Дождь в пустыне - Элизабет Лоуэлл

— …у меня появятся следы от загара, и я не смогу демонстрировать половину из твоих роскошных платьев, — лукаво улыбаясь, закончила за него Холли.

Роджер рассмеялся, заключая девушку в объятия.

— Вот за что я люблю тебя, — сказал он. — Ты понимаешь меня с полуслова.

— Ты любишь всех манекенщиц, на которых хорошо сидят твои наряды, — заметила Холли.

— Да, но на тебе все сидит превосходно, и поэтому я люблю тебя больше всех, — отшутился Роджер.

Холли улыбнулась и укоризненно покачала головой. Она очень серьезно относилась к Роджеру как к дизайнеру, считала его своим другом, а не потенциальным любовником.

Роджер, в свою очередь, предпочел бы, чтобы все было иначе. Однако он был достаточно умен и понимал, что стоит ему настоять на близости, как он тут же потеряет ее навсегда. Поддерживая же дружеские отношения, он еще долго будет иметь возможность использовать необыкновенную, ослепительную внешность Шаннон в рекламе своей продукции.

Холли никогда не чувствовала к Роджеру физического влечения, как, впрочем, и к любому мужчине, с тех пор как влюбилась в Линка. Однако доброта и ясный ум Роджера привлекали ее, она с радостью общалась с ним. Его искренняя дружба поддерживала Холли в холодном, насквозь лживом мире модельного бизнеса.

— Прошу прощения за то, что прерываю вашу милую беседу, — послышался суровый мужской голос, — но мне сказали, что я могу видеть здесь Роджера Ройса.

Холли не сомневалась, что, повернувшись, увидит перед собой Линка. Она сразу узнала этот голос — на протяжении долгих лет она хранила его в памяти, как и незабываемые ощущения, которые некогда испытала в его объятиях.

— Я — Роджер Ройс, чем обязан?

— Линк Маккензи, — бесстрастно представился Линк.

Он не протянул руку и не добавил к сказанному ни единого слова.

Роджер придирчиво оглядел его с ног до головы, начиная с волнистых каштановых волос и заканчивая запыленными ковбойскими сапогами. И, подобно комментатору скачек, дал беглое описание тому, что предстало его взору.

— Шесть футов, четыре или пять дюймов, — констатировал он. — Хорошо развитая мускулатура. Достаточно рельефная. Отвратительная ковбойская одежда. Вам придется отказаться от нее, если я приму вас на работу.

У Холли захватило дух в предчувствии реакции Линка на подобные замечания в его адрес. Ведь так обычно описывают чистокровных скакунов на аукционе.

— Чистые руки, — между тем продолжал Роджер. — Хорошие ноги, стройные, но достаточно сильные. Дорогие сапоги. По большому счету не так уж плохо. Нет, на самом деле даже очень неплохо. За исключением лица. Оно… как бы это сказать… слишком уж суровое. У мужей при одном взгляде на вас пропадет всякое желание покупать продукцию «Ройс». Не могли бы вы улыбнуться, Линк Маккензи?

У Холли отлегло от сердца, как только она увидела на лице Линка улыбку. Она не понимала, какую игру затеял Роджер, зато точно знала, что он выбрал для этого неподходящую кандидатуру.

— Нет, — Роджер покачал головой, — вы нам не подходите. Попросите ваше агентство прислать кого-нибудь попривлекательнее. Да скажите, чтобы поторопились. Съемки в Невидимых родниках начнутся уже в понедельник.

Улыбка исчезла с лица Линка, не оставив на нем ничего, что могло хоть немного смягчить суровые черты.

— Нет, — твердо сказал он.

Холли уставилась на него во все глаза. Это был уже не тот Линк Маккензи, которого она знала. Этот человек, казалось, вовсе не был способен на нежность. Его губы выражали непреклонность — вряд ли он мог подарить ей теплоту и чувственность, о которых долгие годы грезила Холли.

— Что именно «нет»? — поинтересовался Роджер. — В вашем агентстве нет никого привлекательнее вас или им затруднительно быстро выслать необходимого нам человека?

— Нет, и точка.

— Ну, полно, — нетерпеливо произнес Роджер, при этом его британский акцент заметно усилился, — полагаю, и от мрачного ковбоя можно, в конце концов, чего-то добиться.

Линк рассмеялся. Похоже, слова Роджера здорово позабавили его.

— Видите ли, я вовсе не модель, — наконец сказал он. — Я не принадлежу никакому агентству, и мне приходилось встречать парней гораздо привлекательнее меня. Взять хотя бы вас. Этакий хорошо образованный викинг.

Несколько обескураженный неожиданным поворотом дел, Роджер улыбнулся в ответ и склонил голову набок, изучая стоявшего перед ним высокого мужчину.

— Так вы не модель? — переспросил он.

— Нет.

— Очень жаль. У вас определенно есть задатки. И ум.

— И к тому же я присматриваю за Невидимыми родниками, — вставил Линк.

— Неужели? Мы как раз собираемся снимать там в понедельник.

— Сомневаюсь. Как раз там вы снимать не будете ни в понедельник, ни во вторник, ни в какой-либо другой день.

Роджер помрачнел, выпустив из рук прядь волос Холли, которую он рассеянно теребил.

— Не соблаговолите ли вы сообщить нам причины? — высокопарно произнес он.

— Нет.

Улыбка на лице Линка заставила Холли содрогнуться, хотя он ни разу не взглянул на нее, с тех пор как застал в объятиях Роджера.

— Терпеть не могу тунеядцев и их содержанок, — отчеканил Линк. — И не позволю им врываться на мое ранчо.

Если до этого Холли была просто бледна, то после того как ее назвали содержанкой, на лице не осталось ни кровинки. Она была слишком потрясена услышанным, чтобы сказать хоть что-то в свою защиту или назвать истинного владельца Невидимых родников.

Роджер мельком взглянул на Холли. Он знал, что Невидимые родники находятся на земле, принадлежавшей «Сандра продакшнз». Именно Холли предложила снимать там, сказав, что ранчо идеально подходит для съемок новой коллекции Роджера.

Ройс положил руку на плечи Холли, давая понять, что не даст ее в обиду, и повернулся к Линку.

— Я торгую модной одеждой, уважаемый, — сквозь зубы проговорил он.

Линк пожал плечами и в упор посмотрел на Холли.

— Может, вы и торгуете модной одеждой, — сказал он, — но вот она торгует кое-чем посерьезней.

Даже грубые мужские домогательства не оскорбили бы Холли сильнее.

— Немедленно извинитесь перед Шаннон, — еле сдерживая ярость, отчеканил Роджер, — а затем убирайтесь прочь.

— Я не стану извиняться за то, что сказал правду. Если ей претит подобное сравнение, я бы посоветовал ей бросить это занятие.

Вспышка гнева привела Холли в чувство, окончательно уничтожив охватившее ее оцепенение. Она отвела руку Роджера в сторону, давая понять, что сама в состоянии постоять за себя, и повернулась к Линку. На ее лице сияла ослепительная улыбка профессиональной фотомодели.

— Я славно проведу время в Невидимых родниках, — произнесла она чуть осипшим от волнения голосом. — Сознание того, что вам неприятно наше пребывание там, сделает для меня каждую минуту… незабываемой.