Ржевский ведун - Titus
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Наверное, Олега?
— Олег не опаздывает, у него ипотека и дети, — ответила грымза.
— Екатерина Сергеевна, у меня тоже ипотека! И я разработал алгоритм по автоматизации!
— Сергей Батькович! — она перешла на официальный тон. — Отвечаю по пунктам, хотя и не обязана. Во-первых, у Олега куча иждивенцев, в отличие от Вас. Во-вторых, за свой алгоритм Вы получили премию. И в-третьих, на первом месте стоит дисциплина. А ты опаздываешь почти каждый день, что плохо отражается на коллективе. Ты бросаешь тень и на меня, и на наш маленький ревизионный отдел, каким бы гением калькулятора не являлся. Решение принято не в твою пользу. Зайди через полчаса к управляющему. Он со всеми говорит лично при увольнении. Вопросы есть? Вопросов нет. Иди, давай, собирай вещи.
В глубокой задумчивости и с никаким настроением я вернулся к рабочему столу. Как так-то? В прошлой жизни я благополучно работал еще полгода, пока не начались массовые увольнения. Не замечая сочувствующего взгляда Олега, попытался разобраться в своих чувствах. Ну, по большому счету Катя права. Я, и правда, перегибал палку с этими опозданиями. Слишком давили на меня корпоративные правила. Если бы не было скоропостижного увольнения, то я бы и сам ушел на вольные хлеба, не дожидаясь сокращений штата. Человек, попробовавший свободу, никогда не будет прежним. Зачем работать на чужого дядю, если можно работать на себя? Тем более, я теперь знаю, как быстрее и с меньшими потерями раскрутиться. И в банковской сфере я себя не вижу от слова совсем.
Нас учили в МАИ на новомодных финансах, какие великолепные сделки проводили великие финансисты прошлого и настоящего, как во время кризисов сколачивались за счет неудачников огромные состояния. Как одни банки поглощались другими банками и становились транснациональными монстрами. Деньги правят миром, даже тень финансов является настоящим оружием. И финансисты являются элитой мира. Вы — элита, говорили нам преподаватели. И мы росли в стенах нашей альма-матер, представляя себя флибустьерами океанов ценных бумаг и финансовыми акулами, съедающими на закуску пару хедж-фондов за один присест. Реальность оказалась куда как прозаичнее.
Работа в банке больше походила на ежедневное монотонное ковыряние в окаменевшем дерьме мамонта с целью найти резервы для улучшения ещё хотя бы на полпроцента показателя прибыли для акционеров банка. Банк — очень закрытая структура со своим уставом, регламентами и нормами поведения. Шаг влево или вправо рассматривались службой безопасности, как возможное злоумышленное деяние, а использование рабочего времени в личных целях, как злоупотребление доверием руководства. Вам никогда не приходилось работать в чисто женских коллективах? Пять процентов мужчин не в счет. Это же банка с пауками! Ради переезда в кабинет с лучшим видом, или получения премии, разыгрывались грандиозные комбинации интриг и подстав, основанные на подтасовывании фактов, домыслах и черном пиаре. Макиавелли, с посылом «Цель оправдывает средства», порадовался бы столь рьяным последователям своих учений. А каждодневное наблюдение за прохождением огромных сумм по счетам клиентов? Нас учили, что деньги — это не цель, а средство достижения цели… Хорошо рассуждать об этом действительно богатым людям. А когда у тебя цель просто работать за зарплату, чтобы элементарно обеспечить себя базовыми жизненными потребностями? Ну, и хотя бы два раза в год вывезти молодую жену на море. А еще есть розовая мечта купить спортивную машину. Нет, дорогие товарищи, ежедневно наблюдать за действительно большими деньгами, не имея возможности что-то захомячить — это повод в итоге получить тяжелое психическое расстройство. Или постичь состояние дзен, как тибетские монахи, которые терпят лишения и наблюдают за жизненной суетой со стены высокогорного монастыря. В прошлой жизни я оказался не готов провести всю жизнь маленьким винтиком в четком и отлаженном механизме банка, и, когда меня сократили, я организовал свое дело. А в этой жизни я тем более хочу в разы урвать побольше и пораньше.
Разобравшись в своих чувствах, я поднялся в приёмную нашего управляющего. Вежливо постучав в тяжелую дверь из массива дуба, зашел в кабинет.
— Сергей Семёныч, вызывали?
— Проходи, тезка, присаживайся, в ногах правды нет, — пригласил меня управляющий нашего банка. — Знаешь, по какому поводу я тебя вызвал?
— Да, Екатерина Сергеевна уже сообщила, — ответил я, скромно потупив глаза. В текущей ситуации лучше себя вести, как от тебя ожидают. Может, получится стрясти денег при увольнении?
— Дочка до последнего тебя защищала, но ты знаешь наши правила.
— Екатерина Сергеевна ваша дочь?!? — у меня был такой ошарашенный вид, что управляющий негромко рассмеялся, — Но как??? У неё же другая фамилия?
— Она была замужем. Неудачно. И решила после развода не менять фамилию. Кому надо, те знают, что мы родственники, — разоткровенничался отец моей начальницы. — Она искала себе помощников в команду. Когда-нибудь она встанет на мое место, и ей будет нужно на кого-то опереться. У тебя светлая голова, и считаешь ты быстро, но ты не захотел упираться.
— Вы правы, — я быстро оценил ситуацию и попытался, — но ведь это не мое было желание уйти? Как на счет выходного парашюта?
— Сергей, ты знаешь правила, и КЗоТ вам преподавали. Или пишешь по собственному желанию, и полюбовно расходимся. Или уволим по статье за неоднократное нарушение трудовой дисциплины. Выбирай, — снисходительно ответил управляющий.
— По собственному, конечно. Но ведь попытаться стоило?
— Конечно стоило. Никогда не сдавайся. Это и будет тебе моим напутствием, а сейчас твоё время вышло. Прощай.
— Сергей Семёныч, а я думал вы будете спрашивать, кто что думает из сотрудников про вас и про моих коллег?
— Ты думаешь, я не знаю, что происходит в моём банке? Скрытые камеры в курилках и в кабинетах дают полную картину и даже пишут компромат. Ты не представляешь, что люди вытворяют на своих рабочих местах, когда думают, что их никто не видит! На каждого нашего сотрудника лежит досье в СБ и ждёт своего часа. Всё, иди в отдел кадров, подписывай какие надо бумаги. Там все готово.
Да, давненько так не топтались по моему самолюбию. И ведь ничего не поделаешь, сам себя загнал в угол… Вышел с пришибленным видом в приёмную, отыгрывая до конца свою роль, и попрощался с секретаршей — миловидной женщиной средних лет. Принял от неё дежурные соболезнования и спустился к кадровикам.
В кадрах не стали глумиться
