Малк и строптивая рабыня - Тихонов Сергей

— Если ищешь свиток управления ошейником, то он у меня, — Делэйн кидала в рот одну виноградину за другой. — Пока тебя отмывали в бане, я обыскала вещи. Никому не пришло в голову останавливать невольницу, которая решила почистить одежды хозяина.

— Что?!

— Ты неплохой парень, Малк. Но всё же не благородный рыцарь. И потому я не хочу, чтобы хлебнув вина, ты распустил ночью руки, а затем стёр воспоминания силой волшебного клейма.

— Ну и день, — Малк отхлебнул кофе и сдержал ругательства, что рвались с языка подобно стае псов. — На пути встречаются одни воришки.

— Я не преступница, — щёки девушки порозовели. — Ты сам постоянно называешь меня рабыней, а раз так, то формально свиток остаётся в твоей собственности. Но храниться будет у меня.

Он не ответил. Не обыскивать же её на улице. Молчание затягивалось, и Делэйн не выдержала первой:

— Злишься?

— Нет. Просто ещё раз убедился, что такие девушки как ты всех измеряют по себе.

— Что значит «такие, как ты»?!

— Нуу... — Малк прищурился, — аристократки, которые считают, будто мужчины только и думают о том, как затащить их в постель. У тебя лишь красивые вещи и кавалеры на уме.

— Кавалеры?! — в голосе Делэйн послышался гнев, но не бурный как штормовая волна, а только зарождавшийся, словно первое дуновение урагана. — Ты думаешь, что я богатенькая дурочка, которая живёт на всём готовом в ожидании свадьбы?! Я дочь графа. Да, моя судьба выйти замуж за благородного человека и воспитывать детей. Но меня с детства готовили управлять поместьями, в то время как мой господин воюет или плетёт интриги при дворе. Я умею вести расчётные книги и заключать сделки лучше многих торговцев. Я не хуже королевского оценщика определяю качество зерна, шерсти, леса и других товаров, что производят на моих землях. Я знаю, как поставить на место нерадивых арендаторов и как помочь крестьянам пережить голодную зиму...

Ого! Вот это разошлась.

— Ладно. Считаем, что мы квиты. Не знал, что в Динарии благородных девиц готовят к жизни управляющего, а не игрушки в руках мужа.

— Вот ещё, обижаться на тебя, — сказала она и пробормотала так, чтобы он услышал: — Подумаешь, вояка. За день ни одного комплимента не сказал. Только унижает ни за что.

Делэйн вытащила из сумки плащ и набросила на плечи. Зной спал, и по улицам растеклась вечерняя прохлада.

— Хорошо, Малк, забудь, — в её голосе послышались деловые нотки. — Главное, чтобы ты знал, как доставить меня к дяде Слободану.

— Мы покинем Ниппур утром с караваном торговцев. Вместе доберёмся до Халцедона, а оттуда прямая дорога до границы Аккада и Динарии.

— А если по пути столкнёмся с Джахаром, о котором упоминал Али?

— Надо быть сумасшедшим, чтобы из-за одной рабыни нападать на конвой под охраной наёмников. Хотя...

— Что? — Делэйн встрепенулась и подалась вперёд.

Малк отставил чашку кофе и задумался. Нехорошее предчувствие не давало покоя.

— Ничего конкретного.

— И всё же?

— Поиски оказались сложнее, чем я предполагал. Работорговцы, вместо того чтобы продать тебя в первом же городе, везли до самого Ниппура. Фархаду приказали выкупить рабыню за любую цену. От Али мы узнали, что кто-то послал некоего Джахара забрать невольницу.

— И отвезти в поместье генерала Нарам-Суэна.

— Да. Ниппур стоит на землях этого лугаля. Мало того, именно его армия покорила Динарию. Если ему приглянулась красивая девушка, то почему не взять её сразу в полевом шатре? К чему настолько сложная комбинация?

Делэйн потёрла лоб.

— Возможно, я знаю, в чём дело, — сказала она. — Об этом говорили в лагере. Владыка Аккада, Саргон Ужасный, изменил принципы раздела военной добычи. Теперь всё награбленное идёт в царскую казну, в том числе и выручка от продажи рабов. И только потом часть денег выплачивают армии. Рядовым меньше, полководцам больше.

— Странная идея.

— Как сказать, Малк. Солдатам она нравится. Если раньше всё забирали офицеры и генералы, то сейчас обычные воины получают немало золота. Теперь они с радостью готовы воевать и дальше за повелителя Аккада.

— А военачальники, похоже, недовольны?

— Скорее всего. Уверена, что Нарам-Суэн задумал и соблюсти закон, и заработать в обход царской казны.

— Каким образом?

— Цена невольника — пара монет. Но за некоторых рабов можно потребовать выкуп и получить сотни золотых статиров. Я единственная выжившая наследница обширных земель. Дядя Слободан заплатил бы любую цену.

— Хитрый план.

