройная тётя Евфимия, или тётка Химка,— так попросту называла её Татьяна Ниловна. Художница любила навещать тётку Химку, слушать её мудрые речи.

За долгую жизнь изведала старая крестьянка немало всякого горя. Самое страшное была война. На войне погибли многие её близкие. Но беды и несчастья не сломили женщину. Она знала: какое ни навалится горе, надо работать для людей, делать им добро. Надо строить и украшать жизнь, которую собираешься передать внукам. Тогда совесть спокойна, легче, теплее на сердце. До самого последнего дня без устали трудились её сильные руки.

О старых крестьянках, великих труженицах, мудрых, сильных и добрых, о наших матерях и бабушках картина Яблонской «Жизнь».

Фрагмент картины

Старуха с внуком сидит у стены, сплошь увешанной фотографиями. Такую стену с фотографиями в простых и цветных рамках, под нарядными вышитыми полотенцами — рушниками, художница не раз видела в украинских хатах. Но однажды старая хозяйка, показывая ей на фотографии, сказала:

— Тут весь наш род.

И художница увидела знакомую стену совсем иначе.

Ведь эти простые фотоснимки — рассказ о жизни большой крестьянской семьи. О людях, которые жили и живут в этой хате. Об их прошлом. Об их настоящем.

Над окном портрет: рядом со статным усатым мужчиной — молодая красивая женщина в свадебном наряде, в венке из бумажных цветов.

Такой была, наверно, старуха, когда впервые вступила на порог этой хаты. Венок из красных цветов, с красными и голубыми лентами, не один десяток лет висит на стене как память молодых дней.

Но здесь помнят не только весёлые гулянья. Рядом с венком грамота: ею награждают за отличную работу. Смотрит с фотографии юноша в солдатской гимнастёрке с орденами на груди. На раме чёрный бант. Солдат не вернулся с войны. Возле солдатской карточки молодая женщина: дочь солдата или младшая его сестра.

Жизнь не останавливается.

Внучек, который сидит пока на руках у бабушки, сделает на земле то, что не успели сделать старая крестьянка, убитый на войне солдат.

Фотографии на стене зовут нас подумать не только о жизни одной крестьянской семьи, а о жизни всего народа. В какой дом, в какую хату ни войди, люди, которые в ней живут, праздновали и печалились, работали и защищали нашу землю от врага. Они учат своих детей и внуков веселиться от души и не сдаваться несчастьям, хорошо трудиться и любить Родину.

Если делать всё по правилам, надо осветить льющимся из окна светом не ту стену в комнате, где висят фотографии, а противоположную, которой на картине нет. Но художница не ошиблась: она нарочно направила главный свет на стену с фотографиями, потому что эта стена — самая важная для старой крестьянки.

— Темно ли, светло,— объясняет Яблонская,— бабушка на память знает каждый снимок. Каждое лицо ей дорого. Каждое любимо. Пусть перед всеми откроется жизнь, про которую рассказывают фотографии на стене.

Юность

Юность. 1969.

И вот мы снова в просторной степи, среди высот и холмов.

На земле весна. От края до края холста зеленеет молодая трава. Юноша остановился у маленького озерка. Вода в озерке чистая, свежая, совсем синяя. Наверно, потому, что в него, как в зеркало, глядится ясное, синее небо.

Может быть, и это озерко — бывшая воронка от бомбы. Почему так похожи на штыки зелёные лезвия осоки?

Но сегодня на земле мир.

Юноша шёл мимо, остановился, задумался о чём-то у синей воды. Смотрит в озерко, точно оттуда, из глубины, услышит какие-то важные слова. Наверно, как все люди в юности, он думает, какую дорогу выбрать ему в жизни. На мирной земле, подаренной ему отцами и дедами, много добрых дорог.

Юность оттого и прекрасна, что у неё всё впереди.

Может быть, эта картина ещё и о художнике. Не потому, что этот юноша — художник. А потому, что настоящий художник всегда молод — самая главная его картина всегда впереди.

Он думает, мечтает, ищет.

Он поднимается на высоты.

А где-то стоит чистый холст и ждёт прикосновения его кисти.

Остановимся и подумаем

Изображение человека называется ПОРТРЕТОМ.

Художник пишет портрет красками, рисует карандашом или пером.

