Солнце бессонных - Юлия Колесникова

Я внимательнее посмотрела на Дрю, гадая, не играет ли он этакого дурачка, чтобы вытянуть из меня какие-либо подробности о моей семье, а потом мусолить их со своими друзьями. Но его взгляд оставался такой же искренний и улыбчивый. Я почувствовала себя законченной параноидальной психопаткой.

Наконец-то разобравшись в себе и мотивах Дрю, я смогла послушать мисс Крет и немного, оглядеться. Литературу я любила, и хоть уже много раз читала Джейн Эйр, с глубоким удовольствием послушала мисс Крет. Она была очень красноречива в изложении материала, ни в какое сравнение не шла с моим старым учителем в Чикаго, который часто забывал, на чем остановился, так как любил вернуть какую-нибудь историю о себе и своих студенческих годах. А также явно одарена в литературной критике. Я вслушивалась, открыв рот, и слушая некоторые отрывки, понимала, что пропустила такие интересные моменты, которые раньше мне казались не значительными. И не могла понять, я ли это так тупа, или просто она настолько гениальна.

С Дрю мы уже не переговаривались, но я замечала, что он все время пялится на меня, и только потом вспомнила что виной всему, наверное, мой новый синий цвет волос. Других видимо он смущал тоже, но я и сама уже пожалела, что так радикально перекрасилось, просто иногда на меня находило, и мне просто необходимо было что-то изменить в себе. Вспоминая тихий ужас родителей, и замечая насмешливые взгляды других учеников, я была готова прямо сейчас бежать в магазин за краской более или менее подходящей к моему прежнему цвету. Неизвестно как со временем прореагирует администрация школы, а в Чикагской школе меня бы уже заставили перекраситься, чтобы я не портила имидж учебного заведения. Ну, если они так уж будут настаивать, я перекрашу волосы в зеленый цвет, в поддержку пиджаков школы.

Я отвернулась от Дрю, не желая видеть его непонятный интерес. Я старалась смотреть вперед, и на миг передо мной мелькнули карие девичьи глаза и снова исчезли. Они излучали изумление и интерес, да и только. Но меня это уже не удивило, просто, я начинала привыкать к такой бурной реакции по поводу моей персоны. Чего доброго еще изберут королевой бала, если таковые у них здесь вообще проводят. Я мало что знала о традициях английских школ. Но пока что эта школа почти ничем не отличалась от моей предыдущей, только там все были, понятное дело, побогаче и понадменнее. Девочки ходили в одежде от ведущих дизайнеров, а парни сверкали вставными белыми зубами. Я даже подумала о том стоит ли носить здесь мою одежду, столь явно отличающуюся от их. А в тоже время, да какая кому разница, в чем я одета? Мой живот даже в мешке не спрячешь. Быть заносчивой городской девчонкой, лучше, чем быть беременной городской девчонкой.

Когда закончился урок, я, неспеша начала собирать сумку, игнорируя замявшегося Дрю, видимо, желающего провести меня на следующий урок. Он потоптался на месте, и, тихо что-то буркнув, ушел. Я, конечно же, удивилась такой фамильярности с его стороны, ведь мы не были друзьями, и я ничего ему не обещала, но постаралась выбросить эту ситуацию из головы, впереди еще много вот таких уроков, а может и таких Дрю.

И если я смогла не обращать внимание на Дрю, то проигнорировать черные туфельки, что появились в моем поле зрения — нет. Я медленно подняла глаза вверх и оценив вкус хозяйки туфель, с сожалением отметила что она как раз из таких, кому идет темно-зеленый пиджак, да и вообще подходит любая одежда. И тогда же поняла, кому принадлежали смешливые карие глаза впереди меня.

— Привет, я Бет, сижу прямо перед тобой. Хочу познакомиться и также не буду против, если ты прокатишь меня на своей отпадной машине. О ней уже весь город жужжит!

Обладательница глаз, туфель и веселого нрава, вмещала в себя еще оливковый цвет лица и черные шелковистые кудри. Я была готова поклясться, что она непременно станет актрисой, с такой внешностью грех сидеть в этой глуши. Она совсем надо мной не возвышалась, мы были одинакового роста, но по сравнению с этим воплощением цветущей красоты, я остро почувствовала себя маленьким круглым гоблином. Как бы я хотела сейчас назад свое нормальное не раздутое тело, но и тогда, чего скрывать, мне бы все равно не удалось, сравнится с ней. А все этот монстр во мне,…то есть ребенок, поправила я себя, вспоминая, как маму мучает, когда я так говорю о нем. Но по-моему, все по честному — он мучает меня, я их за то, что не разрешили сделать аборт. На миг я сама ужаснулась, что думаю о такой ужасной вещи, и ребенок будто порицая, задвигался внутри меня.

— Искренне говорю, мне очень приятно. Если хочешь, можешь сейчас спрашивать о ребенке, пока я не голодна, иначе потом стану неуправляема и зла, — весело, почти легкомысленно ответила я, стараясь скрыть неуверенность, что пыталась вырваться наружу, в голове мелькали десятки глупых и наивных слов. Да еще непреодолимое чувство зависти, растущее во мне каждый раз когда я чувствую движение ребенка в себе. Она не только красива, но еще и не носит на себе такое бремя как я.

— Это меня не напрягает, — отмахнулась Бет и села на край стола, — хотя мне, как и всем интересно. Когда я, наконец, с тобой познакомилась, у нас будет куча времени все узнать друг о друге.

— Наконец познакомилась? То есть? Я сегодня только первый день в школе, — недоумевала я, застыв на месте.

Бет расхохоталась, увидев мое непонимание, принялась объяснять, видимо очевидные для нее вещи.

— Но в городе ты уже почти неделю. О вашей семье говорят все, а главные герои те, кто вас видел, а это риелтор, его жена, старый профессор и, конечно же, сестры Стоутон. — она посмотрела на мой живот, и скривилась так красноречиво, что я сразу же поняла, о ком говорят больше всего. Мне стало смешно, она показывала это так весело, что не улыбнутся, было не возможно.

— И что же говорят? — поинтересовалась я, класс опустел, и я была готова выслушать все самое лестное о себе. Она с интересом посмотрела на меня, гадая, что же у меня на уме, но я ответила ей уверенным прямым взглядом, еще до недавно несвойственным мне.

— Конечно же, всем интересно кто отец. Про причины переезда и так понятно. По всей видимости, вы просто непристойно богаты, а твои родители так красивы и еще молоды, что некоторые злорадствуют по поводу того, что ты беременна, мол, так вам и надо. Ну и непременно твой цвет волос, такого у нас еще не было. Бабули в шоке.

Не думала, что когда-нибудь буду смеятся над этим, но Бет представила все в таком свете, что трудно было воспринимать злые сплетни всерьез, да и к тому же мне было все равно, что подумают остальные. Я пережила намного более сложную ситуацию, когда меня не поняли мои друзья, и что подумают обо мне в этом селе, было не интересно.