— Да, — Делэйн поёжилась. — Я боюсь, Малк.

— Ерунда. В любом случае тебе ничего не грозит.

— Разве?

— Нарам-Суэн и его ближайшие сподвижники мертвы. Утром я заглянул на центральную площадь, чтобы послушать глашатая с последними новостями. Военачальника казнили по приказу Саргона Ужасного. Вроде бы за то, что удачливого генерала втянули в заговор с целью возвести на трон одного из царских братьев.

— Вот как. Это же... прекрасно, — Делэйн облизнула губы и потёрла лоб.

Малк заметил тщательно скрываемый отблеск торжества в её глазах, словно начали сбываться планы, о которых та и не мечтала.

Неужели девчонка знает больше, чем говорит?

— Делэйн... если хочешь что-то сказать, то сейчас самое время.

— Нет, ничего, — она пожала плечами. Малк различил в её голосе лёгкую нервозность: — Если лугаль мёртв, то никто не станет вспоминать о какой-то рабыне. Идём, хозяин. Уже поздно.

Хозяин?! Ха. Девчонка что-то задумала, раз пытается сбить его с толку обычной лестью. Да уж, её будущему мужу не позавидуешь. Ладно, риск есть риск. Он знал, на что идёт, когда брался за контракт. Малк подозвал трактирщика и оплатил счёт.

В небе загорались первые звезды. Месяц, будто золотая усмешка хитроумного Гермеса, проглядывал сквозь рваное покрывало облаков. Принадлежавшие городским службам рабы зажигали уличные светильники, торопились домой чиновники и торговцы, а стража Ниппура удваивала патрули.

Делэйн взяла его под руку, но он не стал отчитывать её за вольность, что не пристала наложнице. Девушка куталась в плащ, молчала, и Малк замечал в отблесках фонарей, как морщится её лоб, словно у шахматиста, который просчитывает партию на несколько ходов вперёд.

Придётся держаться настороже. Впрочем, не привыкать.

Караван-сарай встретил его гомоном, руганью купцов, ржанием лошадей и тем непередаваемым запахом, что витает над скопищем людей и животных, готовых выйти поутру в дальний путь к границе Аккада.

Малк проверил Эреба в стойле. Жеребец был вычищен, накормлен и недвусмысленно косил глазом в сторону пары кобылиц в дальнем углу конюшни. Делэйн потянулась к его морде, но Малк перехватил руку. Эреб не игрушка. Терпит конюхов, но ласки от чужака не примет. Девушке предстояло ехать на тихом и покорном муле.

Не задерживаясь в общем зале караван-сарая, Малк прошёл наверх. В небольшой комнатке Делэйн заняла единственную кровать.

— Отвернись! — потребовала она.

— Я выйду, — Малк направился к двери. — Позови, когда закончишь.

— Нет. Я боюсь оставаться одна. Но смотри... Если будешь подглядывать, дядя Слободан всё узнает! И тогда...

— Больно надо.

Малк отвернулся. Зашелестела ткань, полилась вода из рукомойника. За его спиной что-то зашуршало, словно по полу волокли тяжёлый куль.

— Можешь оборачиваться.

Делэйн сидела на постели, завернувшись в простыню из тонкого хлопка. Покрывало из овчины перекочевало с кровати под окно. Там же оказался один из валиков под голову.

— Помни, Малк, — Делэйн нахмурилась, — я надеюсь на твою порядочность. Иначе...

— Да, да. Дядя Слободан. Я помню. Уясни и ты, наконец, что глядя на тебя я вижу не девушку, а награду. Большую гору золота, — соврал Малк.

Она вздёрнула подбородок, но не ответила. Красавица натянула покрывало и развернулась к нему спиной. Малк чуть передвинул свечку. Золотистый свет, точно кисть художника, обрисовал изгиб спины под прозрачной накидкой и отразился от руки Делэйн, рисуя тень на манящих бёдрах девушки.

Чертовка!

Он задул огонь и растянулся на шкуре под окном. Пальцы легли на рукоять меча. Ещё пара недель и он получит награду по контракту. Лучшие блудницы Туласа выскользнули из глубин подсознания. Они увлекли его на ложе из тысячи подушек, и Малк заснул с улыбкой на губах.

3.Кровь и обман

Золотые львы на воротах Ниппура истаяли позади, и Малк натянул капюшон лёгкого плаща.

Пыль караван поднимал знатную. Повозки купцов везли товары в королевства Севера. Навьюченные ослы ремесленников и крестьян спешили на рынки в деревушках и городах, что раскинулись вдоль тракта. Одинокие путешественники и целые семьи переезжали с места на место. Вся эта шумная вереница раздражённых людей растянулась на пару стадий. Наёмники держались в центре, ближе к зажиточным торговцам, которые оплатили усиленную охрану.

Малк пришпорил коня и поскакал в голову каравана. Пусть другие глотают пыль и наслаждаются смрадом от испражнений лошадей, быков и ослов, запряжённых в разномастные повозки.