Конечно, больше всего может рассказать о человеке его лицо. Но не только. Разве фигура, движения не помогают нам понять человека?

Героя картины «Юность» художница написала со спины. Лица его мы не видим. Но чем дольше смотрим на юношу, тем лучше понимаем, какие мысли его тревожат, какие мечты рождаются в его воображении.

Яблонская не старалась в точности написать черты лица женщины на картине «Май». Но её фигура, движения говорят о том, что работается ей весело, хорошо, в охотку.

Картина «Юность» — задумчивая. А картина «Май» — весёлая, задорная.

Татьяна Ниловна не показала лицо своих героев, но сумела многое о них рассказать.

Рассматривая картину, мы узнаём не об одном человеке, а о каком-нибудь событии. Но художник, конечно, изображает и людей, которые в этом событии участвуют.

Когда Татьяна Ниловна задумала картину «Хлеб», она писала портреты своих подруг, колхозниц села Летавы. Она и прежде встречалась с ними, любила их. Ей казалось, что она хорошо знает каждую из них, о каждой может многое рассказать. Но, работая над портретом, она будто узнавала своих подруг заново. Ведь каждая чёрточка на портрете, каждый мазок кисти должны открыть что-то очень важное в человеке.

Колхозницы села Летавы стали героинями картины «Хлеб». Конечно, на этом большом холсте каждая из женщин уже не так похожа на себя, как на портрете. Это потому, что портрет рассказывает нам об одном человеке, а на картине каждый человек передаёт её главную мысль.

И всё-таки летавские колхозницы и на большом полотне, рассказавшем о радости их труда, узнавали себя и своих подруг.

Изображение природы называется ПЕЙЗАЖЕМ.

Это — портрет природы.

Художник пишет лес, реку, горы — и всё это пейзаж.

Иногда на холсте, кроме леса, реки, гор, поля, и нет ничего. Но природа на пейзажах живёт не сама по себе. Земля и небо, вода и воздух, каждое деревце, каждая травинка связаны с жизнью людей, их радостями и печалями. Художник пишет природу, непременно думая о человеке.

Вспомним ещё раз «Безымянные высоты». Ни одного человека на холсте нет. Но мы уже знаем, что эта картина — серьёзный, взволнованный рассказ о людях, о нашей жизни, о нашем прошлом и настоящем.

На картине «Лето» мы видим речку, деревья, поле вдали.

На картине «Юность» — зеленеющую равнину, ярко-синее озерко.

На картине «Май» чернеет вскопанная земля, вот-вот зацветут сады.

На картине «Тишина» поднимаются одна за другой окутанные лёгкой туманной дымкой холмы.

Но это, конечно, не просто виды природы. Пейзаж помогает яснее раскрыть содержание картины, передать ее настроение.

Попробуем представить себе девочек из «Лета», бегущих не по берегу речки возле раскинувшегося на холме села, а, допустим, по городской улице. Или, ещё лучше, по саду, написанному в «Мае». Или возле озерка, которое мы видим в «Юности». Девочки остались бы те же, а картина была бы совсем другая. Даже если и называлась бы по-прежнему — «Лето».

И совсем другой была бы картина «Юность», если бы юноша стоял, задумавшись, не в зелёной степи, у этого самого озерка, а в высоком тёмном лесу.

И картина «Тишина» была бы совсем другой, если бы художник со своим холстом смотрел не на дальние холмы, а в бескрайнюю морскую даль.

Художник пишет картину красками. Красок очень много, и каждый цвет имеет ещё много оттенков, бывает темнее или светлее, ярче или глуше.

Когда художник выбирает единственно нужную краску, он заботится не только о том, чтобы точно передать цвет того или другого предмета, но и о том, чтобы точно передать свои мысли и чувства.

На картине «Юность» — весна. Ярко-зелёный ковёр сверкающей молодой травы. И такая же яркая чистая синева студёной воды в озерке — глядя на неё, мы тотчас думаем о таком же синем, точно промытом небе. Краски на картине «Юность» — чистые, свежие, молодые.

А на картине «Безымянные высоты» главный цвет золотисто-жёлтый, осенний. Лежат в ложбинах глубокие, синелиловые тени. Мы только подходим к картине, и краски тотчас передают нам думы и чувства художника.